Федор врать не стал, тем более это было бессмысленно, раз фотография у нее в руке.

– Да. Убили.

– За что? – Даша произнесла это так, словно не хотела верить, что Ник уже мертвый. В какой-то степени симпатизировала ему, завидуя его успеху и вот результат. Теперь ее брало разочарование и ничего больше. Потому что ни карьера, ни деньги не спасли Ника от смерти. Он умер. Причем, смерть его была жестокой. И фотография дрогнула в руке Даши.

– Пока не знаю, – тихо ответил Федор, заметив, как сразу переменился их сын, увидев испуг на лице Даши, стал прислушиваться к разговору родителей.

– Знаешь, по-моему, он был неплохим человеком. По крайней мере, не прижимистым, – высказала Даша свое мнение о погибшем, и, говоря так, не кривила душой, потому что именно таким и считала Ника на самом деле. Тут же стыдливо вспомнила, как он едва не овладел ею на даче. Об этом, конечно, Федору она рассказывать ничего не стала. А сейчас это и вовсе было ни к чему. Да и не станет майор отворачивать голову, как обещал. Потому, что отворачивать ее некому. Ник – мертв.

– Хороший человек. Плохой. У каждого своя точка зрения на эти понятия. Между прочим, хороших людей убивают реже чем плохих, – резонно заметил на сказанное Дашей, Федор. – А если такое и происходит, то крайне редко и больше по случайности.

– Это ты к чему? – не поняла Даша.

Федор вздохнул.

– А к тому, что у меня противоположное мнение насчет того, что он, как ты сказала, был неплохим человеком. Знаешь, у меня есть основания полагать, что как раз все наоборот. Ну да это еще предстоит проверять, – констатировал Федор, забирая у Даши фотографию и, вспомнив, что десять минут назад Даша звала его ужинать, сказал: – Так что у нас с ужином, милая?

Даша спохватилась.

– Да, да. Все уже на столе. Пойдем, – она подхватила сына на руки.

Утром, еще не заходя в свой кабинет, майор Туманов зашел к криминалистам и попросил увеличить фотографию Николая Феклистова, его лицо. Когда несколько фотографий были готовы, забрал их.

Глянув на эти увеличенные фотографии, Грек произнес шутливо:

– Чего, Николаич, рожа его понравилась? – Отоспавшись после дежурства в оперативной группе, капитан Грек был в хорошем настроении. Теперь это был прежний Грек, которому, как говорится, палец в рот не клади, обязательно откусит.

Глянув на не в меру развеселившегося Грека, Федор Туманов сказал:

– Да, понравилась. Вот хочу для нее рамочку заказать и повесить на стену как раз, где ты сидишь.

– Не, лучше над Лешкой повесь, – хихикнул Грек, кивнув головой на приунывшего Ваняшина. – Видал, какой наш Алеша сегодня грустный?

Федор это заметил и сам, когда только вошел. Оставалось, выяснить причину, которую тут же взялся разъяснить все тот же Грек.

– А он со своей Людмилой поругался. Тоже мне, Руслан хренов. Теперь она хочет от него уйти.

– То есть, как это уйти? – произнес Туманов, несколько строго. – Она у нас проходит, между прочим, по уголовному делу. И насколько я понимаю, Алексей ее охраняет. Так, Леш? – подмигнув Греку, спросил майор у Ваняшина.

– Ну, так, – угрюмо буркнул Ваняшин. Вдаваться в подробности он не стал. За него это сделал Грек. Сказав:

– Алеша у нас совмещает приятное с необходимым. Охраняет Людмилу Калугину, а заодно и трахает ее. Орел, нечего сказать, – из уст капитана это прозвучало как возвышенная похвала.

Видя, что Федор Туманов снял телефонную трубку и набирает номер, Грек тут же замолчал, выжидающе уставившись на майора. Ваняшин что-то хотел сказать ему, но Грек на него махнул рукой, прошипев:

– Помолчи, Лешка. Видишь, Николаич звонит.

А Федор набрал номер, и, прибавив голосу побольше официальности, произнес в трубку:

– Соедините меня с господином Орликовым. Это из управления уголовного розыска, майор Туманов. Передайте ему, что у меня срочный разговор. – Несколько секунд в трубке было тихо, видно секретарша помчалась в кабинет к шефу на доклад. Потом Федор услышал знакомый голос Орликова и, улыбнувшись, сказал: – Анатолий Степанович, нам с вами нужно срочно встретиться. – Заметив в голосе директора «Кансал интернейшел» нешуточное волнение, Федор Туманов поспешил того успокоить, сказав, что появились некоторые обстоятельства, касаемые человека приходившего к нему за деньгами. И Орликов согласился приехать. Причем, время назначил – через полчаса.

После того, как майор положил трубку на аппарат, Грек взглянул на свои часы и сказал:

– Сейчас засекем время. Проверим этого господина на пунктуальность.

Орликов оказался весьма пунктуальным человеком, что, несомненно, прибавляло ему плюс, как руководителю крупной фирмы. Ровно в оговоренное время, раздался стук и, приоткрыв дверь, Орликов робко заглянул в кабинет.

– Можно? – спросил он, прежде чем войти.

– Давайте, заходите. Не стесняйтесь, – великодушно пригласил Орликова бесцеремонный Грек, сделав это за Туманова, и предложил директору сесть на деревянный и довольно неудобный стул.

– Здрасьте, – кивнул Орликов, входя. Окинув довольно разочарованным взглядом скудную обстановку кабинета сыщиков, он остановился на предложенном Греком стуле, словно рассуждая, стоит ли ему садиться сюда и не испачкает ли он свой цивильный костюм. Но, видя, что кресел в кабинете не имеется, все же сел, едва заметно вздохнув.

– Извините, – извинился Орликов перед Тумановым. – Не располагаю лишним временем. Тесть вызывает меня к себе в министерство, – все же решил он напомнить, что представляет из себя фигуру значимую, поэтому хотел бы соответствующего обращения к себе. Хотя все сказанное им, лично на Федора Туманова не произвело впечатления. Спину гнуть перед такими, как Орликов, Туманов не собирался. Поэтому сказал:

– Тесть ваш подождет ровно столько, сколько это будет нужно. Мы вас вызвали не просто на беседу.

– Да? – в печальных глазах директора фирмы проглядывалось откровенное разочарование и смирение, которое он при всем своем желании, не мог скрыть от сыщиков. – В таком случае, я к вашим услугам.

Без излишней суеты, Федор Туманов открыл папку и достал из нее одну большую фотографию Николая Феклистова, которую ему увеличили в экспертно криминалистическом отделе. Положил на стол перед Орликовым.

– Попрошу вас посмотреть на это фото и сказать нам, видели ли вы когда-нибудь этого человека? Если да, то, где и при каких обстоятельствах? – Говоря это, Туманов незаметно для Орликова включил диктофон, чтобы записать все сказанное директором «Кансал интернейшел». Слишком маленькая надежда на таких людей. Сегодня он говорит одно, а завтра покается тестю во всех грехах и надумает изменить свои показания. Вот тогда и пригодится эта запись.

Орликов взял фотографию в руки, и по той бледности, которая появилась на пухлых щеках директора «Кансал интернейшел», Федор Туманов понял, что Феклистова он узнал.

В кабинете повисло тягостное молчание, которое прервал майор Туманов своим вопросом, обращенным к Орликову.

– Так вы узнаете этого человека?

– Да, – кивнул Орликов, как завороженный, не смея оторвать взгляд от фотографии. – Это он – Ник, – ответил директор.

Грек пригнулся к Орликову, тоже уставившись на фотографию.

– Так значит, это тот самый Ник, который приходил к вам? – произнес он.

– Тот самый, – кивнул Орликов и тут же спросил: – А кто его?.. – он не договорил, вернул фотографию Туманову. – Вам уже известно?

– С этим будем разбираться, выяснять, кто его убил и за что. Есть подозреваемый в убийстве человек. С ним и будем работать.

Орликов выглядел подавленным. Кивнул со вздохом, говоря:

– Я, между прочим, догадывался, что нечто подобное с ним произойдет.

Усатый капитан Грек, не мигая, уставился на Орликова.

– Откуда такая уверенность, Анатолий Степанович? – спросил он Орликова.

– Скажите, – обратился Орликов к Греку, – как вы себе представляете человека, который приходит к вам в кабинет, и заявляет, что он представитель некоего тайного общества спасителей отчизны и под это дело требует приличную сумму денег?