В коридоре раздался хлопок, и Самохин рухнул на пол с простреленной головой. Оказалось, что бронежилет под рубашкой совсем не пригодился. Он не спас полковника от смерти.

Лешка распрямился. Боль в паху была невыносимой, но сейчас надо было действовать. Он заметил, что карлик сумел выскочить в коридор.

– Ты чего тут творишь, – услышал он голос одного из подбежавших охранников. Четверо сотрудников службы охраны отчаянно пытались заломить ему руки за спину, но Ваняшин, хорошо подготовленный физически, ловко освободился от захвата, раскидав парней, и кинулся к выходу.

Малыш Лавр уже понял, что так просто ему отсюда не уйти. Возле ворот стояли двое охранников, а у него в револьвере больше не осталось патронов. Пистолет он взял у Самохина, бросив револьвер. Спрятав пистолет под рубашку, бросился к парадным дверям. Возле них дежурил охранник. Он уже понял, что там, в актовом зале, что-то произошло, только вот почему-то никто ничего не сообщал по рации. Увидев бегущего паренька, он, не решился применить против него оружие, попытался поймать его.

– Стой, пацан!

Карлик прекрасно осведомленный о том, что охранники все в бронежилетах, выстрелил ему вниз живота, и парень, зажимая руками окровавленную рану, отскочил в угол.

Леха Ваняшин подбежал к парадным дверям и увидел раненого, в тот момент, когда карлик уже бежал к воротам.

– Он в меня выстрелил. Тот пацан, – корчась от боли, простонал охранник, зажавшись в углу.

Позади слышался отчаянный топот, крики. Ваняшин решил не мешкать. Пока сейчас к нему подбегут, пока начнутся расспросы что да как, карлик, не раздумывая, пристрелит тех двоих на воротах и убежит. Ведь они его принимают за ребенка и не станут стрелять. А он станет. И в этом Ваняшин не ошибся.

Едва подбежав к воротам, карлик сразу же выстрелил сначала в одного охранника, потом в другого, уложив тут же обоих, выскочил в ворота и побежал к стоящей невдалеке красной «девятке».

Пока малыш Лавр был в интернате, Валентине удалось уговорить гаишников за приличную сумму, пропустить ее машину поближе к воротам, якобы, чтобы забрать ребенка инвалида. Отчасти, она им говорила правду, если только Лавра можно было называть инвалидом. Бесенок оказался на редкость прытким. Он уже был в каких-то нескольких метрах от машины, из окна которой ему махала рукой Валентина, когда Леха Ваняшин, подобрав у раненого на дверях охранника пистолет, прицелился и выстрелил. Один раз и другой.

После второго выстрела малыш Лавр упал. Пуля попала ему в ногу, выше колена. Но, падая, он все же не выронил пистолета. Морща от боли свое похожее на детское, личико, он скрипел зубами и полз к машине.

Валентина видела все это, понимая, что помочь малышу Лавру уже ничем нельзя, решила уехать. Попадать в лапы ментов не хотелось. И когда красная «девятка» резко сорвалась с места, карлик Лавр, лежа на асфальте, вытянул руку с пистолетом, целясь в Валентину.

– Стой, сука! – крикнул он и выстрелил. В саму Валентину не попал. Пуля прошла рядом, пробив навылет заднее и лобовое стекла. Но машина от этого вильнула и врезалась в стоящий на обочине джип, на котором сюда приехали сотрудники президентской охраны. И тут же к «девятке» подбежали люди в штатском и двое гаишников, вытаскивая Валентину из-за руля.

Карлик обернулся, свирепо зыркнув глазенками на бежавшего к нему Ваняшина.

– Опять ты? Убью, сука! – огрызнулся малыш Лавр, наводя пистолет на Лешку Ваняшина, но выстрелить, не успел. На него навались, вырывая пистолет из руки. Малыш Лавр дико, как зверек, закричал, извиваясь, и даже сумел вырваться, но бежать не смог, опять упал, и на этот раз его скрутили, поволокли к машине.

Увидев возле себя нескольких человек из службы безопасности охраны, Ваняшин бросил пистолет и поднял руки, чтобы в него не выстрелили. Стрелять в него не стали, а вот наручники одели.

– Пока не разберемся что к чему, побудешь в браслетах, – сказал один из охранников, подводя Ваняшина к микроавтобусу с тонированными стеклами. Он был нечто похожим на штаб охранников.

Получив информацию, что покушение на президента не удалось, Александр Павлович Мальцев решил срочно выехать в загородный дом к Шахову. О том, что бывшего полковника разведки уже взяли он, и не подозревал. Взяв с собой четверых охранников, которым поручалась ликвидация Шахова, Мальцев подъехал к дому. Предупредив своих людей, что возле дома стоят камеры наблюдения, сам главный олигарх остался в машине. Не за чем ему лезть в пекло. Его дело – руководить. А когда все будет готово, ему позвонят. Тогда он войдет в дом, чтобы поглядеть на неудачника, который считался первым ликвидатором. Но видно, годы берут свое. И зря он связался с Шаховым. Теперь можно все поправить, если только убить полковника. Пешки умирают, а короли остаются. Себя Александр Павлович непременно относил к королям, которые в недалеком будущем будут править страной. И не важно, что покушение не удалось. Но ведь все меняется. И покушение можно будет повторить.

Он сидел и обдумывал, как это, возможно, будет происходить в другой раз, как вдруг дверца «Форда» резко открылась, и в салон машины просунулась здоровенная лапища огромадного человека в камуфляже.

Полковник Васильков не подвел, подмога прибыла вовремя. Бойцы спецназа рассредоточившись по территории, задержали всех четверых охранников Мальцева в тот момент, когда они перелезли через забор. Теперь дошла очередь до самого главного олигарха.

– Что такое? В чем дело? – возопил Мальцев, когда его привели в дом.

Все его четверо охранников в наручниках, кучкой сидели на полу. Возле них стоял детина в камуфляже, маске и с автоматом в руках.

– Вы? Здесь? – удивленно произнес Мальцев, увидев майора Туманова и капитана Грека.

– Я, – улыбнулся Федор.

– Как вы сюда попали? Зачем? – невольно вырвалось у Мальцева.

– Ваш знакомый, полковник Шахов, хотел вам организовать совсем другую встречу, но как видите, судьба к вам милостива, и вместо кладбища, вас ожидает тюрьма. Думаю, это намного лучше, не правда ли? Как вы думаете? – спросил с улыбкой Туманов.

Мальцев обиженно поджал губы и ничего не ответил.

Грек вошел в кабинет в новенькой форме с майорскими погонами. Крутанувшись на каблуке перед Ваняшиным, как девочка кокетка спросил:

– Ну как я?

Ваняшин осмотрел его с головы до ног, после чего, выставив вперед толстый палец правой руки, сказал:

– Во.

Грек самодовольно улыбнулся.

– Весь вечер вчера сидел, погоны новые пришивал. Разве такое дело можно женщинам доверять, вот и пришлось самому, – проговорил он, разглядывая две большие звезды на погонах Федора Туманова.

О том, что Греку присвоили звание майора, а Туманову подполковника, опера узнали буквально вчера вечером, поэтому обоим пришлось постараться, чтобы наутро появиться в кабинете с новыми погонами. Ваняшину со званием решили повременить, так как он вот только получил старшего лейтенанта.

– Ничего, Леха, у тебя еще все звезды впереди. Ты свое возьмешь, – успокоил его Грек, похлопав по плечу. – А пока, давай, доставай, – кивнул он на здоровенный пакет, с которым заявился в кабинет.

– А чего там, – спросил Ваняшин.

– Ну как же, – удивился Грек, – звание же обмыть полагается, чтобы следующее получить. Да ты, доставай.

Ваняшин уже хотел, было, сунуть руку в пакет, как вдруг дверь открылась, и в кабинет вошел полковник Васильков. На этот раз его лицо не казалось мрачноватым. Напротив, на нем светилась довольная улыбка.

Первым он пожал руку Федору Туманову.

– Спасибо, бойцы, не подвели. Такое дело раскрутили. Начальника управления, вчера вызывали в министерство. Там был представитель президентской администрации. Благодарил нашего генерала за то, что вы предотвратили покушение на президента.

– Ну конечно, мы же не тот уровень, чтобы лично нас благодарить, – заметил Грек по этому поводу.

Васильков пожал руку Греку, потом Ваняшину.