Мазур – один из лучших оперативников, привыкший к самостоятельным действиям.

Ах Голкипер, Голкипер! Он появился внезапно, словно вынырнувший из тумана айсберг! Два с половиной года назад военный атташе в Афинах получил от неизвестного флэш-карту с информацией о тайных счетах ряда высокопоставленных русских чиновников. Причем прилагалась просьба не сообщать эту информацию ЦРУ, опасаясь утечки. Атташе передал флэш-карту начальнику DCS Мэтью Хиршоффу. Тот сразу оценил подарок, но сделал вывод, что это операция русской разведки. В итоге агент, назвавший себя Голкипером, остался не у дел, пока на него не обратил внимание Ферзь. Откуда Ферзь узнал об этом русском, бог знает. Теперь с Голкипером напрямую работал сам Майкл Тенн.

Русский сам выходил на связь, редко и очень осторожно, но информацию приносил бесценную. Благодаря данным Голкипера, DIA поймала на крючок подполковника из космической разведки, испытывающего страсть к несовершеннолетним детям. Еще один завербованный агент трудился в службе топографии Генерального штаба, и еще один сидел в святая святых – ГОУ, главном оперативном управлении ГШ, настоящем мозге военной машины русских. Эти двое, с подачи Голкипера, попали в разработку благодаря тайному увлечению азартными играми, обремененные большими долгами. Данные на потенциальных агентов, добытые Голкипером, всегда представляли собой скрупулезное досье: бери и вербуй!

И вот последняя история с данными о переброске русских войск на запад. Это же настоящая бомба! «Иваны» умудрились перебросить не менее десяти бригад к границам Европы, скрыв это как от прослушивающего всех и вся АНБ, так и от всевидящей космической разведки Альянса. А Голкипер как-то сумел найти на них данные и передать сюда, в штаб-квартиру DIA.

И вот теперь Тэнн отправляет Мазура в Москву для встречи с Голкипером.

– Это что, версии? – Палец Стрельца уперся в лист бумаги, лежащий перед ним.

Глава СНБ Блинов кивнул.

– Они самые.

– А почему так много? Шесть штук… – Стрельченко недовольно скривил губы. – Ты подстраховаться решил? Странно, что нет версии про инопланетян. А то мало ли, прилетели марсиане и дедушку в Питере заминировали, и спецназ в Махачкале побили.

Блинов ничего не ответил, но глаза не прятал, только под кожей щек заходили желваки. «Злится – значит, за дело переживает», – удовлетворенно вздохнул Стрелец.

Хозяйство Блинову досталось в свое время огромное и весьма запущенное. Госбезопасность за последние тридцать-сорок лет разложилась полностью, превратившись, по сути, в элитную преступную группировку «решальщиков проблем» в бизнесе высокого уровня. Помимо чудовищной коррупции и кумовства, разложившего «контору» до основания, явственно чувствовался неприятный запашок заговоров. Поэтому, взяв в руки власть, Стрелец немедленно отправил в «контору» наиболее преданного соратника по прозвищу Коготь – Блинова. Человека надежного, неглупого и жесткого.

За прошедшие шесть лет Блинову удались две вещи: повысить эффективность работы внешней разведки и контрразведки (здесь впервые был применен принцип «коллективной ответственности» за провалы) и навести лютый страх на террористов как за рубежом, так и на Руси. Хотя и провалов, конечно, хватало. Особенно по причине банальной финансовой нечистоплотности и жадности.

Помнится, целый генерал-лейтенант, руководитель регионального УСНБ по одной из сибирских областей, «спалился» на «крышевании» поставок некачественного алюминия для ВПК. Когда гнойник вскрыла прилетевшая из Москвы следственная группа Генпрокуратуры, УСБ СНБ и военной контрразведки, выяснилось, что генерал национальной безопасности целиком подмял под себя огромный регион, минуя все ветви власти и прочие мелочи.

Блинов с подобным сражался яростно, сажая проштрафившихся «чекистов» пачками с конфискацией имущества и прочими «радостями», но положительные сдвиги пошли только после изменения кадровой политики.

«Нам нужны романтики с идеей, а не рафинированные профессионалы», – кинул клич Блинов, открывая путь в «компетентные органы» ребятам с нечистой родословной, но чистой совестью. Кадровая революция едва не угробила СНБ, но, переболев, спецслужба встала на ноги и уверенно пошла вперед.

– Версий действительно много. Как и следов, – наконец сказал Блинов. – Но ясно одно: не обошлось без предательства. Это факт…

Коготь – не тот человек и не на той должности, чтобы бросаться такими словами. Пустозвонства Стрелец не терпел даже от самых близких соратников.

– Дальше, – кивнул Стрелец, внимательно рассматривая присутствующих на заседании.

– Исходя из полученных данных, аналитическое управление пришло к выводу, что события, произошедшие за последние три месяца, – этапы одной стратегической операции. Об этом наглядно свидетельствует материал, попавший нам в руки после расшифровки данных мобильного телефона убитого террориста Асланбека Дикаева по кличке Анчар. Террорист уничтожен иракской полицией в Багдаде…

– Как он туда попал, в Багдад?

– Через Афганистан и Туркестан. Частным самолетом, который оплачивала одна из исламских организаций «Европейский исламский совет», входящих в СИОЕ господина Топрака…

Стрельченко откинулся в кресле.

– Что, совет «Босфор» жив и ушел в подполье? Или исламисты действуют через других хозяев? Исполнителей-то мы уже зачистили.

– Вполне может быть, что в паре с Дикаевым работал сам Гайнуллин. И после теракта в Махачкале он сбежал. По крайней мере, определенная информация по этому поводу у нас есть.

– Гайнуллин, сука! – с чувством сказал Стрелец, сокрушенно покачав головой. – Вылез все-таки из своей норы. Ведь о нем почти три года слышно ничего не было.

– Значит, вылез. Если источники не лгут. Здесь никогда нельзя быть уверенным на все сто. По крайней мере, все джамааты кавказские кого-то усиленно разыскивали. А теракты в Питере – все действия преступников напоминают почерк Гайнуллина. Очень похоже на его почерк, – пожал плечами Блинов.

– Может, Шик сменил хозяев? Теперь в бегах… – вставил Ляхов. – Вообще, господа, интересная ситуация получается. Во время событий в Махачкале и Санкт-Петербурге мы засекли резкое увеличение радиообмена на базе Менвитт – Хилл ВВС Великобритании. Как известно, там расположены подразделения Агентства национальной безопасности США. Если вспомнить подавление нашей связи в Махачкале, что под силу только серьезным структурам, американскую взрывчатку в Санкт-Петербурге, резко усилившийся профессиональный уровень боевиков на Кавказе и, наконец, связь мусульманских террористических организаций со спецслужбами США и ЕС, то речь идет о необъявленной войне НАТО, против нас.

В разговор, предварительно извинившись, вступил начальник ГРУ генерал-полковник Нестеров. У военных свои приоритеты, и он решил их озвучить.

– Американцы действительно начинают перебрасывать дополнительные силы в Европу. Сейчас уже точно известно, что 9-е командование ВВС США, в полном составе, перебрасывается в Европу. Будет разворачиваться на авиабазе Раммштейн. Начинается погрузка на железнодорожный транспорт и отправка к ближайшим портам 3-го армейского корпуса армии США.

– И каковы сроки?

– Недели две. Точнее, двенадцать суток.

Глава государства повернулся к скромно сидящему министру иностранных дел Витольду Чарскому:

– Что скажете?

Дипломат старой советской школы и очень расчетливый человек, Чарской вздохнул.

– Что-то мы палку перегнули с нашим ультиматумом. Не испугались европейцы. То есть испугались, но не так, как мы рассчитывали. Никого они нам не выдадут, да еще вой поднимут, обвиняя нас в государственном терроризме. Максимум, что можно выжать угрозами – совместную следственную группу, которая будет работать по этому делу.

Стрельченко нахмурился. Чарской был прав. С ультиматумом он явно погорячился. Не просчитал возможную реакцию.

«Америка действительно в кризисе. И вполне может желать резкого охлаждения отношений. Так что американский след вполне возможен».