Мы с Виктором идём рядом. Крадёмся вперёд через лес, и скоро сквозь заросли до нас доносятся запах костров и голоса. Подходим чуть ближе, и тут из кустов на меня выходит худой мужик без рубашки с покрытым тюремными татуировками торсом.
— Это чо за… х-р-р!
Он хрипит, когда я затягиваю струну на его глотке, и падает на землю. Дёрнувшись пару раз, затихает.
«Готовность к бою», — пишет Герман.
Беру в правую руку пистолет, а из левой выпускаю все четыре струны, и надеваю астральный доспех. Продвигаюсь ещё немного вперёд, и вижу лагерь Монстроедов. Он состоит из простых бревенчатых домиков, палаток и десятка разномастных автомобилей.
«ОГОНЬ!»
Грохот выстрелов и заклинаний разрывает лесную тишину. В лагере моментально начинается паника, браконьеры носятся туда-сюда, как муравьи, в муравейник которых ткнули палкой. Кто-то из них хватается за оружие, кто-то сразу бежит к машинам, а кто-то просто падает на землю и орёт от ужаса.
Сложив струны вместе, я несколькими ударами срубаю дерево, и оно падает прямо на микроавтобус, в который успело набиться немало противников. Выпускаю Кардинала, приказывая кромсать всех, кто не наш. А потом решаю опробовать в деле новый пистолет.
Хорошую штуку подарил мне командор! Пистолет не только отлично лежит в руке, он ещё и крайне точно стреляет. Даже несмотря на то, что я не проводил пристрелку, быстро получается с ним освоиться. Первые пару раз промахиваюсь, но потом все пули летят точно в цель.
В какой-то момент у оставшихся браконьеров получается собраться вместе и занять слаженную оборону. Только поняв, что нас намного больше, они решают, что ловить здесь нечего, и пытаются вырваться из окружения.
Неудачно, само собой. Кого-то убивают по дороге, а кто-то попадается в магические ловушки, и на этом бой заканчивается.
— Отставить огонь! — разносится голос капитана Радова.
Ну вот, а я только разошёлся. Впрочем, особого удовольствия мне эта акция не доставила, я всё представлял как-то иначе. В итоге получилось, что мы как будто в тир сходили, враги почти не оказали сопротивления. Неудивительно, ведь нападения они не ожидали.
Герман приказывает оцепить лагерь, и затем мы начинаем его обыскивать. Трупы складываем в одну кучу, раненых в другую.
— Вам конец, — рычит один браконьер с простреленной ногой, когда его поднимаю.
— Да ты что? По-моему, это вам конец, — отвечаю я.
— Ха-ха! Думаешь, это единственное наше место? Это маленький лагерь, а остальные уже получили сигнал, и вы их не найдёте. Мы вам ещё отомстим, уроды! — хрипло обещает он.
— Лучше закрой пасть. Капитан, вы слышали? — швырнув монстроеда на землю, спрашиваю я.
— Слышал. Было очевидно, что это не единственная их база и далеко не главная. Но мы всё равно нанесли им ощутимый ущерб. До остальных мест тоже доберёмся, рано или поздно, — говорит Герман.
— Зверь, видал, что у них над костром жарится? Это же костегрыз! — подойдя, Виктор указывает
— Правда? Фу.
«Они же на вкус как гнилая картошка, не могли кого получше пожарить?», — думаю я.
— Зверь⁈ Ты тот самый Зверь⁈ — рычит под ногами браконьер.
— Может, и тот самый. С какой целью интересуешься? — спрашиваю я.
— Ты тот ублюдок, который Ушастого повязал! Хана тебе, понял⁈ Мы тебя поймаем и выпотрошим, как…
Резко стегаю его струной по виску, и браконьер на полуслове отрубается. Его лежащие рядом товарищи, все, как один глядят на меня со злобой, но молчат.
— Этот балбес что-то напутал, как вы думаете? Это я вас всех поймал. Ну ладно, я был не один, но ваше логово мы отыскали благодаря мне. Радуйтесь, потрошить вас никто не будет, просто на каторгу отправят.
— Лучше бы убили, — бормочет кто-то.
— Это можно устроить, хочешь? — спрашиваю я.
Ответа не получаю. Видимо, не хочет.
Вместе с остальными Стражами брожу по лагерю. В одном из домиков мы находим кучу ресурсов из разломов — части животных, минералы и сушёные растения, пригодные для изготовления зелий. Я обращаю внимание на идущие из-под земли магические волны. Немного поискав, нахожу замаскированный тайник, а в нём ящик, под завязку набитый мана-кристаллами.
Хорошая добыча, и в разлом ходить не надо. Если представится возможность, надо будет устроить соло-налёт на лагерь Монстроедов или других браконьеров. Судя по всему, они не сразу продают добычу, а какое-то время копят. Есть шанс неплохо заработать.
Когда выхожу из домика, то замечаю барона Светлакова, который беседует с капитаном. Они оба замечают меня, и барон быстрым шагом направляется в мою сторону, на ходу протягивая руку:
— Андрей! Рад встрече!
— Здравствуйте, ваше благородие, — отвечаю на рукопожатие.
Альберт Геннадьевич отходит от меня на пару шагов и осматривает с ног до головы.
— Надо же. Как ты возмужал.
— Что вы имеете в виду?
— То, что из хиленького мальчугана ты превратился в сильного мужчину! — барон разводит руками.
— Подождите, мы знакомы?
— Конечно же. Но ты был ещё совсем малышом, когда мы виделись в последний раз, поэтому вряд ли меня помнишь.
— Добрый день, ваше благородие, — к нам подходит Виктор и слегка кланяется.
— Витя? Неужели это ты? Я слышал, что ты вступил в орден Стражей, но не думал, что отец отправил тебя в боевое подразделение, — удивляется Альберт Геннадьевич.
— Я сам так решил, ваше благородие, — немного хмуро отвечает Самойлов.
— Надо же, похвально. Рад видеть вас обоих, юноши! Я уже поблагодарил вашего командира, но хочу сказать отдельное спасибо вам лично. Если бы не вы, браконьеры так и продолжали бы заниматься грязными делами на моих землях!
Барон снова пожимает нам руки, хлопает Виктора по плечу и затем добавляет:
— Послушайте, господа. Хочу пригласить вас обоих на торжественный приём, который состоится у меня в поместье на следующей неделе. Виктор, передай также моё приглашение отцу. Надеюсь, он не откажет.
— Уверен, он будет рад присутствовать, — вежливо отвечает Самойлов.
— Приходите, мы отметим ваше вступление в орден и победу над браконьерами. Обязательно возьмите с собой спутниц, будут танцы, — подмигивает Светлаков.
— Спасибо, ваше благородие. С радостью, — отвечаю я.
Действительно, почему бы и нет? Во-первых, я не против развлечься, нельзя же всё время работать. Во-вторых, мне надо заводить знакомства в дворянских кругах. Лучше всего делать это в неформальной обстановке, и приём — лучший для этого повод. Тем более, насколько я понял, барон со мной знаком. Кстати, хотелось бы узнать подробности.
Альберт Геннадьевич, будто читая мои мысли, говорит:
— Андрей, можно тебя на минутку?
— Конечно, ваше благородие.
— Виктор, рад был увидеться, — повернувшись к Самойлову, говорит барон, и мы отходим в сторону.
Когда мы удаляемся на некоторое расстояние, он ещё раз осматривает меня всего, качая головой.
— Удивительно. Ты совсем не похож на своего отца. Он никогда не выглядел таким сильным и статным.
— У него были другие интересы.
— Ты прав, к сожалению. Выпивка затмила для него всю прочую жизнь…
— Значит, вы неплохо его знали? — спрашиваю я.
— Не только его. Всю твою семью. Послушай меня, Андрей, я должен сказать кое-что важное, — Светлаков понижает голос и подходит ко мне вплотную.
— Слушаю.
— Ты обязательно должен прийти на мой приём через неделю. Нам с тобой нужно серьёзно поговорить о твоём будущем. Скажи, ты думал о том, чтобы восстановить род Зверевых?
— Конечно. Я уже навёл справки о том, как это сделать.
— Прекрасно. Когда будем на приёме, я расскажу тебе несколько важных вещей, которые ты обязательно должен знать, если серьёзно намерен восстановить свой род, — шёпотом заканчивает барон.
— Так зачем тянуть? Может, прямо сейчас расскажете?
Альберт Геннадьевич тонко улыбается и по-отечески похлопывает меня по плечу:
— Это долгий разговор, сынок. И не хотелось бы вести его здесь, среди мертвецов. Приезжай на приём, и многое узнаешь о том, как погиб твой род, и как ты можешь его восстановить. До встречи.