Особое внимание было отведено наблюдениям состояния моря. В частности, тщательно описывались полосы и пятна взволнованного моря (сулои), создающиеся при встрече морских течений.

Отмечалось также свечение моря, в то время еще недостаточно объясненное. Это явление было исследовано на «Надежде» следующим образом: «…брали чашку, положа в нее несколько деревянных опилок, покрывали ее белым тонким, вдвое сложенным платком, на который тотчас лили почерпнутую из моря воду, причем оказалось, что на белом платке оставались многие точки, которые при трясении платка светились; процеженная же вода не оказывала ни малейшего света… Доктор Лангсдорф, испытывавший сии малые светящиеся тела посредством микроскопа… открыл, что многие… были настоящие животные…»[208]

Сейчас известно, что свечение создается мельчайшими организмами и разделяется на постоянное, произвольное и вынужденное (под влиянием раздражения). О последнем и идет речь в описании Крузенштерна.

Весьма интересны описания природы и быта населения местностей, посещенных Крузенштерном и Лисянским. Особую ценность представляют описания нукухивцев, гавайцев, японцев, алеутов, американских индейцев и обитателей северной части Сахалина.

На острове Нуку-Хива Крузенштерн провел лишь одиннадцать дней. Конечно, за такой короткий срок о жителях этого острова можно было создать лишь беглое впечатление. Но, к счастью, на этом острове Крузенштерн встретил англичанина и француза, проживших здесь по нескольку лет и, кстати, враждовавших друг с другом. От них Крузенштерн собрал много сведений, проверяя рассказы англичанина опросом француза, и наоборот. К тому же француз покинул на «Надежде» Нуку-Хиву и во время дальнейшего плавания Крузенштерн имел возможность пополнить свои сведения. Особого внимания заслуживают всякого рода коллекции, зарисовки, карты и планы, привезенные обоими судами.

Крузенштерн во время своего плавания в заграничных водах описал: южный берег острова Нуку-Хива, южный берег острова Кюсю и Вандименов пролив, острова Цусима и Гото и ряд других, прилегающих к Японии островов, северо-западный берег Хонсю, вход в Сангарский пролив, а также западный берег Хоккайдо.

Лисянский во время плавания в Тихом океане описал остров Пасхи, открыл и положил на карту остров Лисянского и рифы Невы и Крузенштерна.

Крузенштерн и Лисянский были не только отважными моряками и исследователями, но и прекрасными писателями, оставившими нам описания своих плаваний.

В 1809–1812 гг. был издан труд Крузенштерна «Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежде“ и „Неве“ в трех томах с приложением альбома рисунков и атласа карт»[209].

В 1812 г. был опубликован труд Лисянского «Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на корабле „Нева“ с приложением атласа карт и рисунков»[210].

Книги Крузенштерна и Лисянского были переведены на иностранные языки и долгое время служили навигационными пособиями для кораблей, плавающих в Тихом океане. Написанные по образцу книг Сарычева, они по содержанию и по форме в свою очередь служили образцом для всех книг, написанных русскими мореплавателями последующего времени.

Следует еще раз подчеркнуть, что плавания «Надежды» и «Невы» преследовали чисто практические цели – научные наблюдения производились лишь попутно. Тем не менее наблюдения Крузенштерна и Лисянского сделали бы честь многим чисто научным экспедициям.

Надо сказать несколько слов о некоторых неполадках, к сожалению отчасти омрачающих с чисто морской точки зрения блистательное первое плавание русских моряков вокруг света.

Дело в том, что не случайно в эту экспедицию было послано два судна. Так же, как при организации морских экспедиций Беринга – Чирикова и Биллингса – Сарычева, считалось, что корабли, плавая совместно, всегда могут в случае нужды оказать друг другу помощь.

Согласно инструкции раздельное плавание «Надежды» и «Невы» допускалось только на время посещения «Надеждой» Японии. Это было обосновано тем, что Япония, по прежней договоренности, разрешила заход в Японию только одному русскому кораблю. Что же получилось на самом деле?

Во время шторма у мыса Горн «Надежда» и «Нева» разлучились. Крузенштерн не зашел на обусловленное заранее, на случай разлуки, место встречи – остров Пасхи, а прошел прямо ко второму обусловленному месту встречи – Маркизским островам, у которых корабли встретились и пошли дальше совместно до Гавайских островов. От Гавайских островов корабли пошли опять отдельно, выполняя различные задания. Снова встретились корабли лишь в Макао, откуда пошли совместно в Индийский океан. Недалеко от Африки корабли во время шторма опять потеряли друг друга из виду. На такой случай местом встречи был назначен остров Св. Елены, куда «Надежда» и зашла. Лисянский же, увлекаясь рекордом длительности плавания под парусами, прошел прямо в Англию. Неправ был Крузенштерн, не зайдя на остров Пасхи, как было обусловлено. Неправ был и Лисянский, не зайдя на остров Св. Елены. Ссылки на разлуки из-за шторма мало убедительны. Штормы, туманы у берегов Антарктиды не менее часты и сильны, чем в Индийском океане, а между тем корабли Беллинсгаузена и Лазарева, как увидим дальше, ни разу во время огибания Антарктиды не разлучались.

Корабли экспедиции Крузенштерна – Лисянского, хотя и плавали под военным флагом и были укомплектованы военной командой, все же были частными кораблями – они принадлежали Российско-американской компании. Первым русским военным кораблем, построенным на русской верфи и совершившим плавание из Балтийского моря в Тихий океан, была «Диана» – шестнадцатипушечный шлюп водоизмещением 300 т и длиной 91 фут. Командиром ее был назначен лейтенант Василий Михайлович Головнин, уже знакомый с дальними плаваниями, так как до своего назначения на «Диану» несколько лет пробыл волонтером в английском флоте.

Сначала предполагалось, что «Диана» выйдет на Дальний Восток вместе с «Невой», уходившей туда под командой лейтенанта Гагемейстера для конвоирования последней. Однако постройка и переоборудование «Дианы» затянулись, и «Нева» вышла в плавание одна.

«Диана» вышла из Кронштадта 25 июля 1807 г. и, зайдя на пути в Хельсингёр, уже в сентябре была в Портсмуте. Здесь из-за всякого рода задержек, чинимых английской таможней, «Диана» простояла до 1 ноября.

О нравах, господствовавших в то время в английской таможне, Головнин записал:

В это время из-за сближения России с Францией назревала война между Англией и Россией, и возможно, что английские таможенники действовали исключительно медленно по специальным указаниям своего правительства. Действительно, вскоре после ухода «Дианы» из Портсмута Россия объявила войну Англии и находившиеся одновременно с «Дианой» в Портсмуте фрегат «Спешный» и транспорт «Вильгельмина» были задержаны. Имевшиеся на них грузы, в частности золото и серебро, на сумму около двух миллионов рублей конфискованы.

На острове Св. Екатерины (Бразилия), куда Головнин пришел 9 января 1808 г., переменили одну из треснувших стеньг «Дианы».

У мыса Горн «Диану» встретили жестокие штормы. Среди команды появились признаки цынги. 29 февраля Головнин, всегда отличавшийся решительностью в своих действиях, повернул на восток с целью обогнуть мыс Доброй Надежды. 21 апреля «Диана» стала на якорь в Саймонс-бей у мыса Доброй Надежды, вблизи стоявшей здесь английской эскадры.

Несмотря на то что Головнин на случай войны России с Англией запасся специальным пропуском английского правительства, «Диана» была задержана.