ВОДА газированная.

Под названием красовались кнопочки для выбора напитка и – ближе к правому краю – прорезь для трояка или копейки (если без сиропа). В центре агрегата располагалась белая ниша, и в этой нише смачно выхаркивался в дежурный стакан освежающий лимонад за трояк. Стеклянная ёмкость предварительно споласкивалась путём нажатия в перевёрнутом виде на фонтанчик. То есть, внизу ниши имелось два гнезда – в левом наливалась газировка, а в правом осуществлялась промывка. Недолго думая, Коля встал, размял конечности и порылся в карманах в поисках подходящей монеты.

– Чудо советской техники! – ухмыльнулся он. – Надеюсь, сифилитики не пили из этого стакана…

Вернувшись с порцией газировки, Герасименко толкнул Диму и дал ему промочить горло. Получив благодарность от товарища, он кивнул и тут же напомнил, как неразумно Дмитрий употребил своё одиночество вечером в городе. Кукарский в ответ отмахнулся, мол, всё будет нормально.

– Думаешь, вернёшься назад и станешь в шоколаде из-за этой Лерки? – громко усмехнулся Коля из середины пустого зала, возвращаясь с пустым стаканом к автомату.

– Надеюсь, – серьёзно ответил Дима и слегка поддел: – Всё лучше, чем от ментов бегать.

Николай не обиделся, а наоборот, согласно кивнул, да, мол, грешен!

– Ладно, фиг я больше тут на доллары меняться буду! – пообещал он, вернувшись на место. – Одни проблемы только себе нажил. Лучше займусь исключительно профессиональной фотосъёмкой. Быть может, попробую местную плёночную технику – детство вспомню. А деньги на пропитание и так достану… Здешние трёшки и рубли в будущем накопаю. Дома какой-нибудь местный антиквариат толкну…

Коля мечтательно откинул голову назад и уставился на огромную местную люстру.

– Ну-ну, – ухмыльнулся Дима, качнув головой. – А кстати, мы в какое время вернёмся сейчас?

– Как в какое? – искренне удивился Коля, поглядев на товарища. – В наше.

– Нет, я имею в виду, сколько у нас суток прошло, пока мы были здесь?

Коля вздохнул и сделал очень умное лицо.

– Как ни странно, часы здесь и там бегут одинаково. Здесь прошла ночь, и там прошла ночь. Вскоре мы окажемся в начале дня воскресенья.

– Замечательно, – успокоился Дима. – Значит, я ещё на работу успею собраться.

– Тебя это беспокоит?

– Да нет. А слушай, почему именно восемьдесят третий? Ты не задавался вопросом?

– Задавался. Но ответа пока не нашёл. И если бы был, например, сорок третий (что оказалось бы куда плачевнее для нас), вопрос возник бы аналогичный: а почему именно сорок третий?

– Ну да, – согласился Димитрий. – Ладно, сколько там натикало?

И он потянулся к часам, но Коля слегка толкнул его и указал на циферблат на стене.

Настала пора выдвигаться к пещерам.

Когда друзья вошли на территорию комплекса, по всему стало видно, что уже готовится первая экскурсия. На последние копейки Коля взял два билета, и вместе с группой советских туристов товарищи погрузились в пещеры.

Все сделалось по плану. В третьем гроте они остались одни. Но, едва пропали огоньки группы и стих говор уходящих людей, из укрытия – из-за огромных камней вдруг вышли посланники шамана Рустам и Ваня.

– Почему их двое, Рустик? – тихо спросил Иван, затягивая молнию на вороте куртки. – Я думал, он будет один.

– Неважно, – ответил круглоголовый бровастый Рустам. – Шаман не уточнял, сколько их будет. Ты что, не справишься с двумя?

И он с легким сомнением глянул на спутника (хотя в кромешной тьме можно было только догадываться о движениях соседа и выражениях его лица).

– Обижаешь!

Рустам щёлкнул фонариком и ослепил глаза оказавшемуся в двух шагах от него Николаю. Последний отпрянул назад, нечаянно толкнув Диму. (Сердца у них чуть не лопнули от испуга!)

– Ну что, придурки, не ждали? – усмехнулся Рустам.

– Вы кто такие? – дрожащим голосом осведомился Герасименко.

– А вы кто? Просвещённые или просто так? – глупо спросил Иван. (У него и глаза казались глуповатыми.)

Коля посветил на посланников шамана собственным фонариком. В свободной руке Рустама блеснул пистолет.

– Просвещённые мы, – медленно сказал Коля.

– Бежим отсюда, – прошептал Дима, потянув товарища за рукав.

И они согласованно начали отступать назад, к тропе, выводящей из грота.

– Стоять! – вскрикнул Рустам, и эхо пугающе разнеслось по причудливым камням-часовым. – Мы ещё не договорили.

Но Коля и Дима уже развернулись и ударились в бег со всех ног. Впрочем, ноги то и дело теряли точку опоры, и приходилось спотыкаться. Кукарский едва не упал по пути, но Коля его поддержал.

– Стой, стрелять буду! – громко предупредил Рустам и нажал на спусковой крючок.

Хлопок выстрела как-то странно прозвучал в пещере. Но за долю секунды до хлопка случилось ещё более удивительное: фигуры беглецов рассеялись в лёгкой дымке. А после выстрела и дымка развеялась.

– Что за фигня? – возмутился Иван.

– Не знаю, давай за ними! – Рустам пожал плечами и спрятал пистолет.

Посланники шамана побежали к тропе, но при свете фонаря впереди людей уже не просматривалось.

– Подожди! – в какой-то момент воскликнул Рустам. – Надо вернуться. Шаман говорил вернуться так же, как пришли… Выйдем из пещеры, позвоним шаману.

Однако позвонить они уже не смогли, поскольку вышли в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году. Вернее, они попытались позвонить, как только вышли на свет. Но телефон написал, что сеть не найдена.

Это потом уж посланники осмотрелись на местности и поняли, что здесь что-то не так. Впрочем, окончательно их озарило только на автобусной остановке. Там бабушка, которую поразил их внешний вид, перекрестилась и удалилась прочь. А Ваня подобрал смятую газету «Правда» за шестнадцатое сентября тысяча девятьсот восемьдесят третьего года.

И тогда Рустам вспомнил слова шамана.

– Илко говорил про время. Мы попали назад.

– Ага, а те двое ушли вперёд, – сообразил Ваня.

– Но здесь мы почти у цели, – заметил Рустам. – Возьмём то, за чем охотились, и вернёмся обратно. Вот тогда уже и поквитаемся с той парочкой.

После этих слов посланники шамана отправились в городок, отобрав деньги у первого встречного паренька.

Между тем, Коля с Димой благополучно выбрались в своё время.

– Что это было? – спросил Дмитрий товарища под ослепляющим майским солнцем. – Откуда взялись эти ублюдки?

Кукарского только-только отпустил приступ мелкой дрожи. Друзья остановились недалеко от выхода из пещер.

– Не знаю, – нахмурился внешне спокойный Герасименко. – Не везёт мне, вечно не везёт! Опять кто-то объявил охоту.

– Знать бы – кто, – протянул Кукарский, глубоко вздохнув.

– Блин, неужели кому-то ещё стало известно про мой канал? – Коля, прислонившись к дереву, недовольно покачал головой.

– Не только твой, но и мой, – заметил Дмитрий с грустной улыбкой.

– Да уж, теперь он наш, – согласился Коля. – Вместе с этими отморозками.

– Давай подумаем, кто они могут быть? – Дима присел на корточки.

– Не знаю. Не знаю, – выдохнул Николай. – У меня вообще никаких мыслей даже нет!

Несколько секунд они помолчали. Затем Дмитрий резко встал и выпрямился.

– Ну ладно, потом разберёмся, – решительно сказал он.

– Ага, разберёмся позже, – согласился Николай. – Давай пока по домам. Надо отлежаться, переварить всё. В понедельник вечерком встретимся снова.

И они двинулись в сторону автобусной остановки.

День стоял солнечный, кричала ребятня и птички чирикали, но Дима сидел дома. За приоткрытыми окнами шумел привычный весенний мир, но Кукарский чувствовал себя не в своей тарелке. Беззаботно работал телевизор — огромная плоская панель, на экране в сотый раз повторяли забавные шутки «Уральских пельменей».

– АБВГДЕЁЖ, – говорил переодетый в милиционера любимчик зрителей.