– Надеюсь, ты умеешь бегать не хуже меня, – многообещающе скалится Майло.

– Погоди, что…

– Погнали!

Пират срывается с места.

Его фигура словно размывается на бегу, лавируя среди каменных нагромождений.

Я тут же бросаюсь за ним, так как ругаться и спорить уже бессмысленно, И почти сразу замечаю угрожающие изменения, которые начинают происходить вокруг. Некоторые каменные кучи оживают – дрожат и шевелятся, будто из-под них что-то пытается выбраться. По всей равнине разносятся скрип, скрежет и грохот камней, от этих зловещих звуков по нервам бьёт озноб.

Похоже, этот адреналиновый придурок тащит меня прямо в центр одной из тех самых агрозон, о которых только что распинался! Но останавливаться или поворачивать обратно теперь куда опаснее, чем следовать за проводником.

Надеюсь, Майло понимает, что делает!

Почти сразу начинаю отставать, хотя несусь в режиме рывка, сжигая драгоценную энергию. И за это ещё выскажу спутнику пару ласковых. С каждой секундой между нами растет разрыв, а значит, бег у Майло развит до четвёртого ранга. Чёртов болван не стесняется использовать его на всю катушку, не думая о том, что я могу за ним не успеть.

Увы, злиться просто некогда. Спина разбойника мелькает среди каменных глыб, и я стараюсь не потерять его взглядом, не сбиться с маршрута. Так как, судя по нарастающему вокруг шуму, равнина вся целиком пришла в опасное движение. Непросто лавировать, когда перескакиваешь через камни, которые сами катятся под ноги, норовят сбить, замедлить, заставить споткнуться. Никогда не слышал об одушевленных камнях, и это определенно не просто камни, а часть чего-то более могучего. Но и оглядываться по сторонам тоже нет возможности, чтобы выяснить, что же происходит на самом деле. Совершенно точно, что ничего хорошего. Это красноречиво подтверждает низкий угрожающий гул, раскатывающийся по равнине физически ощутимыми волнами.

До отката Теневого преимущества ещё минут десять, но все равно не собираюсь использовать способность без крайней необходимости. На этом острове я в полной мере прочувствовал, что все серьёзные способности безбожно жрут энергию и долго перезаряжаются. Так что использовать их стоит только в самом крайнем случае. Простой пример – если бы Теневой прокол висел в откате, когда я угодил в щупальца Пастуха, то гарантированно улетел бы на возрождение в Колыбель Цитадели.

Пару километров проносимся минуты за три. За границей заколдованного поля уже отчётливо вижу кромку леса – линию зарослей из невысоких лиственных деревьев и заполняющих пространство между ними кустов. Майло к этому моменту отрывается метров на пятьдесят, поэтому добирается до границы первым. Тут же разворачивается и издевательски машет рукой, типа – прощай, Зубик?

Хрен тебе, а не прощай.

Припускаю ещё сильнее, откуда только силы берутся. Лечу над землей, почти не чувствуя ног. Согнутые в локтях руки работают как поршни хорошо смазанного механизма, легкие сокращаются как кузнечные мехи, мощно выталкивая отработанный воздух. Странное ощущение, словно перешел на некий новый уровень навыка, но нет, я всё ещё на третьем ранге бега (68%), тут что-то другое. Возможно, изменилась физика окружающего пространства, но думать некогда, внимание поглощено сумасшедшим бегом.

Непрерывно тлеющий Знак Алана вдруг вспыхивает пожаром, охватывающим все лицо, шею и плечи. Это ещё не боль, нет, это предупреждение о нарастающей, накатывающей сзади опасности и рекомендация шевелить мослами ещё быстрее. Но я и так на пределе.

Мощный подземный удар сотрясает землю, высоко подбрасывая вокруг мелкие камни. Земля бьет в пятки не хуже лягающейся лошади. Сюрреалистичная картина, со стороны кажется, что на равнине вдруг наступает невесомость и мир словно замирает. Подброшенный, я на миг зависаю в воздухе, а вокруг причудливой россыпью застывают камни самых разных размеров – от мелкой щебёнки до крупных булыганов в половину моего роста. Звуки размываются, теряются на фоне тяжелого грозного рокота. Дебафф частичного оглушения отгрызает солидную порцию от и без того порезанных Аурой Истощения показателей скорости и реакции.

Миг проходит, время снова срывается с цепи, все это дико сбивает с толку и мне не удаётся удержаться на ногах. Лечу кубарем, набивая шишки и обдирая кожу о скачущие вокруг, словно град небесный, камни.

– Левее возьми! – доносится сквозь пелену пронизывающего всё вокруг гула вопль Майло, разбойник орёт так, будто сел задницей на костёр, что-то явно увидел за моей спиной. Его предостережение дублируется в чат, только в чат сейчас смотреть некогда.

Не успев вскочить, рывком перекатываюсь в сторону.

По поверхности земли в считанных сантиметрах от меня проходит ветвящаяся, словно молния, трещина. Попавшиеся на её пути каменные обломки хлесткими щелчками буквально взрываются, превращаясь в облачка пыли. В последний момент успеваю увеличить дистанцию ещё одним перекатом. В следующую секунду уже несусь дальше, к спасительной границе агрозоны, за которой стоит Майло, продолжая отчаянно жестикулировать и что-то орать. Его голос неразборчив из-за нарастающего рокота, который уже больше смахивает на рёв урагана.

До него остаётся преодолеть не больше тридцати метров.

В двух метрах справа каменистая почва оглушительно взрывается новой земляной молнией, заставив шарахнуться ещё левее. Каменные обломки со свистом брызжут шрапнелью, звонко лупят по панцирю на спине, по стальным наплечникам, секут скулу и шею. От хлесткого удара шатаюсь словно пьяный, но тут же выравниваюсь и бегу дальше.

Десять метров…

Ухожу перекатом вправо, уклоняюсь ещё от одного удара прямо под собой, с треском проламываюсь сквозь кусты, вскакиваю, и…

И оказываюсь рядом с Майло.

Грохочущие раскаты обрываются, словно опускается невидимый звукопоглощающий барьер. Падаю на колени, пытаясь отдышаться, давно я себя так не загонял бегом. Сердце ошалелыми частыми толчками отдаётся в висках, выпрыгивает из груди, губы пересохли. Страшно хочется пить. Замечаю на кистях кровь, касаюсь лица и пальцы тоже окрашиваются красным. Чёртов щебень. Чёртов Майло. Чёртов… Резко оглядываюсь, изучая то, чего удалось избежать. И лишь усилием воли в последний момент сдерживаюсь от ругани. И от инстинктивного, ломающего волю, бегства. Не доставлю такого удовольствия Майло.

Большая часть каменных обломков на равнине словно испарилась. На самом деле это не так. Они собрались в центре, стянулись, словно мусор мощным пылесосом, трансформировавшись в поистине исполинское существо. Так вот кто хозяин этой агрозоны – голем. Точнее – ГОЛЕМ. Этот великан вздыбился метров на тридцать в высоту, попирая макушкой небо, и по очертаниям похож на поставленное вертикально веретено. Сотни, а скорее тысячи разнокалиберных камней, создающих его форму, постоянно находятся в хаотичном движении. Внутри, образуя сердцевину тела, тяжеловесно шевелятся и с треском трутся друг о друга огромные глыбы, каждая с небольшой холм. Снаружи в змеящихся голубоватыми молниями потоках энергии плавают мелкие обломки, образуя «кожу». Десятки щупалец-плетей из все той же перевитой молниями и насыщенной каменными обломками «плоти» беспокойно шевелятся вокруг основного тела, ощупывая равнину метров на пятьдесят вокруг чудовища.

Осознаю, что, не сходя с места, эта тварь едва не достала меня на самом краю агрозоны и снова усилием воли перехватываю желание попятиться. Но далеко не все глубинные реакции можно контролировать – по коже бегут мурашки, волосы встают дыбом. Дело не только в ужасающем впечатлении, которое производит этот монстр – вся равнина наэлектризована буйством изливающейся от него энергии.

До монстра сейчас метров двести, но он так велик, что даже отсюда, с моей точки наблюдения, видна системная информация: