– Зуб, тебя Старый зовет, – почтительным тоном окликает Шустрик.

Внимательный «падаван» первым засек, что возле ограды хутора нарисовалась знакомая кряжистая фигура мастера-наставника. Специально ждал, пока я закончу разговор с Команчем. Убедившись, что мы его заметили, Тарп кивает и не спеша направляется в сторону пристани. Для этого и ему, и нам приходится пройти хутор насквозь. Самок Тарпа не видно, наверняка заняты хозяйственными делами, а озвучивать вопросы на их счёт считается невежливым, да и нет причин. Зато замечаю щенков, три мохнатые мордахи высовываются из «детского» глинника и с махровой завистью провожают взглядом Шустрика. Сдаётся мне, Шустрик не вполне понимает, насколько он тут местная знаменитость. Инициацию прошел нестандартно, хвост остался при нем, божественного покровителя получил не из местных, в клан попал особенный, таинственный, никто из чужаков не знает, где располагается наша база.

Думаю, все эти факторы послужили дополнительным плюсом, когда мы добивались благосклонности Тарпа Старого, вдобавок к просьбе самого Хорки. Именно просьбе, приказывать мастеру-наставнику никто не вправе, даже Видящий. Тарп вряд ли является самым древним существом на всем Небесном Архипелаге, но в локации форта Бдительного старее его точно никого нет. Он и сам уже не помнит, сколько ему лет. И никто этого не помнит. Могуществом он не уступает Хорке, а то и превосходит его. Подвиги и власть его давно не интересуют. Живет тихо и уединенно, на честно заработанные средства, в том числе и на стимулы, которые выручает за сдачу в аренду специального ученического «перышка»…

После хутора топаем по тропинке вслед за старым гхэллом, его серая кожаная накидка светлым пятном плывет впереди среди сгущающихся сумерек. До пристани пара минут хода, дорога знакомая, сами бы нашли, но «перышко» Тарп должен выдать лично, иначе система посчитает это банальным воровством.

Начну-ка с самого начала.

Для задуманного эксперимента мне требовался постоянный доступ к летательному средству. Причем нужно именно «перышко», суденышко самого легкого типа на Архипелаге. Такая лодка весьма капризна в управлении, зато не требует дополнительной тягловой силы и подчиняется только подъемной силе ветра, не считая левитационной тяги самого корпуса. А значит, в идеале, мне нужно не только найти такое суденышко, но и научиться управлять им самостоятельно, чтобы обойтись без чужих глаз и ушей.

Заминка первая: для уверенного управления любым судном необходимо обладать игровым классом, изначально заточенным на одноименную профессию – ловец ветра, или корабельщик, как этот класс нередко кличут в обиходе. Заминка вторая: такой класс имеют право получить только аборигены. Занавес? Не совсем. Хорка все же подсказал, как эти правила можно обойти.

Решение обеих заминок проживало на острове Весёлом, в лице мастера-наставника Тарпа Старого. Он как раз обучал навыкам ловца ветра, и, как и у всякого уважаемого наставника, у него имелось специальное ученическое суденышко. Меня бы в ученики он не взял ни за какие коврижки, поэтому ставку пришлось делать на Шустрика, тем самым убив сразу двух зайцев. Во-первых, Шустрик – гхэлл, поэтому никаких затруднений с получением класса не возникает. Во-вторых, он наш соклановец, а значит, все наши далеко идущие планы остаются в тайне.

Со стимулами в клане пока не густо, поэтому выплачивали аванс за ученичество на ловца ветра модификаторами и реаниматорами. А класс сам по себе интересный, перспективный. Основное классовое оружие ловца ветра – арбалет, Шустрик носит его на спине поверх дубленой кожаной накидки. Стрелять он ещё толком не умеет, но усердно учится, развивает навык дистанционное оружие. К ловцу ветра в обязательном порядке прилагается и профессиональный инструмент – небольшой топорик с короткой рукояткой и утолщенной пяткой обуха для выполнения функции молотка. Рубить, долбить, забивать. При необходимости вполне сгодится и в лоб противнику засветить. Упор класса – на силу. Первый профессиональный навык: строительство и ремонт причалов для кораблей. Второй навык: управление судами. На первом ранге Шустрик под руководством мастера-наставника изучал теорию (оснастка, нюансы конструкции, особенности управления разных типов судов, природа воздушных потоков, левитационные свойства корпусов в зависимости от модификаций, мелкий ремонт в походных условиях), на что ушло почти двадцать дней, а сейчас осваивает навыки управления учебным «перышком» на практике.

И вот спустя эту чёртову прорву дней мы наконец готовы к следующему этапу…

С улыбкой замечаю, как Тарп отвешивает отеческий подзатыльник одному из своих щенков, который каким-то образом умудряется просочиться на пристань раньше нас. Щенок виновато тявкает, проносится мимо нас и улепетывает к хутору. Бросаю взгляд на пристань – замшелое от старости сооружение из пары несущих бревен и досок-перекладин, на три метра выдающееся над краем острова. И улыбка бесследно тает.

– Не понял. А куда подевалась лодка, уважаемый мастер-наставник?

Старый гхэлл с ворчанием цепляет когтем крайнее звено цепи, которой лодка обычно пристегивается к пристани, а сейчас валяется на настиле свободно, демонстративно показывает мне и с глухим звяканьем роняет обратно.

– Куда, куда… Разве не очевидно? Сколько не стращай, все равно находятся паршивцы… Да на тебе лица нет, человек! Ничего ж страшного не случилось. Могу лодку прямо сейчас вернуть, но тогда виновники твоего волнения отправятся прямиком в Белую Мглу, а я не узнаю их имен. Для взаимной выгоды окажи мне услугу. Найдёшь их для меня? Надо же знать, кого отправлять на Горбатого Великана, на левиметных рудниках всегда есть вакантные места.

Этот древний гхэлл столько всего повидал в своей жизни, что его, похоже, уже ничто по-настоящему не может взволновать. В том числе и факт воровства ценного имущества. Тем более, что лодка особая, наградная, презент от Видящего, причем не от Хорки, а от одного из тех, кто был задолго до него. За верную службу на благо форта, названия которого уже никто и не помнит, так давно тот канул в пучину. Позаимствованное без разрешения, «перышко» Тарпа Старого через несколько часов просто рассыпается в прах независимо от того, находятся на ней воры, или нет, и заново возникает у причала на своем законном месте. Из-за таких свойств лодку ещё называют неразменной.

– Так берешься, или нет? – из-под рельефно выступающих надбровных дуг гхэлла на меня пытливо смотрят светло-серые, будто выцветшие, глаза, в которых светится недюжинный ум. И горят искорки веселья.

Человеческие эмоции Тарп Старый тоже давно научился распознавать безошибочно, а мне, увы, далековато до натренированной невозмутимости Команча, так что удивления, злости и жестокого разочарования под его пытливым и добродушно-насмешливым взглядом скрыть не удаётся.

Просьбу Тарпа Старого не стоит игнорировать. Клану здорово пришлось вложиться, чтобы добиться с ним нужной для дела репутации, и терять расположение старика нельзя, даже самую малость. Да и не только в репутации дело.

– Берусь, – вздыхаю я, пряча досаду поглубже. – Лодка мне нужна именно сегодня. Когда ты её видел на причале в последний раз?

– Не я. Мой щенок видел. Минут десять назад. Если бы он сторожил как следует, а не гонял в пятнашки…

– Уже лучше. Думаю, за пару часов найду, но у меня может не оказаться времени вернуться обратно. К тому же темнеет, задача усложняется.

– Понимаю. Даю шесть часов.

– Восемь, – торгуюсь я. – Верну лодку к утру.