Трое пятидесятников из «черепов» тут же закрывают меня шеренгой бронированных тел, еще несколько бросаются к паку противников, восставших прямо из развороченной земли, рядом с проходящим рейдом. Шабл досадливо взрыкивает и его громадный молот со всего размаха сминает череп рослого скелета-воина. Минотавр невероятно могуч и не привык экономить силу, а эти бесконечные паки ему начинают надоедать.
Честно говоря, они всех уже достали.
От мощного удара осколки костей брызгают во все стороны шрапнелью, молот пробивает ржавый доспех как яичную скорлупу и разносит грудину, разбрасывая звенья позвоночника. На край свежей ямы, из которой выползли эти недобитки, сыплется куча раздробленных костей. Последнего скелета разваливает надвое широкое лезвие меча еще одного из подоспевших к схватке «черепов» — Мор Блеск Молнии после возрождения неразлучен с Шаблом, они теперь смертные братья. От удара кости врага разлетаются в голубоватых разрядах молний. Орк подмигивает мне желтым, как у филина глазом и возвращается в строй, заплетенные во множество косичек черные волосы от резкого разворота разлетаются веером на мощном загривке, с грубого серо-зеленого лица с тяжелым подбородком не сходит клыкастая ухмылка, несколько серебряных колец, нанизанных на нижнюю губу, позвякивают друг о дружку и об выступающие изо рта желтовато-коричневые клыки. Колоритный тип.
Жгучее желание загнать мертвяков в Список Мертвых, чтобы я смог когда-нибудь им помочь, как и прожившим не один десяток лет в виде зомби «черепам», словно удесятеряет их силу в бою против бывших «собратьев». Поэтому у скелетов, несмотря на то, что они тоже пятидесятники, нет шансов устоять против живых. Чтобы понять чувства «черепов», нужно побывать в их шкуре, никакие умозрительные предположения не приблизят к действительности без личного опыта. Я не тешу себя иллюзиями о том, что знаю — каково это. Могу лишь догадываться и сочувствовать. Понимать. Жаль только, что помочь можно не всем. Многие давно уже переродились в мертвяков окончательно, возрождаясь призрачными тенями прошлого вновь и вновь, они стали неотъемлемой частью проклятого острова и сгинут лишь вместе с ним.
После короткой стычки рейд без лишних команд выстраивается привычным порядком и продолжает движение среди леса из уродливых деревьев с черными искривленными стволами и бледно-зеленой листвой на корявых сучьях. Прискакавшая Фурия разочарованно рычит, не успев к драке. Сильным ударом когтистой лапы зверюга разбрасывает кости почившего мертвяка, презрительно фыркает и длинными прыжками уносится вперед рейда. Не может она постоянно крутиться рядом, хотя и понимает, что чаще всего стычки вспыхивают поблизости от хозяина. Но дикоше нужно движение, она вошла в раж. Впрочем, особо тревожиться за меня у кошки нет причин, учитывая, что моя личная охрана состоит из пятнадцати воскрешенных. Несмотря на то, что им пришлось пережить, они восстановились полноценными личностями, не чурающимися черного юмора, отсюда и кличка, которую бойцы дали своему отряду – «черепа».
Фурию больше не берегу. Риск будет всегда, но он станет существенно ниже, если позволить дикоше прокачаться как следует. Пусть выпускает природную агрессивность по назначению. Восстановить её всегда смогу, без серьезного ущерба для прогресса развития, так что хватит уже осторожничать. С Крохой ситуация сложнее. Сейчас нам серьезных задач хватает и без возможных сюрпризов от Горада, так что пусть малышка еще чуток посидит в Цитадели. К тому же на хрупких плечах фейри по-прежнему лежит задача по ускоренному изготовлению расходников.
Не сбиваясь с шага, оглядываюсь на Марану, которая двигается чуть левее и позади, страхуя мой тыл. Реющая над её плечом магическая сфера размером с голову сочится багровым светом, удерживая подготовленное заклинание быстрого реагирования.
Мертвяков в который раз прикончили так быстро, что суккубе снова дела не нашлось, но её это вполне устраивает. Чтобы контролировать ситуацию, вовсе не обязательно лично участвовать в стычках. Напротив, так можно пропустить важный момент, когда реально может понадобиться её помощь. Мне тоже надо брать с демонессы пример и не пытаться всё решать лично.
Кстати, Марана единственная из клана, кто остался со мной несмотря на рекомендацию Хорки исключить всех «охотников» из предстоящей задачи, так как из-за недостаточной прокачки нянчиться на этот раз с ними некому. Хорка предпочитает, чтобы после рейда, если возникнет такая необходимость, я проводил через возрождение его гхэллов, сокланы и так никуда не денутся. Резонно. Я тоже не горю желанием ими рисковать. Но Марана просто проигнорировала советы белогривого, не собираясь оставлять меня без присмотра. Ни авторитет Хорки, ни его харизма и статус не оказывают на неё ни малейшего влияния, что вовсе неудивительно, учитывая харизму самой суккубы.
Еще из безклановых в нашем рейде Рист и Команч, оба — особый случай. Отличные разведчики и непревзойденные ловкачи, лишними они не стали. Команч не выбирается из инвиза, страхует восточное направление справа от рейда, слежу за его подвижной меткой по виртуальной карте. Рист тоже неплохо маскируется, когда это необходимо, он контролирует подходы слева. Неожиданностей по мере продвижения хватает, и немало из них разведчики уже сумели предупредить. У каждого из них здесь свой интерес. Рист прикипел душой к Маране, с ним более-менее ясно, а Команча интересует новый опыт, который этот рейд принесет лично ему. Я почему-то уверен, что после этого путешествия он наконец подаст заявку на вступление в клан. Похоже, одиночество окончательно и бесповоротно ему опротивело, а клан даст ему новые возможности, защиту и поддержку на новом уровне. Особенно под протекцией самого Хорки Умного.
Возглавляет «черепов» Шабл. Минотавр суров и пользуется у своих воинов заметным авторитетом. Подозреваю, не только потому, что одним из первых был воскрешен, но еще и отмечен Теневым клеймом Алана, а для многих сейчас это выглядит как перст судьбы. Особый избранник. Возможно, система дала им за это воскрешение какое-то достижение. Спрашивал, молчат как партизаны. Видимо, это не из тех вещей, о которых можно говорить. А еще все «черепа» без тени сомнений приняли мое предложение стать неофитами Алана Темного, чему я ничуть не удивлен. Ведь именно мой союз с Аланом вырвал их из мертвого бытия, заочно превратив в верных сторонников. Все метки их прежних покровителей стерты, как и прошлая жизнь. Так что ядро приверженцев пантеона Алана Темного заложено и силы моего покровителя заметно возросли.
Я отлично понимаю, что «черепам» потребовалась отчаянная смелость, чтобы вновь вернуться сюда, на Остров Мертвецов, уже погубивший их однажды. И уважаю их силу духа. Теперь им ничего не остается, как делать вид, будто им сам черт не страшен. Или, в переложении на местный лад — сам Владыка Древа Смерти, фигура мифическая, которого никто никогда не видел, и тем не менее, ни у кого нет сомнений в его существовании. Такое Древо ведь не одно на планете, их сотни, этих зон, изолированных магией. И на каждом Древе обитает свой босс, то ли вырастивший это Древо, то ли выращенный им. Из разряда — что раньше появилось — курица или яйцо?
Михонариум навел меня на кое-какие мысли на этот счет. По всему выходит, что некогда на планету собакоголовых произошел прорыв из планара Стихии Смерти. Примерно также, как это случилось в Лунной Радуге с вторжением демонов из планара Хаоса. Да уж, «повезло» мне побывать сразу в двух мирах, где была предпринята попытка их захвата. Если это и есть путь Ключника – решать судьбу миров, инфицированных враждебными божественными силами, то в будущем мне предстоит еще много таких встреч. Фениксу Крику удалось закапсулировать зону вторжения Сферой Стикса, что не помогло сохранить мир, а лишь отсрочило его гибель. Но здесь, на Архипелаге, столичные маги оказались сильнее, и не только изолировали зоны вторжения, но и контролировали их изнутри, превратив в зоны карантина.
Присматривающие за локациями маги чувствовали, что последствия вторжения полностью не угасли, но никаких видимых изменений не было так долго, что подумывали уже карантин снять, так как поддержание барьеров требовало много внимания, сил и времени. Ведь поверхность планеты недоступна из-за Белой Мглы, а значит, проконтролировать то, что там может происходить, невозможно. А затем начали появляться Древа Смерти, и все стало куда серьезнее. Росткам понадобилось несколько сотен лет, чтобы пробиться от поверхности земли к облачному слою и растолкать острова, но когда они стали заметны, а влияние их аур — ощутимым, рост пошел взрывообразно. И сразу стало ясно, что попытка их уничтожить обречена на провал, они уже набрали мощь, уже создали пожирателей для защиты и нападения. Так что вторжение планару Смерти всё-таки удалось, пусть и не тем завоевателям, кто его начинал, а лишь их потомкам.
