— Что же, верить в это — ваше право, — она холодно улыбнулась. — Но почему мы должны с вами соглашаться? Всё, что пока что видело Предгорье от этих "милых детей" — разруху и тлен.

— Вы столь жестоки, матушка, что я поневоле начинаю тревожиться о вашем здоровье. Неужто старость сказывается на памяти?

— Зависит от того, что же, по-вашему, я запамятовала.

— Не вы ли ещё во времена Клановой войны столкнулись с последствиями опрометчиво данных стихийных клятв? Вам ли не знать о том, как это может навредить? Моим внукам не было и полувека, когда у них вырвали клятвы. Вы считаете, что они должны отвечать за последствия этого?

— Я считаю, что для Призрачного Дома всё совпало поразительно удобно, — отрезала она. — Ваше возвращение, внуки, о которых вы — якобы — не знали... Чем больше я об этом думаю, тем меньше доверяю вам, господин Старейшина.

— К моему счастью, Князь и его Советник не разделяют ваших сомнений.

— Князь молод, а молодости в целом свойственны скоропалительные суждения; Советник же, при всём моём к нему уважении, не совсем один из нас. Понять одного дракона, от рождения воспитанного в знатном Доме, может только другой такой дракон. Или не согласитесь со мной?

Гун задумчиво слушала. К чему это всё, интересно?

— К чему это всё? — резко озвучил её вопрос Старейшина. — Рои, мне дорога каждая минута и нет времени на твои игры. Ты решила отказаться от своих же слов?

— Зачем же, — она покачала головой. — Всего лишь выказываю обоснованное недоверие, Рэж. И дальнейшее предпочту обсуждать с единственным представителем Призрачных, которому я доверяю — с матушкой Гун.

Так вот как ты захотела разыграть эту партию... Гун усмехнулась про себя и бросила на Рои чуть растерянный взгляд. Благо, за годы успела его отлично отрепетировать так, чтобы верила даже наставница.

— Это совершенно исключено, — вполне закономерно отрубил Старейшина.

— Разве? — Рои склонила голову набок. — Матушка Гун — старшая, уже признанная Князем и всеми членами Совета мать Призрачного Дома. Будь моя воля, она была бы одним из регентов при новом подрастающем Главе, воспитывая и близнецов, и свою дочь в традициях Предгорья — тех Призрачных, на которых действительно стоило бы возлагать надежды. Но всё вышло, как вышло. Так или иначе, дальнейший разговор я предпочту вести исключительно с матушкой Гун. Или так, или я буду в полном праве сказать Совету, что вы сами не пошли мне навстречу и отказались от договорённостей.

— Что же, — Старейшина стремительно поднялся. — Значит, дальнейший разговор не имеет смысла.

— Ваше право так думать, — усмехнулась Рои. — Но я, как матушка Дома Алого, обращаюсь к матушке Дома Призрачного. Что скажете, матушка Гун?

"Скажу, что вы, как всегда — роскошная, первостатейная сука", — подумала Гун. — "Которой я не могу не восхищаться."

В этот момент Рои чуть повела рукой. Это был знакомый жест, понятный Гун с самого детства. Он значил нечто среднее между "иди за мной" и "повинуйся". Реакция на это движение вбивалась в неё годами.

Даже сейчас её сердце на миг сбилось с ритма — что, несомненно, услышали все присутствующие. Рои полуприкрыла глаза, пряча мелькнувшее в них торжество. Призрачный замер.

Змейка ободряюще сжалась на запястье...

И вместо покорности вдруг пришла злость.

А ещё она, как ни странно, впервые поняла позицию Ижэ... Ижеени — если не во всём, то во многом.

Они видят в ней лишь куклу. Все. Для Рои, для Призрачного, для Стального она — лишь фигура, которую весело и забавно двигать по чёрно-белым клеткам... Но хватит. Хватит. Ты был прав, Жакрам.

Пора уже начаться нашей игре.

— Да, матушка Рои, — она склонила голову в показательной покорности, чтобы уж точно совладать с лицом. — Я согласна, что нам следует обсудить всё с глазу на глаз.

Ох, как полыхнули глаза Старейшины... Ничего, бывает. Ей тоже не слишком понравилось быть слепым и ведомым прикрытием для подлинных намерений.

— У вас какие-то возражения, Рэж? — голос Рои звучал жёстко и резко. — Я слушаю.

Старейшина оказался в очень, очень сложном положении. Гун даже ощутила лёгкое злорадство по этому поводу, но искренне понадеялась, что у него хватит ума принять единственно верное решение и просто уйти.

Ума хватило. Взглядом, который он напоследок бросил на Гун, можно было бы испепелять камни... и отчего-то это только раззадорило её ещё больше.

Как только дверь за Призрачным Старейшиной захлопнулась, Рои слегка сменила положение на более вальяжное, небрежное. При общении с кем-то близким — признак доверия; для встречи двух матушек — недопустимое пренебрежение.

— Старый плут, — хмыкнула она. — Князь доверяет ему и всерьёз допускает мысль, что Старейшина действительно ничего не знает о внуках. Право, будто этот хитрец не научился обходить сложнейшие клятвы ещё до того, как я впервые встала на крыло.

— Вы верите, что он знал об этом раньше? — уточнила Гун.

— А ты что, предполагаешь обратное? Ты не казалась мне настолько наивной.

Ну да. И смерть ради внуков Старейшина допускает просто так, ради шутки. Хотя... разумеется, и это может быть игрой. Всё вокруг может быть игрой, и ничто не истинно.

Но это не меняло того, что Рои играла тоже. И Гун отлично видела, к чему всё идёт.

— Ты умная девочка, матушка Гун, — сказала Рои. — Подруга моей Ири и излюбленная, лучшая моя ученица. С тобой я честно могу поделиться опасениями и тревогами. Которые, смею уверить, разделяют многие. В том числе — в княжеской резиденции.

— Разумеется, — Гун склонила голову.

Она ощущала себя зрительницей в театре, перед которой отплясывают актёры. Странное чувство — это злило и забавляло одновременно.

— Я не думаю, что эта вся история — простое совпадение, — говорила Рои. — Со стороны кажется так, но вот ты мне скажи: что это, если не тайный захват власти? Посуди сама: все Дома, и без того немногочисленные, пострадали в этой войне. И тут из пепла во всей своей красе возникнет новый Дом, сильный и в перспективе способный стать ещё сильнее. Скажи мне, какой должна быть реакция знати на такие новости?

— Не слишком позитивной, — признала Гун.

Рои поступала в своей обычной манере: манипулировала, но не лгала. Гун и сама понимала проблему, с которой они столкнутся: мало просто получить статус — нужно удержать его.

— Именно, — Алая презрительно покривила губы. — И союз с одиозными Медными, недобитками металлической коалиции — самая провальная идея при таких обстоятельствах. Призрачный Старейшина играет в свои игры, Стальной — также. С последствиями, однако, придётся иметь дело тебе и твоей паре. Между тем, молодой господин Ижэ представляется мне меньшим из зол. Его признаёт Ледяной Дом, мой брат неплохо относится к нему. Опять же, он — твой истинный... и в случае сложной ситуации именно ему придётся иметь с этим дело.

Старая драконица замолчала, будто взвешивая свои последующие слова. Гун не питала иллюзий на этот счёт: Рои наверняка продумала этот разговор заранее, в мелочах. Скорее, она давала время ученице осмыслить и осознать услышанное.

Гун не стала разочаровывать: для того, чтобы придать лицу озабоченное и встревоженное выражение, ей не надо было даже притворяться.

— Ты знаешь меня — и как я веду дела, — Рои повертела в руках писчую кисть. — В общих чертах тебе также известна цель, с которой ты здесь. Неофициальная просьба Князя гласит: Призрачный дом должен принести ряд мирных клятв. Требовать подобное напрямую у драконьего аристократа Князь не имеет права, как тебе известно. Но он полагает — и я разделяю его мнение — что одной только присяги в данном случае будет недостаточно. Потому-то тебе придётся сегодня поклясться, что главой Призрачного Дома станет твоя пара, и что за время его главенствования ни один Призрачный не повернёт оружия против Предгорья по приказу Главы. Если же кто-то сделает это по своей воле, то будет подлежать уничтожению.