— Но…

— Надо заняться делом, — безапелляционно бросил он через плечо, обрывая девушку на полуслове, и покинул комнату.

— С ним я вынуждена проводить большую часть времени, — расстроенно выпалила девушка и сделала глоток Африта, который был слишком большим, чтобы казаться утонченным, — если не Каронц, то я бы уже давно повесилась.

— Мне кажется тебе нужно, нет необходимо, отправиться в город, встретить старых товарищей, размять ноги. Пускай средний обыватель-тугодум тебя ненавидит, но ведь тут полно людей, которым до тебя есть дело! Многие из них тоже, наверняка, бледные и не откажутся от поддержки, — предложил старый солдат, — уверен, если придерживаться оживленных улиц, то тебе ничего не грозит. Стражники караулят на каждом углу.

— Вы правы! Какое мне дело до толпы? Пока со мной змей и настоящий Хоакс, никто не посмеет и пальцем меня тронуть, — с нездоровым энтузиазмом, согласилась девушка, когда Ханрати озвучил ее мысли, — думаю, если я ненадолго оставлю мастерскую, то Аллоды на землю не упадут. По крайней мере, толпа недовольных клиентов точно не соберется перед дверью.

— Рад, что помог хотя бы советом, — учтиво улыбнувшись, добавил старик.

— Я уважаю желание вырваться из драпированной клетки, которую ты зовешь домом. К тому же, у меня нет права удержать тебя силой, но сейчас не лучшее время, — запротестовал Гакрот против вечернего променада.

— Не волнуйся, все будет в порядке! Кто рискнет косо посмотреть на меня, когда рядом такой гигант! — успокоила Змея Лиора, пристально разглядывая свое отражение. Разгладив рукава приталенного огненно-рыжего платья и поправив густую подводку глаз, она предприняла еще одну попытку растопить лед, — знаю несколько приятных заведений, познакомлю тебя с подругами.

— Передумай, Саантир не оставит у тебя приятного послевкусия, — продолжил холодного настаивать Гакрот.

— Ах, прекрати! Дай мне выжать хоть капельку удовольствия из того, что у меня осталось! — отмахнулась девушка и прикрыла нижнюю половину лица изящной медной сеточкой, которая приковывала внимание к ее выразительным глазам.

— Хорошо, только старайся не отходить далеко и не забирайся глубоко в толпу. Я не слишком поворотлив в потоке хрупких пепельных, — настойчиво потребовал Гакрот и вышел из мастерской, оставив дверь открытой. Лиора последовала за ним и блаженно вздохнула, когда прохладный вечерний воздух коснулся лица.

— Первым делом надо найти Мати — мою хорошую знакомую. Ее лавка располагается на восточной границе рынка, — радостно проворковала Лиора и засеменила бодрым шагом, поддерживая длинный подол, — заодно попробуешь лучшие кровяные колбаски в городе.

— Придерживайся окраины, — буркнул в ответ Змей и поплелся слева от женщины, указывая Хоаксу идти впереди.

Даже огромная фигура Гакрота, покрытая рубиновой тканью и черным железом, не могла перетянуть неприязненных взглядов. Половина прохожих, независимо от возраста и положения, брезгливо морщились и делали это столь нарочито, что девушка засмеялась бы, если не обжигающие стыд и обида. Последние недели научилась ее держаться, но встреча с проповедником в темно-пепельной робе почти заставила девушку потерять контроль. Массивный пепельный возвышался на трибуне из деревянных сундуков, штандарт с ожесточенным красноглазым лицом развевался у него за спиной. Зычным, хрипловатым криком он подстегивал толпу, вены вздувались на бритом черепе, а мышцы желваков перекатывались под колючей щетиной. Пепельный призывал паству сплотиться перед общим врагом и не дать миазму зла разрастись в ядре Саантира. Перст, закованный в латную перчатку, указал на Лиору, стоило той показаться. Лицо проповедника, сокрытое за длинными зубцами ожерелья, сморщилось в отвращении. Некоторые из собравшихся потянулись к земле за камнями, но оскалившийся Гакрот вынудил их отпрянуть и испуганно прикрыть лица.

— Кто мог так воспринять слова Нара! — воскликнула Лиора, злобно сверля взглядом проповедника, — надеюсь, в Храме Черной Крови таких жестоких существ не будет никогда!

— Даже я уже понял, что в Храме Черной Крови не больше веры, чем в любой другом учреждении Саантира. Это очевидно для взгляда со стороны, — холодно ответил Змей, отводя девушку в сторону и заслоняя своим телом, — стоит Деснице решить, что пора готовить толпу к войне с Верхом, и Храм заклеймит каждого бледного в городе. Этот пепельный, возможно, фанатик и действительно верит в то, что несет, но за учениями стоит точный расчет, а не извращенный разум.

— Ты неправ. Линфри рассказывала, что в Храме много добрых людей, которые сочувствуют жертвам ненависти и чтят заветы Нара! — запротестовала девушка.

— Сколькие из них откажутся от принципов, когда за них начнут карать? И какой прок будет от той горстки, что останется верна себе? — спросил у Лиоры Змей, не ожидая ответа.

— Просто уйдем отсюда, — выпалила бледная и поспешила к подруге на восточную окраину рынка. Когда троица добралась до места, за прилавком обнаружился юный, тощий пепельный. Шатер с кровяными колбасками, ровно, как и парень, производил жалкое зрелище. Аромат, выдыхаемый жаровнями, горчил переизбытком специй и нотками гари. Юнец зазывал клиентов с опаской, а не с присущим Мати энтузиазмом. Даже полосатый красно-желтый полог потускнел и пропитался пылью. Стоило пепельному заметить приближение Лиоры и ее свиты, как он непроизвольно отступил за жаровни. Лиора приветливо улыбнулась и попросила пугающего змея подождать в стороне.

— Приветствую! А не скажете, где Мати? — вежливым и мягким голосом поинтересовалась Лиора, надеясь снять напряжение.

— Она д-дома. Н-не рискует в-выходить на работу, — заикаясь пролепетал лавочник, сторонясь Лиоры и пугливо озираясь.

— Что случилось?! — спросила помрачневшая Лиора, осознавая, что светлая кожа и изумрудные глаза пугают лавочника сильнее черных клинков и острого клюва.

— Ей д-досталось от под-донков из трущоб. Они и меня поколот-тили, — шепотом признался парень и припал к прилавку, будто на него до сих пор сыпались тумаки. Из-под свободного ворота бордовой рубашки выглянул расплывчатый контур налитой чернотой гематомы, — но он-на в поряд-дке. Н-ничего серьезного!

— Я обязана приободрить ее! — сжав кулаки, решилась Лиора. Затем она оставила в покое несчастного пепельного и твердо обратилась к наемнику, — Гакрот, мы должны свернуть с многолюдных улиц. Не переживай, Мати живет в тихом районе.

— Ей наверняка страшнее, чем мне! — настойчиво продолжила девушка, видя как Змей устало мотает головой, — как я могу ее бросить?

— Ты ищешь неприятности, — ответил Наемник, не тратя время на бесплодные возражения.

— Мы не можем явиться к расстроенной женщине с пустыми руками. Нам нужен достаточный запас Африта и сладостей! И я знаю место.

Место, предложенное Лиорой, оказалось кондитерской мастерской с вывеской в виде покачивающегося пирога из Фенрикской красницы. Аренда земли стоила баснословных денег, поэтому здание было узким и тянулось вверх на три этажа. Через огромные окна, собранные из пластинок чистого хрусталя, на Лиору глядела румяная выпечка, блестевшая глянцевой глазурью из перетертых перышек Хина. Отворившаяся дверь приветствовала наемника и бледную переливчатой трелью небольшого колокольчика. Лиора широко улыбнулась, вспоминая как дергала его крошечной ладошкой, сидя на плечах отца. Упитанная кондитер обернулась с приветливой улыбкой на угольно-черном лице, густой пряно-сладкий аромат мгновенно одурманил девушку и вернул ее в далекие, светлые времена.

— Вы не должны быть здесь! Вдруг кто увидит? Они разнесут лавку! — воскликнула кондитер, складывая руки на пышной, бесформенной груди и испуганно тряся каскадами подбородков.

— Как вы можете так говорить, Сарран?! — горько воскликнула Лиора, отшатываясь назад. — Три дюжины лет вы улыбались мне из-за прилавка, и казались такой искренней!

— Я была искренней! Думаешь, я рада тому, что сейчас твориться?! — уперев руки в бока, возразила хозяйка. Голос ее был уязвленным и строгим, — почему ты так на меня смотришь? Я что вырываю последний кровяной шарик из твоего рта?