— Раз таков ваш выбор… — Неспешно протянул.

— Мы его не сменим. — Резко отозвался Ноари, заставляя Яроокого учтиво поклониться и, наконец, исчезнуть.

У Линфри Хан Ката были тяжелые дни. Крупные праздники всегда оборачивались переполненными палатами и буйными пьяницами. Но этой ночью ее тошнило от удушающего смрада крови и Аргийских дурманов. Подкашивающиеся ноги спотыкались о тела, заполнившие коридоры, исколотые пальцы онемели от наложения бесчисленных швов, а голова раскалывалась от непрекращающихся стонов. Бунт достиг апогея, зарево пожаров ворвалось в забитые палаты, легло рдеющими полосами на извивающиеся тела и скомканные, замаранные простыни. Пламя трепетало в остекленевших глазах изможденных детей Нара и обращало искрами бусинки пота. Для Линфри мир обратился вереницей черно-оранжевых красок, но ее кисти продолжали работать, подгоняемые крепкой Синской настойкой. Кровожадные призывы Кантара застали ее разум беззащитным, разожгли последними мыслям животную панику. Рокочущий бас, в такт которому осыпались потолки, вскоре слился в зловещий рокот из «прощания Аделиды». Разъяренный голос Ларканти, внезапно ворвавшийся в гремящий хаос, лишь принес неуютные воспоминания о вспышках его гнева. Пожары сменились клубящимся дымом, в храм ворвались головорезы, сливавшиеся с густыми предрассветными тенями. Детей Нара, которые могли сопротивляться опрокидывали ударами дубинок и кулаков. Бледных закалывали на ложах, старших храмовников выволакивали из келий. Линфри стянула плащ с крупной женщины, истощенной борьбой с лихорадкой, и влилась в поток верещащих раненых, которые бежали от слепой ярости опьянённых зелотов.

Не разбирая дороги, запинаясь о трупы и развалины, Линфри хромала по разоренным улицам. Рубиновые накидки солдат пылали на фоне бледных пепелищ, которые извергали и поглощали молчаливые сгорбленные фигуры. Эликсир из Синских грибов покидал девушку вместе с холодным, липким потом, оставляя слепящие вспышки в глазах. Поток стонущих беженцев затолкнул Линфри в гудящую толпу, где изможденную дочь Нара почти свалили грубые толчки и удары локтями. Холодно-голубое древо, обрамленное сверкающими каскадами фонтанов, притягивало остекленевшие глаза девушки, когда она спотыкаясь пересекала море Хинаринцев. Затем ровная земля начала подниматься вверх. Линфри опустилась на ступени и стиснула ноющую голову, в этот момент ее настиг пугающий рокот. Волна ужаса раскатилась по немеющему телу, девушка всхлипнула и принялась карабкаться вверх, хватаясь окровавленными руками за пыльные ступени. Она ползла в тени глубоких трещин, обрамленных железной паутиной. Сверху пролетали огромные пустынные змеи и сады из острой стали, небо вдруг пролилось холодными каплями воды и омыло саднящие щеки девушки. Линфри распахнула обветренные губы, хватая влагу и дергаясь от нервозных смешков. Мешковатые платья напитались сыростью и придавили девушку к стынущим ступеням. Хохоча тонким надломленным голоском, Линфри стиснула дрожащие плечи и поджала содранные колени к лицу. Вскоре озноб и изнеможением отняли помутненное сознание.

Линфри очнулась после полудня под навесом покинутой кожевенной мастерской. Мутная стена ливня отступила за городские стены, плащ просыхал на широких стальных рамах. Одеяние дочери Нара аккуратно лежало на земле, а тощее тело прикрывала радостно-желтая роба и пуховое одеяло. Поднявшись на подкашивающиеся ноги, Линфри задрожала от слабости и зуда, оставленного Синскими грибами, а затем тяжело навалилась на стену. Ее взгляд наткнулся на свежее послание, небрежно высеченное на яркой штукатурке: «Простите, что не можем сделать большего. Спасибо за службу, не покинут вас Создатели». Пробежав кончиками исколотых пальцев по серым царапинам, которые уберегли от палящего солнца капли влаги, девушка позволила печальной улыбке появиться на лице. Вскинув покрывало на плечо, Линфри осмотрелась и обнаружила себя у основания района ремесленников, окруженной причудливыми мастерскими. Прояснившийся разум начал осмысливать кошмар, живо пылающий в памяти. Ларканти, скорее всего, мертв, Саантир принадлежит его убийце, а обезумившие бунтовщики отправились за Лиорой и обратили в пепел ее дом. Девушка надавила на слезящиеся глаза, отгоняя пугающие образы бледной, покрытой ужасающими ранами и пузырящимися ожогами.

Отдышавшись, девушка уставилась на стопы, гудящие в стоптанных домашних тапочках, и осознала, что все утро пробиралась к бастиону наемников. Они знают судьбу Лиоры и уберегли западную часть города от разорения, Линфри удрученно пожала плечами и продолжила путь. Когда извилистые тропы района ремесленников начали сплетаться, готовясь нырнуть в отвесную скалу, девушка обнаружила бурлящую толпу беженцев, которые безуспешно накатывали на полукруг трехметровой стены. Монолитная преграда плавно продолжала выщербленную дорогу, неся неестественно вытянутые следы и трещины. За зубчатым гребнем скучали трое наемников Пяти Копий и возвышалась Урбская долгоножка, которая положила морду на шипастое плечо одноглазого хозяина. Безупречные попытки прорваться к стене сквозь неспокойное море грязных тел принесли Линфри лишь ссадины и болезненные ушибы.

Тоннельник из касты солдат почесал морду устрашающего питомца и неохотно выпрямился, опираясь на приклад осадного арбалета. Солнечные блики скользнули по медным инкрустациям его полированного панциря, ветер растрепал подол длинной маски-переводчика.

— Если не разойдетесь, я не смогу подстрелить следующего Зелота-самоубийцу! — Прогремел надменный голос тоннельника. Не дождавшись нужной реакции, он неспешно отложил арбалет и схватил за глотки трупы, обмякшие у его ног. Присвистнув от напряжения, наемник перевесил пару мертвецов через гребень, позволяя толпе полюбоваться на черные робы и стальные гроздья бомб, пересекавшие бездыханные груди. — Думали, я шучу?!

— Наемники патрулируют весь район! Не превращайтесь в легкую мишень! — Добавил тоннельник, когда спотыкающиеся беженцы отпрянули и испуганно завопили. Линфри собралась с силами и ринулась к стене. Замешкавшиеся пепельные не смогли ее снова остановить, но путь преградил арбалетный болт, который впился у ног и осыпал Линфри градом острых камней.

— Не слышала?! Проваливай! Пускаем только «бледных»! — Прокричал тоннельник, наводя оружие на лоб девушки.

— У меня есть это! — Воскликнула она, хватаясь за рассеченные скулы, и воздела амулет дочери Нара.

— Не показывай его каждому встречному головорезу и проблем не будет. — Огрызнулся тоннельник, многозначительно припадая к мушке. Линфри пригнулась и попятилась назад, тоннельник прыснул свистящим смехом. — Расслабься. Умелые руки нам нужны, подойди ближе.

— Без резких движений. Все еще можешь оказаться тенью. — Предупредил наемник, протягивая руку в стеганой перчатке и обнажая внушительный кинжал. Линфри вздрогнула и нерешительно потянулась вверх. Тоннельник резко подхватил взвизгнувшую девушку и небрежно закинул на гребень башни. Линфри неловко свалилась на четвереньки, изогнутый клинок прильнул к ее горлу. Костяная пластинка в глазу тоннельника плавно скрылась в глазнице, обнажая лоснящееся брюшко бледного симбионта, перетянутое паутиной узловатых вен.

— Прости за грубость, но с тенями шутить опасно. — Вмешался спокойный тон жилистого пепельного, который сидел в обнимку с изящным скимитаром и скучающе накручивал усы на узловатый палец.

— Ничего подозрительного не вижу. — Заключил тоннельник и неохотно убрал оружие. Подманив ярко-оранжевую долгоножку, он поделился со зверем жесткой солониной и указал ей Линфри. — Палатки раненых найдешь на первом уровне, на втором раздают еду. Тебе не помешает. Нирм тебя проводит, мелкая.

Внутрь отвесного утеса Линфри вошла, чувствуя, как глаза зверя колют ее лопатки из-за костяного забрала. Неторопливое цоканье тонконого гиганта преследовала девушку, пока она нервно кралась между яркими шатрами, которые раскинулись на узких проспектах скальных улиц. Массивная морда зверя обдавала девушку горячим дыханием и бережно подталкивала к центральным вратам бастиона, не позволяя свернуть или остановиться. Очередную странную стену, которая оберегала массивные двустворчатые двери бастиона, сторожила коренастая Синитка и иглошерст, жадно глодавший ледяную глыбу. Долгоножка плавно подошла к наемнице и позволила мозолистым лапам почесать под челюстными пластинами. Расправив мускулистые плечи и потянув разветвленный хвост, Силмва грузно облокотилась на бойницы.