Видение Пайпер с приставленным к ее виску пистолетом прожигало ему мозг. В тот самый момент Купер кое — что понял. Как будто шквал ветра разогнал туман, который скрывал правду. Истину, которую давным — давно пора было понять. Но вместо того, чтобы выступить с этой правдой немедленно, он все испортил в больнице. Не сказал, что требуется, и в этом была своя ирония, учитывая его репутацию в умении быстро сочинять краткие речи. Годы, когда ему совали микрофоны в лицо, научили, как точно формулировать, что он хотел, строго то, к чему стремился. А когда дело дошло сказать нужные слова Пайпер, он что — то промямлил самым постыдным образом, и теперь она не отвечает на его звонки.

Рана в боку заживала, зато остальное пребывало в раздрае. Кто — то постучал в дверь кабинета. Впервые за эти дни кто — то его беспокоил. Купер не осуждал, что все держатся от него на расстоянии. Он грубил клиентам, уныло вел себя со служащими и открыто враждовал с охранниками. Даже ввязался в спор с Тони: тот настаивал, что непорядка в системе вентиляции нет никакого. Но воздух был спертый, словно помещения не проветривались. Такой душный от вони парфюма и алкоголя, что въедался Куперу в поры.

Он отвернулся от экрана компьютера, куда таращился бог знает сколько, и направил ярость на дверь:

— Убирайтесь!

В кабинет ворвалась Джада.

— Ты порвал с Пайпер! Как ты мог?

— Пайпер порвала со мной. И откуда ты знаешь?

— Я с ней говорила по телефону. Сначала она мне не говорила, но я в конце концов вытянула из нее.

Купер как бы небрежно откинулся на стуле, хотя ему немедленно хотелось вытрясти из девочки все подробности.

— Итак… что она обо мне сказала?

— Только что не видела тебя с того случая.

— И ты отсюда сделала вывод, что я с ней порвал?

— У нее голос грустный. — Джада уселась на диван. — Почему она с тобой порвала?

— Потому что думает, что я не принимаю наши отношения всерьез. — Он больше не мог ни секунды сидеть на месте. Вскочил из — за стола, притворился, что нужно поправить планки жалюзи на окне.

— Она сама так сказала? — спросила Джада.

— Не такими словами, но… — Купер перешел к маленькому холодильнику рядом с книжными полками. — Она очень любит соперничать. И думает, что я тоже.

Джада подалась вперед как маленький психоаналитик.

— А разве нет?

— Только не с ней. — Он вытащил коку и поднял вверх. — Хочешь?

Джада замотала головой.

— Ты собираешься попытаться ее вернуть?

— Угу.

— Как — то звучит неуверенно.

— Нет, я уверен на все сто.

— А по голосу не похоже.

Она была права. Купер щелкнул язычком открывашки, хотя совсем не мог сейчас ничего пить.

— Она со мной не разговаривает. Не отвечает на смс — ки, не отвечает на звонки. — Он не понимал, зачем все это рассказывает девочке. Наверно, потому что она спросила то, на что ни у кого не хватало храбрости.

— Тебе нужно пойти к ней домой и постучать в дверь, — заявила Джада. — Она живет у своей подруги Эмбер. Или… мог бы подкараулить ее у машины, типа, напрыгнуть на нее и заставить выслушать.

— Все это хорошо выглядит в кино, а в реальной жизни называется преследованием. Я хочу с ней поговорить, а не разозлить… не заставить выйти из себя.

Раздался еще один стук в дверь.

— Проваливайте!

Тем не менее дверь отворилась. На сей раз появилась Дейдра Джосс. Теперь от Купера требовалась вежливость, если он еще помнил, что это такое.

— Неудачный момент? — спросила Дейдра.

— Прости, Дейдра, я думал, это Тони.

— Бедняга Тони.

Купер повернулся к Джаде:

— Мы можем после поговорить.

Джада вскочила с дивана.

— Только не говори маме, что я на тебя накричала. Она не выносит ничего, что может тебя расстроить.

— Какая жалость, что не все такие чувствительные, — пробормотал он.

Дейдра закрыла за Джадой дверь. До Купера дошло, что он все еще держит баночку колы. Он протянул Дейдре:

— Хочешь?

— Спасибо, нет.

Она как всегда выглядела холодной и лощеной в аккуратном черном костюме. Никаких мятых джинсов, ни футболок с «Медведями». Ни глаз цвета голубики. Гладкий темный занавес волос вместо безумных прядок, торчавших во все стороны.

— Как рана? — спросила Дейдра.

— Почти прошло.

Если только не двигаться быстро. Тогда больно, но Купер не жаловался.

— Рада слышать. — Она прошла в глубь комнаты. — Ты не отвечал на мои звонки. — Сказала не сварливо, доброжелательно. Она слишком милая. Вот в точности поэтому он никогда не смог бы в нее влюбиться, и Пайпер следовало его уже знать достаточно, чтобы это понять. — Я говорила с адвокатом Ноя, — сказала Дейдра. — Он собирается пойти на соглашение за добровольное признание.

Купер наконец избавился от коки.

— Это все упрощает.

— Я ходила на встречу с Ноем, чтобы удостовериться, насколько он понимает, что как только судебная система с ним закончит, ему придется найти другое место, где жить. Подальше от города. Обратно к мамочке, как догадываюсь. — Она сдернула сумку с плеча и уселась на диван. — Чувствую себя идиоткой. Знала же, что он собственник, но после смерти Сэма Ной сильно мне помогал в жизни. И я решила не обращать внимания на эту его черту. Я пришла извиниться, что так сглупила, и тебе пришлось пройти через все.

— У нас у всех бывают сложные времена.

Особенно у него. Ему нужно поговорить с Пайпер. Он должен объяснить, что почувствовал, когда увидел ее с пистолетом у виска, однако Пайпер сделала разговор невозможным.

Дейдра ослепительно ему улыбнулась.

— Завтра ты получишь от нас формальное предложение. Я полностью доверяю твоему плану, и мне не терпится начать твое финансирование. Мне следовало доверять своей интуиции и заключить сделку несколько недель назад, но я позволила Ною влезть в мою голову.

Настал момент сказать это вслух. Купер сунул большие пальцы в карманы джинсов, потом снова вынул их оттуда.

— Я выхожу из дела, Дейдра. Продаю клуб

Сразу почувствовал себя лучше, выложив все карты на стол.

Бесстрастное лицо деловой женщины ей изменило.

— Но ты так стремился… Ты уверен? Что изменилось?

— Я пришел к решению постепенно.

Так же постепенно, как может прийти с Пайпер Дав, вывалившей свои дурные предчувствия как бульдозер. Как ни крути, а Пайпер права. Все удовлетворение, которое обычно он получал, работая в клубе, испарилось. «Спираль» — отличное местечко, и Купер с удовольствием его устраивал, но удовольствие перешло в будни, а идея проводить год за годом, кочуя из одного клуба в другой, потеряла свою привлекательность. — Мне нравится вызов, нравится идея строить что — нибудь с линии старта, но как оказалось, это все, что мне нравится. Я думал, что ночные клубы станут для меня хорошим бизнесом — высокий риск, высокая награда — но я ошибался.

— Потому что?…

Купер дал самый простой ответ:

— Я скучаю по утренним часам.

Дейдра не поняла, а вот Пайпер поняла бы, как он устал от толпы, необходимости орать громче музыки, от запахов и мигающих стробоскопов. Ему надоело жить большую часть времени по ночам. Ему хотелось чистого воздуха. Хотелось спать больше трех часов до утренней пробежки. И хотелось делать именно то, что сказала Пайпер. «Растить какую — нибудь ерунду». Он не знал, как осуществит все это, но, с другой стороны, не знал, как делать и много вещей. Лишь знал, что придется многое изменить.

Купер глазел на свою форму, висевшую на стене.

— Один мой друг пытался сказать мне, что это не мое дело, но до самого меня не сразу дошло.

— Пайпер?

Он не стал ни отрицать, ни подтверждать.

— Я звонила ей на днях, — призналась Дейдра. — Мы поговорили.

Казалось, все на свете поговорили с Пайпер, кроме Купера.

— Ты в курсе, что она считает, что из нас выйдет хорошая пара? — Дейдра вертела кольцо на пальце. — Однако этого не случится, да?

Он терпеть не мог причинять боль женщинам, но обязан быть с ней честным.