К концу пятого дня пути по дорогам Нерга, когда, наконец, впереди показались высокие стены столицы страны колдунов — Сет'тана, я настолько была рада их видеть, что едва сдержала счастливый вопль. Спасибо тебе, Великий Сет, или же столь искреннее спасибо кому другому из тех Темных Богов, каким поклоняются в этой стране, за окончание дороги, и вдвойне, а то и втройне спасибо за ожидаемое избавление от наших спутников! Еще бы денек совместного пути — и я за себя уже не отвечаю!.. И всему виной — попутчики, эти самые весьма достойные люди, за время короткого путешествия надоевшие нам до невозможности…

Когда пять дней назад, у храма Сета, в нашу только что приобретенную повозку с навесом в виде небольшого шатра, собрались залезть сразу четыре человека, я просто растерялась. Дело в том, что мы рассчитывали на двоих «достойных людей», но никак не на четверых. Их тут целая семья — пожилой мужчина с женой, сыном лет тридцати и невесткой… Ну, и каким образом мы все здесь разместимся? Ведь повозку большой никак не назовешь…

Однако Кисса подобное ничуть не удивило. Более того: почтительно изогнувшись, он поинтересовался у уважаемого господина, на чем тот желает добраться до столицы — на повозке или верхом на лошади? Дело закончилось тем, что на лошадь Пузыря с довольным видом взгромоздился пожилой мужчина, Кисс стал править повозкой, а на сиденьях кое-как разместилась остальная семья того достойного человека. Мне же досталось то узенькое местечко позади сидений, куда обычно складывают узлы и корзины. Впрочем, там сейчас немалой кучей оказались навалены пожитки семьи уважаемых людей, и мне оставалось лишь молча сидеть сзади, не высовываясь и рассматривая дорогу лишь через небольшую дырочку в навесе.

Впрочем, наши новые спутники, как я поняла, посчитали это совершенно нормальным, тем более, что им было сказано: эта женщина все слышит, но вот говорить не может. Немая, одним словом. Так что, бросив на меня брезгливо-презрительный взгляд, мне кивнули головой — там, мол, тебе самое место, убогая…

Вначале от перспективы ехать всю дорогу согнувшись, да еще и позади всех, я пыталась было возмутиться, но потом поняла — подобное нас устраивает как нельзя лучше. Со стороны мое присутствие выглядит так, будто хозяева везут с собой служанку, а прислуга мало кого интересует. Кисс же оказался в роли возницы. Ладно, это дело мы как-нибудь переживем, хотя в голове нет-нет, да и промелькнет: н-да, вот и оказывай после этого людям доброе дело…

Дело в том, что наше появление эти весьма достойные люди расценили как очередное благодеяние Небес, которого они заслуживают больше, чем кто-либо другой. Что бы там ни было, но сейчас они едут в столицу как настоящие господа, и не в телеге, как многие из их поселка, а в дорогой повозке, которая имеется далеко не у каждого. В таких повозках ездят лишь настоящие господа, к которым, наверное, можно отнести и их самих, крайне достойных людей. Ну, а раз достойные люди осчастливили нас своим лучезарным присутствием, то, значит, они могут вести себя как пожелают, а мы, в свою очередь, должны сделать все, чтоб эти уважаемые люди не остались недовольными…

Увы, это было только начало. Достойные люди оказались из числа тех, кому палец в рот не клади — откусят не только палец, но вместе с тем отхватят и руку, причем отгрызут ее по самое плечо. Как выяснилось, за все, что приобреталось в дороге — за воду, еду, ночлег, за все это должны были платить мы. Дескать — все это делается лишь для достижения того, чтоб Великий Сет благосклонно принял вашу смиренную просьбу насчет выздоровления вашей больной… Н-да, похоже, что именно ради этой благой цели наши достойные спутники решили в дороге ни в чем себе не отказывать — ни в еде, ни в напитках, ни в удобном ночлеге… Надо бы узнать у Кисса: а на подобное у нас денег хватит? Боюсь, что в столицу Нерга мы приедем, не имея ни единой монеты за душой…

Дальше пошло еще хуже. Хозяин поинтересовался, отчего это у Кисса такие светлые глаза. Услышав в ответ, что его дальние предки были родом из-за Перехода, мужик твердо уверился в том, что Кисс из числа потомков тех рабов, которым их хозяева когда-то дали вольную. То же самое мужик счел и в отношении меня, и с той поры нас обоих — Кисса и меня, стали гонять как собственных слуг — подай, убери, принеси, поторопись: тебе же было сказано сделать то-то и то-то… Как я поняла, при всем том эти люди считали, что оказывают этим недостойным (то есть мне и Киссу) великое благодеяние уже тем, что общаются с ними, как с равными. Судя по всему, в глазах наших новых спутников мы упали чуть ли не на самое дно, если не ниже.

Сынок хозяев направлялся в столицу полный самых радужных надежд: этому неприметному типу родственнички выхлопотали какую-то незначительную должность в столице, и теперь тот выскочка был уверен, что после того, как он получит то самое заветное теплое местечко — с того самого чудного момента в кармане у него будет находиться, самое малое, весь мир, и никак не меньше. И он без всякой радости поглядывал на свою худую и невзрачную жену — как видно, считал, что для жизни в столице она ему не очень-то подходит. Требуется что-то получше… Что тут скажешь: этот дохлый хлыщ еще не успел стать столичным жителем, а потребности, судя по всему, уже возросли чуть ли не выше крыши.

К тому же оба мужика и папа, и сын — оба оказались вовсе не дураки выпить, так что вечерами все их общение меж собой заканчивалось шумными возлияниями, причем, выпив, отец и сын становились на редкость болтливыми, и готовы были влезать в любую драку. Вначале я не могла понять, отчего это Кисс во время тех ночных пьянок постоянно сидит возле них, да еще и покупает этим выпивохам дорогое вино, но затем поняла: парень умело выуживал у хозяина все известные ему сведения — как оказалось, тот всю свою жизнь прослужил в храмовой страже, и знал немало…

Ну, а мне хватало забот с обоими женщинами. Наказание, а не бабы! Эти, похоже, на какое-то время вообразили себя богатыми и важными дамами, а уж счет их капризам я вообще потеряла! За эти дни у меня не раз появлялось желание внезапно обрести голос, и задать этим обнаглевшим теткам хорошую трепку, но каждый раз я умудрялась взять себя в руки, хотя делать это с каждым днем становилось все труднее.

Но мое терпение стало подходить к концу, когда стало понятно, что оба мужика, как говорится, положили на меня глаз. Трезвые — еще сдерживались, но вечерами, когда хмель затуманивал голову, пытались распускать лапы. Ну, тут уж и я не выдержала — пару раз едва не вывернула им руки, да и присутствие Кисса, несмотря ни на что, их все же останавливало. Все же от мужа можно и схлопотать по шее, причем вполне обосновано, и в этом случае Великий Сет вряд ли будет возражать. Правда, от недовольства их женушек подобное меня не спасало, и все накопившееся раздражение они, опять-таки, выливали на меня — вертихвостка, дескать, всем подряд глазки строит, и при том выдает себя за тихоню и скромницу…

Ох, послали бы мы их с Киссом куда подальше, но… Несмотря на то, что сейчас в столицу Нерга на праздники отовсюду стекались люди, все равно стражники за порядком на дорогах следили строго, и для проверки останавливали как конных, так и пеших. Не миновала эта участь и нас — повозку останавливали несколько раз. Пусть нас почти сразу же отпускали, однако все же не стоило рисковать понапрасну, тем более, что со стороны наша повозка и все те, кто в ней ехали не привлекали к себе внимания стражи, и не вызывали никаких подозрений.

Верно: со стороны все выглядело так, будто далеко не бедный человек везет семью на праздники в столицу, причем даже прихватил с собой слуг, чтоб было кому в дороге обслуживать состоятельных господ. Недаром некоторые из бедных путешественников, увидев нашу повозку, снимали шапки и кланялись, да и стражники обращались с этими уважаемыми людьми с куда большим почтением, чем к пешеходам. Следует отметить, что эти самые господа за время пути настолько вошли в образ, что всерьез стали считать себя едва ли не нашими хозяевами.