— Кисс — повернулась я к парню… — Кисс, тогда в Сет'тане… Помнишь, ночью мы шли за Кастаном почти до цитадели… Позже ты мне сказал, что догадываешься, зачем он туда ездил.

— Помню, как не помнить. Если тебе интересно мое мнение… Почти наверняка возил в цитадель те самые бриллианты, которые они выдают за камни Светлого Бога. Они же должны светиться, а без, как было сказано, подзарядки, они станут обычными бриллиантами. Возможно, и у самого Кастана есть какие-то свои дела с колдунами, о которых посторонним лучше не знать. Помнишь, каким раздраженным он покинул цитадель? Да будь ты хоть трижды принц крови, надежный агент, но колдуны не будут оказывать тебе никакого почтения, а вместо того используют любого аристократа в своих целях. Для колдунов люди — это просто предметы, которыми можно пользоваться по мере надобности, только вот ценность у этих людей разная.

— Кисс, — продолжала я, — тот мужчина в черном плаще, что стоял на карнизе рядом с Адж-Гру Д'Жоором… Это именно он завербовал твоего отца на службу Нерга. И еще это именно он узнал тебя…

— Теперь я понимаю, отчего колдунам так быстро стало известно о моем появлении в Харнлонгре. Сведения пришли от него…

— Да. От поклонника твоей матери. Он тебя не забыл…

— Зато теперь я понимаю, отчего его совсем не помню. Мы виделись всего один раз, и я тогда был слишком мал, а он, как видно, хорошо меня запомнил, если узнал даже спустя столько лет.

— Ну, господа хорошие, вы мне сейчас столько наговорили! — Вен в возбуждении забегал по комнате. — Завтра же с самого утра пойду к Дану! Ваше Величество, у нас появилась прекрасная возможность реабилитировать вас!

— Каким образом? Слова Лии к делу не пришьешь…

— По этому поводу у меня появились кое-какие мыслишки… — сел на место Вен. — Так, теперь поговорим насчет той кражи, в которой вас обвиняют. Я имею в виду то, что вы потрясли господина Гал'яна… Но лучше это мы обсудим позже. Вас, Ваше Величество, больше беспокоит что-то другое. Так?

— Беда в том, что отголоски той давней истории все еще висят над честным именем правящей семьи — вздохнула Марида.

— Госпожа, а ведь избавиться от этого нам вполне по силам. Так же, как и вернуть настоящее имя и титул кузену.

— Каким образом?

— Говорю же — есть кое-какие мысли… Плохо то, что у нас остается совсем немного времени до праздников… Ладно, постараемся успеть и даже решимся дать бой всем нашим врагам на том приеме. Лучшего времени в ближайшее время просто не предвидится, а если проиграем, то и худшего… Но тебе, кузен, в любом случае придется предъявить всем камни Светлого Бога… Ты к этому готов?

— А почему бы и нет?

Бал в королевском дворце Харнлонгра был в самом разгаре. Утонченные женщины, элегантные мужчины, восхитительные драгоценности, прекрасные одежды, бесконечные вереницы богато накрытых столов, сияние множества свечей… Фонтанчики с вином, горы фруктов, сладостей, бессчетное количество удивительных цветов… Сотни гостей, музыканты, слуги, стражники, беспрестанный гул голосов… Запах цветов, духов, притираний…В небо то и дело взлетали яркие огни фейерверков, сопровождаемые музыкой, восхищенными голосами зрителей и веселыми криками…

Ну как тут люди могут общаться меж собой — не понимаю! Хотя, конечно, на все это любопытно посмотреть со стороны. Да и чужие разговоры послушать тоже небезынтересно, тем более что некоторые из присутствующих здесь иноземцев твердо уверены в том, что среди тех, кто присутствует в этом зале, их родной язык вряд ли кто понимает.

Торжества по случаю памятной даты — пятисотлетия воцарения династии Диртере на престоле, проходили с размахом. Ничего не скажешь — красивый праздник! Вечер уже опустился на землю Харнлонгра, но в роскошно убранном королевском дворце было светло, как днем, да и веселье там царило немалое. Как видно, власти решили показать, что после неудавшегося заговора в стране воцарились мир, покой и благополучие. Так сказать, демонстрация полной незыблемости основ.

Все так, но, на мой взгляд, для того, чтоб в этой стране, и верно, был покой и порядок — для того прежде всего требуется, чтоб Харнлонгр находился где-то очень далеко, едва ли не за морями, а уж никак не имел бы такое несчастье — общую границу с Нергом. Ведь именно для того, чтоб защититься от этого слишком наглого и жестокого соседа здесь вынуждены были держать очень большую армию. Увы, но это не каприз и не пустое бряцанье оружием, а насущная необходимость: Нерг — страна, ненасытным аппетитам которой нужен не только Харнлонгр, но и Переход, а за ним и весь Север… Так что с малочисленной и плохо вооруженной армией Харнлонгру долго не прожить — колдуны враз сожрут, да при этом еще и скажут, что именно так все и должно быть…

Но сейчас, глядя на веселье и праздник вокруг нас, о плохом думать не хотелось. Будь моя воля, я бы сейчас сказала Дану только одно: династия Диртере находилась у власти в Харнлонгре пятьсот лет, и пусть еще столько же просидит на троне, не меньше…

Мы с Киссом находились в большом зале дворца, где, в основном, и собирались приглашенные. Марида пока не показывалась — было решено, что она ее появлениеится в зале состоится немного позже. Кстати, вскоре тут должен появиться и Дан со своей молодой женой, а пока, в отсутствие короля, здесь, в этом огромном зале вовсю шло веселье, музыка, танцы, раздавался смех…

А еще здесь была духота, которая выводила меня из себя. Сейчас бы куда-нибудь на простор, под высокое небо, туда, где можно дышать полной грудью… А еще лучше — оказаться на какой-то из дорог, и идти куда глаза глядят… Ну, на крайний случай я даже согласна вновь оказаться в той комнатке, где мы с Маридой обитали все эти последние дни — лишь бы убраться подальше от этого людского муравейника. Но все же лучше уйти на бесконечный простор дорог…

К сожалению, я и сама чувствовала, что постепенно начинаю задыхаться в четырех стенах, и мне все чаще снится по ночам бесконечная лента дорог, влекущая и зачаровывающая… Ну что тут скажешь? Только одно — эрбат, пленник дорог…

Сейчас ни у меня, ни у Кисса — у нас обоих не было особого желания общаться с незнакомыми людьми, так что мы с ним на пару стояли у дальней стены зала, надеясь, что нас в том месте особо не заметят. К сожалению, эти надежды не оправдались. Кисс потрясающе выглядел со своими распущенными волосами и в новом темном костюме с золотой отделкой — недаром проходящие мимо дамы то и дело бросали на парня весьма заинтересованный и призывный взгляд, а несколько нахалок даже уронили возле нас на пол свои веера, справедливо считая, что так понравившийся им молодой человек проявит галантность и поднимет оброненную вещь.

Как мне говорила Марида, в Харнлонгре подобный жест в завуалированной форме выражает желание познакомиться. Что ж, Кисс с удивительно грацией и неотразимой улыбкой поднимал с пола оброненные веера, и с изящным поклоном протягивал их хозяйкам, в то же время чуть искоса поглядывая на меня, и как бы говоря при этом — дескать, милые дамы, я счастлив оказать вам эту пустяковую услугу, и в другое время считал бы за честь знакомство со столь прекрасными особами, но сейчас я не один, а со спутницей, так что… Каждая из красоток, забрав назад свой веер, расплывалась в ответной улыбке, и неохотно отходила прочь, бросив на меня крайне недовольный взгляд, в котором ясно читалось — понаехали тут, дескать, всякие, невесть кто и неизвестно откуда, и теперь у крайне достойных дам кавалеров уводят, нахалки!..

Поток девиц, в руках у которых не держится веер, никак не уменьшался, и некоторые из наиболее настырных особ роняли перед Киссом свой веер уже по второму разу. И с чего это, интересно, у здешних баб руки такие дырявые, что в них ничего удержаться не может? Легкий веер — и тот валится на пол… Руки бы хоть одной из вас обломать, и вот тогда все остальные за свои дурацкие веера стали б держаться мертвой хваткой!

Хочется надеяться, что и я сейчас выгляжу неплохо, пусть и не под стать Киссу. Дело в том, что за пару седмиц до этого праздника несколько портных сняли с нашей троицы мерки, так что сейчас, смею надеяться, я тоже выгляжу немногим хуже роскошных дам, одетых по самой последней моде — на плечах почти ничего нет, но вот внизу столько ткани, красиво лежащей крупными складками, что я поневоле прикинула: того количества дорогущего шелка, что пошло на одно мое платье, в Большом Дворе с лихвой хватило бы на наряды пятерым невестам. Честно признаюсь: я не привыкла к столь непривычной роскошной и дорогой одежде, а уж этот тончайший кхитайский шелк мне было и вовсе страшно надевать на себя. Слишком непривычно, хотя и красиво, да и сшито неплохо — портные во дворце Дана хорошо знали свое дело. Я же раньше и сама занималась шитьем (Высокое Небо, ведь это было совсем недавно!), так что имею представление, сколько труда уходит на то, чтоб сшить такое вот изящное платье, хотя на первый взгляд и довольно простое. Не одна швея, наверное, сидела за шитьем дни и ночи, не разгибаясь над этой кропотливой работой.