— Двадцать один.

Ромина постаралась скрыть разочарование.

— Такая юная, — вздохнув, произнесла она, и подумала: «Слишком молода. Какая досада!»

Она повела гостей через замок к террасе, хвастаясь внутренним двором со струящимся фонтаном и лимонными деревьями. Стефания пришла в восхищение от красивой пастельной гаммы и изящной отделки.

— Я бы с радостью согласилась жить в таком месте, как это. Здесь так спокойно.

— Для начала тебе надо найти принца, Стефанула, — заметил ее отец.

— В Инкантеларии живет множество красивых парней, — подхватила Ромина.

— Пусть только попробуют посмотреть в сторону моей дочки, я их в порошок сотру!

Карадок и Нэнни сидели на террасе, ожидая ленча и обсуждая труды древних философов. Ма попивала лимонад, скрываясь от солнца в тени и прислушиваясь к их беседе. Билл в это время был в саду, размышляя, где ему лучше сделать грот, а Сэмми с детьми находились в своих комнатах, переодеваясь в купальные костюмы.

Билл поспешил через сад навстречу Денису.

— Дорогой дружище, как здорово видеть тебя! — воскликнул он, крепко пожимая ему руку.

— У тебя прекрасный дом, — восхищенно произнес Денис. — Ты очень талантливый человек, Билл.

— Я бы не смог сделать это без своей жены.

— Это был своеобразный плод нашей любви, — сказала Ромина. — Ну а теперь время познакомиться. — Она принялась по очереди представлять друг другу гостей, получая удовольствие от того, что ей удалось собрать у себя в доме такую разношерстную публику.

— Денис мой старинный друг, — пояснила она своему брату и профессору. — Он конструирует собственные самолеты.

— Ну, ты несколько преувеличиваешь, моя милая, — смутился Денис. — Я просто инженер-авиатехник.

— Неправда, ты летаешь на вертолетах и самолетах с мальчишеских лет. Пожалуйста, не скромничай, дорогой!

— Вы похожи на грека, — заметил профессор, сощурив глаза, словно игуана. — И чувствуется еще какая-то примесь.

— Я родился в Судане.

— Он из Келбрука, графство Йоркшир, — прибавила Стефания.

— Какая гремучая смесь, — с чувством произнесла Ромина.

— Не стоит так уж пристально присматриваться. — Денис задорно засмеялся. — Нехорошо смотреть на осла, когда он делает тебе подарок.

— Или как бы мы сказали по-другому, — вмешалась в разговор Стефания, — «дареному коню в зубы не смотрят».

Нэнни разразился громким смехом.

— А ты мне нравишься, Денис.

— Подойди ко мне, Стефания. — Профессор взял ее за руку. — Ну-ка, расскажи мне немного о себе. Ты очень красивая девушка. Конечно, я уже слишком стар, чтобы выйти на арену, но еще достаточно молод для того, чтобы восторгаться издали. Ты, моя дорогая, можешь рассчитывать на мое восхищение.

Люк пришел на ленч поздно, воодушевленный событиями нынешнего утра.

— Какой прекрасный день! — воскликнул он, появляясь на террасе. Коко и Джуно выскочили из-за стола, как две обезьянки, и обвили его шею руками.

— Где ты был? — спросила мать.

— Мне кажется, он что-то натворил сегодня, — сказала Ма. — Слишком уж довольный у него вид.

— Я читал газеты в городе, — неохотно ответил Люк.

— Зачем тебе все время ходить в город, ведь в замке подают самый лучший кофе и полным-полно свежих газет, которые твой отец специально покупает.

— Нет, что ни говори, а приключений тут маловато. Пусть парень повеселится от души, — сказал Нэнни, шевеля пальцами ног, пытаясь сбросить нагло улегшегося на них Порчи.

— Ты помнишь Дениса и Стефанию? — спросил Билл.

Денис протянул Люку руку.

— Мы не видели друг друга уже очень давно.

— Только не говорите мне, что я вырос! — взмолился Люк, засмеявшись.

— И мне тоже, — вставила Стефания.

— Но так оно и есть! — парировал Люк, обходя стол, чтобы поцеловать девушку, которую он знал еще подростком.

— Погоди, она сейчас встанет, — сказала Ромина. — У нее самые длинные ноги, которые я когда-либо видела. — И подумала: «Может, и в самом деле стоит попробовать их сосватать?»

Вскоре разговор зашел о таинственном госте, тайком проникавшем в любимую постройку Ромины, и Билл, получая явное удовольствие, стал рассказывать Денису, как жена обвинила его в том, что он якобы тайно спал там в послеобеденное время.

— Хотел бы я, чтобы у меня хватало на это времени, — сокрушался он.

— При желании оно у каждого найдется, — заметила Ромина.

— А ты сегодня ходил к флигелю? — спросил Нэнни своего племянника.

— Еще нет.

— Но ты же вроде сказал, что заляжешь в ожидании и поймаешь незваную посетительницу, — чуть не плача сказала Ромина. — Я замираю от страха, входя туда, а ведь это мое любимое место в целом мире!

— Может, вам лучше привлечь к этому делу полицию? — предложила Стефания.

— И что, по-твоему, они должны делать? Охранять флигель? — Спросила Ромина. — Они здесь совершенно ни к чему! Нет, остается только Люк. Тебе обязательно удастся развязать этот узел. Ты сейчас не обременен работой, пусть это будет твоим заданием. Кто бы ни оставил там шарф, я хочу, чтобы этот человек убирался вон!

После ленча Люк повел Дениса и Стефанию к постройке, а Коко и Джуно остались в тени рисовать картинки вместе со своей бабушкой.

Пока они шли по саду, Люк поведал гостям историю замка, не преминув рассказать о таинственной незнакомке.

— Думаю, я знаю, кто бы это мог быть, но пока у меня нет полной уверенности, я предпочитаю держать рот на замке.

— И что же вы собираетесь делать? — спросила Стефания.

— Не знаю, но думаю, что стоит поставить ловушку.

— Ловушку для крыс, — сказал Денис. — И в этом случае тебе понадобится большой кусок сыра.

— Совершенно верно. — Люк открыл дверь и увидел с нескрываемым разочарованием, что кровать была в таком же состоянии, в каком мать оставила ее днем раньше.

— Кто НЕ спал на моей кровати? — спросил он низким голосом, пародируя персонажа из сказки о медведях.

— О небеса! — воскликнула Стефания. — Это самое изысканное место, которое мне когда-либо приходилось видеть. — Она прохаживалась по комнате, восхищаясь каждой деталью интерьера. — Это скорее смахивает на маленькое любовное гнездышко. Теперь понятно, почему кому-то так хочется прийти и поспать здесь. Оно просто очаровательно!

— Маркиз оказался убийцей, — произнес Денис.

— Но ведь он убил ради любви, — сказала Стефания, проводя пальцами по ровной поверхности мраморной копии скульптуры Донателло «Давид». — Только представьте себе, женщина, которую ты любишь, искренне полагая, что она наивная деревенская девчонка, вдруг завела роман с опасным мафиози. Как это романтично!

— А почему он убил ее, а не самого мафиози?

— Всегда ранишь того, кого любишь, — пропел Люк. — Того, кого вообще не следует ранить. — Он заговорил прямо как профессор.

— Что ж, я не хочу обвинять женщину, которая приходит сюда, — сказала Стефания. — Но не понимаю, что за удовольствие лежать тут совершенно одной. Это немного грустно…

— Да, немного грустно, — медленно повторил Люк, почесывая подбородок. — Ты права. Женщина, которая приходит сюда и лежит на этой кровати, охвачена невероятной тоской. Она посещает это место, чтобы почувствовать свою близость к кому-то. — Его вдруг осенила мысль. — Или же она о ком-то скорбит.

Его сердце учащенно забилось.

«Альба», — подумал он.

Ромина была встревожена мыслью о том, что в ее любимую постройку тайком пробирается загадочная незнакомка, и в конце концов решила заявить в полицию о незаконном вторжении. Она отыскала на площади полицейский участок, расположенный в обшарпанном здании. Вход в него предваряли три ступеньки, ведущие к дверям, сделанным из прочного дерева.

Внутри воздух был спертым из-за сильного запаха табака и мужского пота. Пройдя через комнату, Ромина очутилась у стойки для приема посетителей, заваленной газетами и журналами, и стала ждать, когда к ней кто-нибудь подойдет. В офисе никого не было, не считая пары карабинеров, без дела прохлаждавшихся у входа. Стряхивая сигаретный пепел на пол, они были заняты обсуждением своих тещ, сопровождая сплетни громким хохотом.