Мы договорились встретиться через час на набережной. Неподалёку от спуска на Ангару залили огромный каток. И мы направились туда.

Лёд, сверкающие на солнце лезвия коньков и яркий-яркий снег, искрящийся сотнями крошечных бриллиантов… Мы катались несколько часов. Сначала осторожно, друг за дружкой, потом – держась за руки. «Людочка, сделаем круг?» – говорил Стёпа, и я смеялась, что он удачно подобрал цитату из «Покровских ворот». После катка, усталые, раскрасневшиеся, счастливые, мы завалились в ближайшее кафе, ели пирожные, пили кофе, болтали. Заходящее солнце забрасывало Стёпкино лицо длинными тенями, и я впервые подумала: «А ведь он красивый…» Тёмные, чуть вьющиеся волосы, яркие голубые глаза, ямочки на щеках. Как я не видела этого раньше? Как вообще мы жили раньше? Ходили на одни и те же уроки, делали домашние задания, сталкивались иногда на улице – и даже не думали о том, что можем быть вместе.

– Когда ты смотришь на меня, мне кажется, ты заглядываешь прямо мне в душу, – смущается Стёпа. Я гляжу на него поверх большой чашки капучино.

Два быстрых взгляда, взметнувшиеся руки. Наши пальцы смущённо переплетаются. Что происходит со мной? Почему этот такой знакомый и такой незнакомый мальчишка значит для меня всё больше и больше?..

В школе отмечали Новый год. Дискотекой. Ребята умудрились добыть где-то пива и быстро опьянели, почти все. Поэтому мы с Натой очень быстро ушли ко мне и устроили свою предновогоднюю дискотеку. А так как у Наты завтра экзамен, то долго наши танцы не продлились. Оли не видно уже несколько дней: она всё время проводит с Диком. 11 января будет какой-то важный конкурс бальных танцев, мы с Наташкой пойдём за неё болеть. Стёпы на дискотеке не было. Странно. У родителей сегодня новогодний вечер на работе, придут они поздно. Наташа только что ушла домой. И я осталась наедине со своими мыслями.

Честно говоря, я немного расстроилась, когда увидела, что Стёпы нет на дискотеке. Даже успела сравнить себя с Элизабет Беннет из «Гордости и предубеждения», ведь она тоже была расстроена, когда мистер Уикхэм не пришёл на бал к мистеру Бингли. Впрочем, я вовремя вспомнила о том, что в моём случае любовных треугольников не наблюдается.

Да, я зачитываюсь Джейн Остин. Её книги завораживают мягким вкрадчивым языком, лёгкой иронией и чувствами, прячущимися за английскими идиомами. Я читаю в оригинале, почти не заглядывая в словарь, и получаю от этого ни с чем не сравнимое удовольствие.

А за окном – зима. Снежный декабрь пушистыми хлопьями застилает дороги, крыши, подоконники… В воздухе носятся запахи Нового года: ароматы хвои, мандаринов и запекаемой в духовке курицы. Знаешь, в детстве я очень любила Новый год. Мы с Димкой мастерили маски и костюмы и устраивали для мамы с папой настоящее представление. Новогодний вечер всегда начинался нашим спектаклем, а заканчивался безудержным весельем и горой подарков. Второго или третьего января мы всегда ходили с папой в карьер – стрелять из всех видов оружия. Это своего рода ритуал, в котором участвовали все члены семьи. Не знаю, повторится ли он в этот раз. Без Димки даже сам Новый год стал каким-то ненужным и грустным. Сегодня 29-е, а у нас до сих пор нет ёлки. Завтра поеду искать…

…Стоило написать, что у нас нет ёлки, как в дверь позвонили. Я думала, что это родители вернулись, и как была, в халате поверх пижамы, пошла открывать. На пороге стоял Стёпа. Замёрзший, но довольный. В руках у него была ёлка.

– Я подумал, ты ещё не успела купить. Бери.

– Спасибо, – только и смогла выдавить из себя я. – Но…

– Никаких «но», Марина. Это мой маленький подарок.

– Спасибо.

– Не за что, – он ласково тронул меня за плечо. – Извини, ты, наверное, собиралась ложиться спать?

Тут до меня дошло, в каком я виде. Я почувствовала, что краснею как помидор. Стёпа быстро попрощался.

Ужас, он увидел меня… такой некрасивой! Непричёсанная, в халате! Что он обо мне подумает?!

С Новым годом, дневничок!

Да, без Димы праздник получился «с кислинкой». И всё же получился. 30 и 31-го родители не работали. Точнее, папа хотел было идти писать какое-то важное решение, но мы с мамой его не отпустили. Вместо этого взяли санки, собрали все ковры и коврики и пошли на залив. Трясти. Было очень весело: мы валялись в снегу и закидали друг друга снежками. Потом готовили новогодний стол, наряжали ёлку, украшали квартиру. Может быть, это неправильно, но я специально делала вид, что всё нормально, что Новый год – лучший в мире праздник и он будет счастливым. Правда, вечером очень хотелось зарыться в подушку и разреветься. Но, когда я собралась это сделать, мне вдруг пришло в голову, что в этом году слёз было слишком много. Может, хватит уже?

Новогоднего веселья добавил и наш президент. Именно 31 декабря он объявил, что уходит в отставку. Родители были в смятении, весь вечер обзванивали коллег, делились мнениями и впечатлениями. Если честно, я плохо понимаю, что это: предновогодний розыгрыш или своеобразный подарок? Очень сложно было развернуть родителей от политических дискуссий к встрече Нового года. А потом мы играли в шарады, я заставила маму с папой собирать игрушки из киндер-сюрпризов, потом мы ходили пускать петарды. Устроили настоящий салют. А часа в три ночи позвонил Димка! Сказал, что у него всё нормально. Успокаивал маму, умолял её не волноваться. Обещал быть осторожным. Спрашивал, как моя учёба. У него другой голос. В нём появились какие-то новые серьёзные нотки. Но – в любом случае – это голос человека, который хочет жить.

А ещё в двенадцать ночи звонил Стёпа. Это было так неожиданно и приятно… Поздравлял. Говорил что-то очень красивое и длинное. Я почти не слышала что: так сильно кружилась голова от восторга.

Вроде бы новогодняя чехарда потихоньку идёт на убыль. Если так усиленно праздновать ещё несколько дней, то я просто лопну. Чувствую себя удавом, который съел слона. Единственное отличие в том, что удав после этого может не шевелиться год. А у меня так не получается.

2-го приходили Оля и Ната. Мы поздравляли друг друга, слушали музыку и в шутку гадали на Олиных картах таро. Впрочем, Оля, похоже, воспринимает это всерьёз. А по-моему, все эти гадания – просто игра. Приятная, немного забавная. А может, дело в том, что я верю в кое-что другое?..

Вчера приходил Стёпа. Он подарил мне шикарную книгу – подарочное издание «Тристана и Изольды». Мой подарок оказался скромнее – небольшая энциклопедия по стрелковому оружию, которую я выбирала вместе с папой. Но Стёпе, похоже, она понравилась. Когда я сказала, что люблю стрелять и немного умею обращаться с оружием, он очень удивился. И даже не сразу поверил. Пришлось показать фотографии, где мы с папой и Димкой целимся в мишени. Вообще, как я поняла, Стёпу многое в нашей семье удивляет. Например, мои дружеские отношения с родителями. Впрочем, это поражает не только его. Ведь у Наташи с родителями тоже нет особой дружбы. Да, они волнуются за дочь, болеют за её успехи, но, похоже, её внутренний мир для них – загадка. Ведь они не знали, что Ната влюблена в Петровского. Не знали, как она с ним познакомилась и что случилось потом. Мне это кажется странным. Может быть, дело в том, что я, как говорит мама, «меряю по себе». Только мне всё равно кажется, что родители и дети должны быть, прежде всего, друзьями. Так проще и тем и другим. Так легче. И, наконец, так умнее. Ведь родители, в отличие от всех остальных, точно никогда не предадут. И потом, это ведь не значит, что нужно во всём с ними соглашаться. Мы часто спорим, иногда ссоримся. Но ведь дружба не заканчивается фразой «разошлись во мнениях». Правда, у мамы и папы очень много работы, и нам с Димой часто приходится едва ли не насильно выдёргивать их из рабочей суеты. Иногда я сержусь на них за то, что со своими делами они проводят куда больше времени, чем с нами. Особенно сильно сердилась, когда погибла Маша. Теперь я понимаю – они хотели как лучше, потому что знали: Диме надо пережить свою беду. Вопрос только в том, что, переживая её, он едва не лишил себя жизни. Это единственная тайна, которую я вряд ли смогу когда-нибудь раскрыть маме и папе. Не хочу, чтобы они винили во всём себя.