За праздничным столом вперемешку сидели и знать, и простые люди, и ремесленники, которые пришли на праздник из замка. И столов было множество, чтобы уместить всех желающих.

Никогда лорды не были ближе к тем, кто обеспечивал им сытую жизнь своим трудом, чем в этот Праздник.

Стоило всем присутствующим рассесться тесными рядами, как рядом с герцогом поднялся новый Храмовник, буквально за неделю прибывший из Обители Единого на востоке Вайтэрда. Пожилой мужчина Лиссандре понравился. Был в нём стержень, и в то же время чувствовалась мягкость. Говорил он спокойно, без напыщенных фраз, сразу располагал к себе. По прибытию мужчина выслушал причину заключения предыдущего храмовника, никого не осудил, только маленькая морщинка, залёгшая между бровями, говорила о том, что рассказ оставил след в его мыслях. С его приходом в Храме словно посветлело, и Лиссандра стала выкраивать утром десять минут на то, чтобы забежать в Храм и поблагодарить Единого за происходящие с ней благоприятные события.

За столом Лисса с интересом следила за присутствующими. Возможно, если бы она сама не умела быть близкой к любому человеку, то её удивило бы, как благородные леди живо обсуждают с какой-нибудь кухаркой или мельничихой бытовые вопросы или здоровье детей.

Когда первый голод был утолён, за столом запели. Слова песни были простыми, рассказывали об урожае, о Духах Земли, о дождях. В конце зазвучала песня-просьба к Единому о возрождении былых способностей приобретать вторую ипостась. Народ уже и не помнил, как это — иметь второе тело, но туга за тем, что оказалось потеряно, сидело в каждом, как тонкая заноза.

Лиссандра передёрнула плечами и почувствовала, как рука супруга обвила её, прижимая к горячему боку мужчины. Он уже накинул плащ поверх тонкой рубахи и прикрыл полой плечи супруги.

— Замёрзли, миледи?

— Нет, милорд. Возле вас тепло.

Лисса почувствовала легчайшее прикосновение губ к своим волосам и поспешно развернулась к Эрику, но тот уже смотрел в другую сторону и обсуждал со старостой планы посевов на следующий год.

Весь этот разговор в исполнении магистра Ордена Трилистника, грозного завоевателя, казался чем-то нереальным. Лиссандра улыбнулась своим мыслям, мечтая, как самая обычная женщина, о благополучии для своей семьи.

Вот придёт весна, и нужно будет… Дальше шёл длинный перечень всего, что герцогиня хотела реализовать в Стоунберге, как в самой крепости, так и на землях.

— Миледи, идёмте с нами, — герцогиню тронули за руку её подруги, приглашая на танец-игру.

Лиссандра не знала, что её ждёт, но легко согласилась, чувствуя, как счастлива оказаться здесь, среди всех этих людей. И совсем не остановилась на мысли, что счастье более полно от того, что баронесса не поехала на праздник. Срок наказания той истёк, но девушка сказалась больной. Даже к целителю обращалась. Благо, что не к Лиссандре. Герцогиня даже обрадовалась, когда узнала об этом. Теперь Лисса с нетерпением ждала, когда баронесса разродится, и герцог выдаст её замуж. Хоть куда-нибудь, но только не в замок.

Праздник длился до самого утра. Лисса поспала несколько часов в палатке и на рассвете увидела заключительную часть Праздника. Двадцать лордов в сопровождении своего сюзерена соорудили большой костёр и сожгли на нём остатки от обмолоченных своими руками снопов. Золу тщательно собрали, разделили на двадцать две части, и каждый забрал свою долю.

Праздник Урожая по традициям предков завершился, но лорды не уезжали из крепости до конца недели.

В этот период Лиссандра была радушной Хозяйкой, встречающей гостей. Одно мероприятие сменялось другим.

Мужчины ездили на большую охоту, дамы делились новшествами в замке.

Провели рыцарский турнир, хвастаясь своим мастерством. Герцог на правах Хозяина в этот раз не участвовал. Был судьёй.

Лиссандра демонстрировала дамам преимущества купален и, как докладывал мэтр Ори, к нему обратились уже треть лордов, спрашивая о возможности обустроить нечто подобное в их феодах.

Под конец визита гостей герцог провёл общую тренировку на поле за крепостными стенами. А Лиссандра подарила каждой из гостивших леди по сборнику рецептов от мастера Смолла, несколько настоек собственного приготовления (для укрепления сил, от мокрых зимних хворей) и заживляющие мази на основе трав, подаренных Лесным Духом.

Лиссандра, конечно, устала от необходимости следить за порядком в течение недели, хотя её подруги — леди Изольда Пропер и Мариана Рочер — изо всех сил помогали герцогине везде успевать. Именно поэтому празднование прошло гладко, и гости разъезжались, взаимно довольные знакомством и проведённым временем.

Стоило разъехаться последним гостям, как герцог Гренстон объявил о том, что он уезжает вместе с супругой на коронацию принцессы Альгии, супруги короля Харольда-Завоевателя.

В целом, обоз оказался небольшим — из пяти повозок. Одна была полностью в распоряжении Лиссандры, во второй герцог вёз собранную с вассалов подать, третью выделили под подарки брату, королеве и их двору. В четвёртой и пятой был запас провианта, походная утварь и шатры.

Уезжали засветло, чтобы целый день провести в дороге.

Лиссандра дала последние распоряжения своим людям. Никого из них в этот раз она с собой не брала. Две её горничные были нужны своим супругам. И как не просила Стефания, прибегая к запрещённому приёму — слезам, герцогиня настояла на своём. С собой в дорогу она взяла только новую горничную и Колина. Бойкая молодая девушка была рекомендована леди Пропер, и Лисса согласилась с этой кандидатурой. Правда, Стефания просто так не пустила новенькую на свою территорию и долго муштровала, совсем как герцог своих новобранцев.

Уезжая, герцог оставил временно исполняющим обязанности управляющего лорда Рочера. В помощь ему определили мастера Смолла, который хорошо ориентировался в хозяйственных вопросах.

Маленький Вил остался на попечении горничных, но Лиссандра подозревала, что к тому моменту, как она вернётся, мальчик окажется под крылышком Стефании. Кормилице просто необходимо было о ком-то заботиться.

Мастер Вигор через супругу передал весточку, что близок к тому, чтобы расшифровать записи Стеллы. Возможно, к возвращению герцогини уже будет известно, что произошло.

В этот раз Лиссандра выезжала из замка в повозке. Устала она за последнее время. Да ещё и красные дни пришли. Лисса не признавалась сама себе, что это её расстроило. Ведь надежда подарить супругу ребёнка засела глубоко внутри. И пять дней задержки для организма, который работал, как хронограф мэтра Ори, давали право так думать. Но нет, в этот раз лягушка не понадобится.

Несмотря на раннее время, в городке было оживлённо. Люди высовывались в окна, стояли у порогов домов, прощались, махая руками. Ближе к воротам внутренней крепостной стены было суетно. Смешались военные и гражданские с какими-то узелками и гружёнными тележками. Герцогиня выглянула в окошко, чтобы рассмотреть, что происходит. Один из капитанов подъехал к жеребцу герцога и что-то доложил магистру. Герцог кивнул и, обернувшись к капитану Фламбери, дал тому в руки большой кошель.

Обоз тронулся дальше, а капитан отъехал в сторону толпящихся людей.

Лиссандра нахмурилась. Хотелось прояснить сразу, что происходит, но герцог не оборачивался на повозку, а остановиться сейчас не было возможности. Иначе обоз перекроет всё движение через ворота.

Как только проехали узкое место, Лиссандра велела возничему тормозить.

— Что случилось, миледи? Забыли шпильки? — иронично спросил герцог, приблизившись на своём жеребце к окну повозки, в которой ехала Лиссандра.

— Нет, милорд. Хотела спросить, что происходит. Почему те люди с узелками на улице?

— Миледи, если вам хочется поговорить, дождитесь остановки и тогда задавайте свои вопросы. А сейчас, пожалуйста, будьте умницей, задёрните шторки и отдохните. Нам предстоит длительный переход.