Сабина даже не могла себе представить, как Оморт отреагирует на это предательство… или на ком он выместит свой гнев. Она надеялась, что Ланте будет в безопасности, что сестру защитят их Инферны.

Постепенно, шаг за шагом, каждый их которых отдавался в ее голове, равнина сменилась корявым окаменевшим лесом. Отбрасываемые луной тени заскользили по земле. Кто-то невидимый копошился в грязи.

Еще больше волновало то, что ее юбка собралась на талии, полностью оголив зад. Рука, которой демон придавливал ее к плечу, теперь полностью накрыла ее ягодицы и стала их мять.

Что он делает? Она не хотела снова заниматься с ним сексом, тем более что он находился в таком возбужденном состоянии. К тому же ее план был сорван, а воспоминания о пережитой боли все еще были свежи. И когда она приняла решение вернуться к нему в камеру, она твердо намеревалась быть сверху.

Ридстром резко остановился и поставил ее на ноги. В тусклом свете луны его обезумевшие глаза блестели от предвкушения, губы раздвинулись от клыков.

Спокойствие Ридстрома разлетелось с треском.

По-видимому, Сабина схватила тигра за хвост. И она только что стала его пленницей.

Ненадолго.

— Ридстром, — прошептала она.

— Что?

Она прошептала что-то еще гораздо тише. Когда он наклонился к ней, она боднула его головным убором в нос и нацелила стальной носок ботинка ему между ног.

Он схватил ее за лодыжку и бросил на спину. В одно мгновение он оказался на ней.

— Ты — порочная маленькая женщина. — Он уткнулся носом в ее волосы, вдыхая их аромат. — Вероломная.

Когда он с отчаяньем начал целовал ее шею, она нахмурилась — он целовал ее так, будто скучал по ней. Подобно тому, как ранее она ощущала его одиночество, сейчас она чувствовала его тоску.

— Но долго ты не будешь такой.

Он уже был в готовности, и, когда прижался к ней своим членом, ее шокировало удовольствие, пронзившее ее. Она замерла, ощутив разжигаемое им желание.

Подождите-ка… Что он имел в виду под: «Долго не будешь такой»? Планирует переманить ее на свою сторону, изменив? Всегда хотел изменить меня!

Он атаковал ее рот, сминая своими губами ее.

Прежде чем она забылась в беспамятстве от его поцелуя, она укусила его за нижнюю губу. Он прошипел проклятие, вскакивая на ноги. Схватив ее за талию, он потащил ее к плоскому валуну. Сев на него, он устроил ее на своих коленях.

— Что ты делаешь? — Со связанными руками она не могла бороться, чтобы остановить его.

— Выполняю свое обещание. — Как только она поняла, что он имеет в виду, он задрал ее юбку до талии.

— Ридстром, подожди. — Она извивалась, когда он сдергивал ее трусики до лодыжек. — Демон…

Он опустил ладонь на ее голый зад с громким шлепком. Было не столько больно, сколько унизительно. Это его месть? Заденет ли его, если она пройдет это наказание?

— Это все, на что ты способен, демон? Это было наказание или ласка? Я в замешательстве…

Шлеп! Она со свистом выдохнула, сжавшись на его коленях. Еще удар, сопровождаемый жалящей болью, следующий. Вторая его рука мяла ее бедро. Он был возбужден этим и тяжело дышал.

И что-то начало происходить и с ней. К ее изумлению, она возбуждалась. Как ему удается? Настанет ли время, когда он не сможет заставить ее хотеть его? Возможно ли такое сейчас, когда он шлепает ее задницу и, кажется, находится на грани, чтобы не придушить?

Но ее чрезмерно влекло к силе, а демон был самым сильным мужчиной, с которым она когда-либо сталкивалась. Она никогда не забудет, как он сражался с охраной — ярость бушевала в нем.

С его следующим ударом ее крик прервался стоном, удивившим ее саму. Даже он заколебался.

Она была истинной дочерью Чародейки — гедонистки, которая будет брать удовольствие везде, где бы ни нашла его. Даже здесь — в дикой местности, являясь пленницей демонического существа, избиваемая — и ее иллюзия огня уже освещает ночь.

«Какой сюрприз», — подумала она со слабой улыбкой.

Она зашевелилась на его коленях, раздвинула ноги. Его тело напряглось. Рука застыла в воздухе. Все, что она слышала, — его рваное дыхание.

Тогда он застонал, резко откидываясь назад, чтобы видеть ее промежность.

— Потрогать тебя…

Она кивнула и застонала, когда он дотронулся до нее, потом закричала, когда его большой палец нырнул внутрь нее. Он только что вытащил свой член? Она могла чувствовать, как он начал поглаживать себя под ней.

Его палец медленно входил и выходил.

— Какая ты влажная, — прохрипел он, — чародейка, ты сводишь меня… с ума.

Ридстром был погружен в тот полумрак между разумом и инстинктом, где уже ничего не имело смысла. Он потерял контроль и не мог наслаждаться этим еще больше, чем сейчас.

Он сбежал с ней. Наконец. От одной мысли, что она в его полной власти, ему хотелось реветь от триумфа.

С ее растрепанными косами, свисающими с плеч, и металлом, украшающим ее тело, она выглядела такой же злой, какой и была — принимая удары и еще больше задирая попку. И теперь ей очень сильно хотелось кончить. Иллюзия ее огней уже пылала.

Это — экстаз.

Он задвигал двумя пальцами внутри ее изголодавшегося нутра.

— Такая узкая. Горячая. — Ее плоть блестела, обхватывая его пальцы. — И больше не девственница.

Другой рукой он двигал вверх и вниз по своему вздыбленному члену, пока тот не стал пульсировать, готовый выпустить семя. Он позволил пальцам выскользнуть из нее только для того, чтобы перевернуть ее лицом к себе.

Не было никакого стыда и никакого страха. С полуприкрытыми глазами она лежала на его коленях, приподняв бедра для его пальцев. Такая красивая… такая жестокая. Моя.

Все еще незнакомое ему давление в члене повысилось, когда чувствительная головка потерлась о ее попку. Удовольствие, столь мощное, что сродни боли.

Его мускулы напряглись, его тело было готово кончить. Он взревел в небо, начав извергать семя прямо на ее зад. Снова и снова жесткие струи спермы извергались, а его бедра подергивались под ней.

Она ахнула, потом гортанно застонала. С ее стоном он в последний раз дернулся, прыснув струйку прямо между ее ног. Она продолжала стонать, извиваясь и уже собираясь кончить…

Но он убрал руку, поправил штаны и поставил ее на ноги.

Она моргала в недоумении, глядя на то, как он разрывал свою тунику и стирал с нее остатки своего семени.

— Что ты делаешь?

— Я кончил. — Не провоцируй меня… не беси меня. — Ты должна мне три ночи. Три ночи, в течение которых ты испытаешь то, что пережил я. Только тогда мы займемся полноценным сексом.

Когда он стал с силой тереть ее кожу, она отскочила от него:

— Я убью тебя за это!

В лунном свете он увидел, что ее попка покраснела. Насколько сильно я шлепал ее?

— Очень сильно, ты, чурбан! — ответила она.

— Держись подальше от моей проклятой головы, Сабина! — Он отшвырнул прочь кусок ткани, затем дернул ее нижнее белье вверх с такой силой, что она едва не упала.

— Или что? Ты отшлепаешь меня? Ты часто бьешь женщин?

— Никогда. — Ни разу в течение всех пятнадцати столетий.

— Ах, верно, ты — Добродетельный Король Ридстром. В данный момент, кажется, уже не настолько добродетельный.

— Ты не признала бы хорошим человека, если бы он шлепал твою задницу. — Он рванул вниз ее юбку, порвав материю.

— Разве я показывала тебе только свою плохую сторону? Разве я никогда не разрушала эту созданную видимость?

— Возможно, ты еще хуже. — Он взял ее за руку, потянул за собой, и они двинулись дальше. — Так не должно было быть. Ты начала не с того пути. Помнишь, когда я просил тебя освободить меня? Помнишь боль, которую я испытывал, лежа в той гребаной кровати с разорванной грудью и переломанным позвоночником? День за днем я находился в той проклятой темнице из-за тебя!

Словно не слыша его, она покосилась на его рога:

— Эй, ты собираешься долго ходить в таком виде?