Аврелий надолго замолчал. Заговорил он вновь не скоро:

— …Потом, наконец решил следовать свои собственным желания… Одному проще. Одиночество — это независимость, его я хотел и его я добился. Оно было холодным, о да, но зато и тихим, удивительно тихим и огромным, как то холодно тихое пространство, где вращаются звезды. Я хотел именно его. Потому что знал, что когда-нибудь из-за людей все пойдет по пизде… Вот и свалил подальше от всех — заранее зная, что рано или поздно, снова вернусь к людям. А одиночество такая вещь — привыкаешь и все у тебя замечательно, но стоит его нарушить хоть на день — и придется привыкать к нему снова… Вот и получается: «борьба взглядов — приобретенных с опытом» с «борьбой характера и воспитания»…

Странник молчал и слушал спокойный размеренный монолог напарника — медленно выпуская одно за другим облачка дыма. Кажется, Он глубоко задумался, и унесся в Своих мыслях куда-то очень далеко…

Вдруг неожиданно вздрогнул, словно что-то вспомнил:

— Забыл совсем!

Он поднялся на ноги и вошел внутрь дома. Через секунду появился обратно — протягивая напарнику диск:

— Вот… Нашел. Понятие не имею что там, но написано «блюз».

Аврелий взял пластиковый бокс и покрутил в руках:

— Ну давай послушаем.

Наша парочка переместилась в Шевроле. Босс завел двигатель, а Марк включил в салоне свет и поставил диск:

— «My Home Is in the Delta». — прочитал Аврелий обложку альбома, — Миссисипи Фред МакДауэлл… 65 год… Интересно…

Из колонок раздались архаичные звуки акустической гитары и классическое протяжное пение — характерное для южан. Мужской голос исполнял песню под названием «I’m In Jail Again» — под мотив которой, Аврелий принялся медленно покачивать головой:

— Это скорее фолк… фолк-блюз… или еще говорили кантри-блюз.

— Что-то, как-то… — поморщился Странник.

— А мне нравится. — преспокойно ответил Марк, не прекращая покачивать в такт головой.

Тягучая песня все продолжалась, под однотипные отзвуки гитарных струн — навевая какое-то грустное спокойствие.

— Она тебе понравилась? Как женщина? — тихо спросил Феникс, приглушив звук.

— Ага. Безумно. Влюбился по уши… — саркастично усмехнулся Аврелий.

— Я и не надеялся что ты серьезно ответишь.

— Да мне вообще противоположный пол нравится. Я вообще влюбчивый. — улыбнулся Марк.

— Поэтому ты так усердно ее отталкиваешь?

— Никто, никого не отталкивает. Говорю Тебе еще раз: вдвоем было лучше… спокойней… А раз появляются новые люди — появляются новые проблемы. К тому же… она же не одна…

— Что-то Я не замечал за тобой страха перед трудностями.

— Чего Ты от меня-то хочешь?

— Услышать, что ты в порядке…

Аврелий уставился в одну точку на полу, с усталой улыбкой.

Что Ему сказать? Как выразить? Марк и сам не знал…

Как объяснить Боссу весь тот сумбур и смятение, что творились у него в душе? Как объяснить обиду на Него — когда Он полностью уверен, что поступал правильно — желая оставить в том замке? Или например, то — насколько Он стал для него близок? Что за всю свою жизнь — он никогда не имел такого друга? Такого родного человека? По настоящему родного… Что теперь и существование его не такое уж и бессмысленное?

Страх, злость, обида, смятение, потерянность, даже ревность, какая-то беспомощность…

Аврелий не знал что ответить…

— С каких пор… Тебя интересуют такие вещи?!

— Так! Не начинай! Даже не смей! Я пытаюсь, черт, стараюсь быть человеком! Мне это нихуя не удается! Я к такому не привык. Повторяю за тобой!

— Мда… Голубоглазка похоже права… Мы не умеем общаться с людьми.

— Я это и так знал.

— Лучше скажи, что дальше делать будем? — приободрился Марк, тяжело вздохнув и сменив тему.

— Двигаться вперед, Я полагаю.

Сигарный дым заполнял помещение салона — полностью окутывая двоих людей внутри, сохраняющих молчание. Аврелий только что, принялся раскуривать потухшую сигару:

— …Ты про собственный лагерь не думал?

— Решил построить город?! — усмехнулся Феникс.

— Ага. С блэкджеком и шлюхами… — ухмыльнулся Аврелий, — Я серьезно.

— Да думал конечно. Фактически с самого начала… Но пока не найдем Ее — все остальное не важно.

— «Ее»?… — Аврелий медленно повернул голову к Боссу и замер с долгим изучающим взглядом, — …Надо же. И года не прошло… — Марк безразлично отвернулся.

— Я думал ты отреагируешь по другому.

— И как же? Подпрыгну от радости до потолка — от осознания того, что мой Босс наконец понял, что Ему нужна баба? Нет уж, увольте… Я здесь не для того, чтобы соответствовать чужим ожиданиям.

Марк полностью выключил музыку и откинулся в кресле:

— И кто же эта «единственная»? — язвительно спросил он.

— Я… не знаю.

— Ха! Ничего нового… И где «Ее» искать — конечно же, тоже неизвестно?

— Нет, неизвестно.

— Бесполезняк… — разочарованно покачал головой Аврелий, с видом «я же говорил». — Ну хоть что-нибудь?

Странник меланхолично смотрел в темноту ночи за окном, и неожиданно заговорил — спустя некоторое время молчания — изменившимся голосом:

— «Она» молода… Необыкновенные изумрудные глаза, смотрящие на тебя поразительно умно, даже мудро… А иногда, этот взгляд, подобен взгляду настоящего зверя. Красивое лицо — слегка заостренное книзу, на котором отразились печали и испытания — выпавшие на «Ее» долю…

Феникс затянулся сигарой и медленно запрокинув голову назад — лениво выпустил дым в потолок:

— …А еще… «Она» Меня убила.

Марк внимательно выслушал Босса — не перебивая и не мешая. Когда Странник замолчал — он мрачно спросил:

— Что потом? Ну допустим мы найдем эту загадочную личность — в чем я очень сомневаюсь — а что потом? Что будем делать дальше?

— На месте разберемся… Дальше видно будет… — Босс взял сигару между пальцами, — Ты со мной, Я надеюсь?!

Марк помолчал, оттягивая с ответом. Потом улыбнулся, своей привычной обаятельной улыбкой. Настоящей улыбкой — которую Феникс не замечал уже довольно давно:

— Да… Надо же узнать, кого Ты там искал…

ЛАТИНОС

(Molotov — Frijolero)

На утро, серый Dodge RAM не завелся.

Найденная пару дней назад машина — барахлила с самого начала. Самое явное объяснение проблемы — заурядно севший аккумулятор. Вот только питающих проводов — ни в одной, ни в другой машине не оказалось.

Погрузились в El Camino и двинулись дальше — в юго-восточном направление — привычно объезжая многочисленные препятствия на дорогах и держась подальше от крупных городов. Мимо пробегали все новые и новые километры — заполненные пейзажами леса, плавно перетекающих в крутые утесы из известняка, за которыми открывались красивейшие водные глади. Но глядя издали, из окна движущийся машины — все вокруг превращалось лишь в мимолетно убегающую, куда-то в небытие, равнину — с зелеными полосами многолетних деревьев и с иссохшими, заросшими полями — усеянными скелетами пересохших хлопковых кустов, коричневато-желтового цвета.

— …По этой дороге попадем на 44-у автомагистраль, — произнес Марк, рассматривая карту — спустя где-то полтора часа неспешного движения Шевроле, сопровождаемого всеобщим молчанием, царившем в салоне маслкара, — У въезда в Сент-Луис — уйдем на север. — Аврелий сложил карту и убрал в бардачок.

— Надо бы бензин поискать. — тихо заметил Феникс, мимолетно взглянув на датчик уровня топлива.

Элизабет пролезла между передними сиденьями и потянулась за дисками с музыкой — валявшиеся на приборной панели. Всем своим видом выражая крайнею степень недовольства — принялась перебирать пластиковые боксы с разноцветными обложками:

— На кладбище и то веселее. — презрительно заявила она, перекладывая диски один за другим — застыв в не очень удобной и устойчивой позиции между креслами Босса и Марка. Аврелий отодвинулся немного к окну — недовольно глянув на хозяйничающую Эли.