– Нормально. Хорошо.

Наташка подхватила меня под руку и поволокла в дамскую комнату.

– Видимо аллергия. Что ты ела? – строго спросила Наташка, поставив меня напротив зеркала.

С двух сторон подмышками виднелись два желто-коричневых пятна – я ужаснулась:

– Боже! У меня никогда ничего подобного не было!

– Может скорую? – волновалась подруга.

– Я себя чувствую прекрасно! Из продуктов я ничего не ела с утра, чтобы влезть в это платье… Только выпила шампанского один бокал!

– Может на спиртное реакция? Печень отключается!

– Типун тебе на язык, – воскликнула я.

Из кабинки туалета вышла женщина. Она мыла руки и через зеркало рассматривала мои жуткие пятна.

– Похоже на автозагар, – произнесла она уверенно.

Меня вдруг осенило: я второпях перепутала баллончики автозагара и дезодоранта.

– Это ужасно! Вот почему этот миллионеришка смотрел на меня так уничижительно! – возмутилась я.

– Может мылом оттереть, – предположила Наташка.

– Даже не старайтесь! Бесполезно! – вступила в дискуссию незнакомая женщина. – Надо что-то накинуть – это единственный выход. Возьмите мой платок.

И добрая фея сдернув с себя кусок шифона протянула его мне.

– Что вы! Не нужно! – заикалась я.

Наташка взяла платок и, поблагодарив неизвестную даму, любезно уточнила, как его вернуть.

– У меня их тысяча! Это презент! – важно ответила дама и удалилась. Мы с Наташкой громко хохотали над стечением обстоятельств.

Весь оставшийся вечер я прятала загорелые подмышки под шифоном, надушенным приятными дорогими духами. Мы несколько раз встречались глазами с щедрой дамой, она улыбалась мне, а вместе с ней и ее многочисленная компания. Похоже, она потрудилась рассказать о причине исчезновения своего платка из тысячной коллекции.

Злосчастные золотистые подмышки «радовали» мой глаз еще полторы недели. Я злилась и шоркала жесткой вихоткой загар в ненужном месте, проклиная устойчивость продукта. Я сидела вечерами дома и горевала над своей опрометчивостью, смазывая детским кремом истертую кожу верхней части рук.

В дверь позвонили. На пороге стояла Наташка. Она плакала навзрыд.

– Он меня ударил, – выдавила подруга, задыхаясь.

– Кто? – удивилась я.

– Мой муж!

Впервые за много лет я видела Наташку без безупречного макияжа, с распухшим лицом от слез и побоев.

– Помнишь, я говорила о том, что мне не хватает для счастья нежности, – Наташка не смотрела на меня, она уставилась на стакан с водой, дрожащий в ее руках. – Я ему сказала… все, что чувствую… Он, будто озверел. Его задело то, что мне чего-то не хватает. В изобилии, которое меня окружает, я чего-то еще хочу! Я так устала! Жить в надуманном мире, в иллюзиях! Во мне видят только его жену, глупую пустышку, дорогую вещь, дополняющую его шикарный жизненный интерьер. Я – не личность для окружающих.

– Разве важно, что о тебе думают другие? Мне, казалось…

– Я говорю не о себе… ОН прислушивается к мнению других. Кто-то из его друзей, предложил ему деньги, чтобы провести ночь со мной. Мой муж посчитал это оскорблением. Более того, он решил, что я спровоцировала это предложение. Моя жизнь катится под откос. Во что я превратилась?

Наташка говорила… Я слушала. Это был изящный стриптиз души мой лучшей подруги. Я и представить не могла, что куколка-Натали купающаяся в роскоши, так одинока. Эффект золотой клетки: супруг дает все, но лишает главного – свободы, личностной свободы. Ощущать себя собственностью – испытание.

– Он зол на меня до сих пор за тот случай с Годуновым… Боюсь мой благоверный никогда не сможет простить, что я подмочила его репутацию в глазах общественности!

– Но ведь вышло опровержение! – возмутилась я.

– Да, но с Годуновым-то у меня был роман!

– И далеко не художественный, – пыталась я сострить, но подруга не оценила юмора. – То, что с тобой происходит – это хорошо! Катарсис, да! Ты очищаешься. Да, Наташка, ты оступилась. Но если не изведать сладость порока, не ощутить горечь раскаянья. Как мы будем отличать плохое от хорошего, если не совершим ошибок?

Наташка кивала. Она была благодарна, что я озвучиваю ее сокровенные мысли. Подругу мучил единственный вопрос: как жить дальше?

– Я тебе даже иногда завидую! Честно! Ты свободна! У тебя нет обязательств. Кошка, которая гуляет сама по себе, – призналась всхлипывающая женщина, свернувшаяся в комочек на диване. Она напоминала маленькую птичку с подбитым крылом.

– Я бы многое отдала за отсутствие такой свободы, – усмехнулась я, глотая комок, предательски давящий на горло. – Мне скоро тридцать и я не уверена, что когда-нибудь встречу отца своих детей.

– Да… дети… если бы они у нас с мужем были, то возможно все было бы проще, – задумчиво произнесла подруга.

– Ну, тебе это и не нужно. Растяжки, отрыжки, мешки под глазами, пеленки, распашонки. Что там еще тебя пугало?

– У меня тоже есть материнский инстинкт…

Наташка воровато прятала глаза и покусывала нижнюю губу.

– Не смеши меня! Последние десять лет ты убеждала всех в его отсутствии! – воскликнула я.

– Сначала мне не хотелось… А потом… Я подумала, что и неплохо вовсе…

– Так что вам мешает? Вернись домой, надень самое вызывающее белье и…

– Мы не можем завести детей! Потому что я бесплодна.

Я вопросительно уставилась на Наташку. Новость о ее недуге была для меня, как гром среди ясного неба.

– Ты не говорила, что у тебя проблемы со здоровьем…

– Потому что я привыкла выглядеть сильной и беззаботной. А бесплодие – мое слабое место. Помнишь, я ездила в Германию весной? Я сказала, что была в гостях у родственников мужа… На самом деле, я проходила курс лечения в клинике. Все бесполезно. Я должна смириться с тем, что буду красиво-стареющей женщиной, и мои уши не порадует слово «мама».

Новый приступ истерики захлестнул подругу. Я не знала, какие нужные слова подобрать, чтобы остановить поток слез, изливающихся водопадом из припухших глаз молодой женщины. Я словно видела перед собой совсем другого человека, не сильную, уверенную в себе, всемогущую Наташку, а маленькую девочку, потерянную и страдающую. Я просто обняла подругу, и тоже захныкала:

– Неужели совсем нет никаких вариантов? Почему у тебя бесплодие?

– Аборты… семь штук…

Я округлила глаза и прекратила плакать. Молча, встав с дивана, я ушла на кухню делать чай. Мне нечего было ей сказать. Мой идеал – Наташка… Кладезь тайн…Я совсем не знала ее, как оказалась. Я доверяла ей безоговорочно, но не являлась для нее опорой и человеком, которому можно довериться на сто процентов. Хороший подарок к юбилею! Еще один удар под дых.

– Ты меня ненавидишь? – тихий голос Наташки вырвал меня из размышлений.

– Я тебя не знаю, – ответила я с грустью.

– Давай знакомиться! Наташа! Скрытная, эгоистичная стерва, любящая деньги и драгоценности. Вышедшая замуж за мешок денег, и играющая роль благополучной светской львицы. Я всего лишь роль, – призналась она.

– Но талантливо сыгранная! Позвольте искупать вас в овациях, – в моем голосе была обида и разочарование.

Мы пили чай. Я не смотрела на знакомую незнакомку, прибывая в своих мыслях, которые скребли мой воспаленный мозг. Я упустила момент подмены, когда вместо моей лучшей подруги появилась холодная королева. Я анализировала наши отношения со школьной скамьи… Наташка была моим духовным лидером. Уверенная в себе и знающая ответы на все вопросы. Умнее, правильнее, красивее! Я всегда была в ее тени! Мы как… Дон Кихот и Санчо Пансо. С другой стороны, мне не в чем было ее винить. Она всегда была рядом и принимала активное участие в моей судьбе, поддерживала советом и неслась, бросив все дела, чтобы помочь склеить осколки моей разбитой вдребезги души. Наташка болела за мое счастье и ни разу не перешагнула через нашу дружбу. У меня не было причин обижаться на нее. Оставалось винить себя. Это я не стала надежной опорой для нее, погрузившись в свои переживания и страдания связанные с очередным неудачным романом. Она стойко переживала все последствия несостоявшихся отношений вместе со мной.