— Я знаю девушка здесь, так что веди меня к ней сейчас же, — ревел Жюль, крепче прижимая мечом мужчину удерживая его напротив приемной.

— Жюль, прекрати! — заорала я.

Оба мужчины обернулись, Жюль опустил свой меч, и скользнул им в ножны, и быстро направился в нашу сторону.

— Кейт, ты в порядке? — спросил он, потянувшись ко мне.

— Аура словно лесной пожар, — сказала старуха, уставившись на Жюля. — Ты один из них.

А затем, медленно, она сделала реверанс, как будто ей нанес визит королевская особа.

— Что… — изумленно сказал Жюль.

Леди подошла и протянула свою руку Жюлю для рукопожатия.

— Я Гвенгаэлль, а это мой сын, Бран. — Она махнула в сторону мужчины с вытаращенными глазами, чья рука сжимала грудь, как будто Жюль и в самом деле ранил его.

Жуль бросил мне взгляд «Что-черт-возьми-происходит?» и прочистил горло неловко.

— Это тот самый парень? — спросила женщина.

— Нет, — ответила я.

— Хорошо, — ответила она, изучая лицо Жюля, как будто пытаясь запомнить все, что она увидела, словно для будущих размышлений.

Жюль приподнял брови и многозначительно посмотрел на меня.

— Ваш визит большая честь для нас, сэр, — сказала она наконец, а затем повернулась ко мне. — Так же как и твой, дорогая Кейт. Дай мне неделю, а затем возвращайся. У меня будет достаточно времени, что просмотреть все тексты моих предков. Может быть я найду какую-нибудь информацию, которая сможет помочь тебе.

— Merci, Madame..

— Просто Гвенгаэлль, — ответила она и похлопала меня по руке. — Увидимся через неделю.

Держась на безопасном расстоянии от Жюля, Бран протянул мне визитку, на которой был напечатан только один-единственный телефонный номер.

— Вы можете позвонить, прежде чем прийти. Доброго пути. До свидания, — сказал он, отвешивая быстрый поклон, а затем провожая нас своими огромными глазами, пока мы выходили из магазинчика на улицу.

Мы не успели сделать и трех шагов, как Жюль повернулся ко мне.

— Планируешь ли ты рассказать мне, что это было?

— Нет, — упрямо ответила я.

— Тогда собираешься ли ты рассказать об этом Винсенту?

— Да. Когда будет подходящий момент.

Жуль покачал головой.

— Ты была там в течение двадцати пяти минут. Ты могла по крайней мере помахать из окна, чтобы я знал, что с тобой все хорошо.

Он был зол, но я могу сказать, что это было потому что он сильно беспокоился.

— Мне жаль, — сказала я, так и было.

Мы сели в машину и Жюль, выехав со стоянки, направился на юг. После пятнадцати минут тишины, он прервал молчание.

— Кейт, ты должна мне рассказать, чем это ты занималась там с той чокнутой пожилой дамочкой и Вороненком.

— Вороненком?

— Бран. Это бретонское имя, означающее «ворон».

— А.

— Кейт, откуда эта женщина прознала, кем я был?

— Она целитель, чья семья связана с ревенантами.

Он сделал паузу, обдумывая эту информацию.

— И ты там была потому что…

— Я пыталась найти способ, помочь Винсенту. Чтобы он мог закончить свой дурацкий эксперимент, которым сейчас занимается. Чем бы он там не занимался, больше похоже, что это причиняет ему вред, а не помогает.

Казалось мои слова разрядили обстановку, и его голос смягчился, в нем теперь слышалось понимание.

— Честно говоря, Кейт, я даже не знаю что сказать. Не думаю, что ты осознаешь, куда попадешь, продолжая исследовать наш мир…самой по себе. Эти люди могут быть опасными. Они всё еще могут быть опасными. Всё, что связано с ревенентами может быть опасным. Потому что все, что связано с нами также включает в себя нума. Эти люди могли быть связаны с нашими врагами.

— Нет, Жюль. Я уверена. Гвенгаэлль также упомянула, что у её семьи были проблемы с нума сотни лет назад.

— ЧТО? Вот видишь, Кейт? — выкрикнул Жюль, ударив рукой по рулю.

— Они ни связаны с нума, Жюль. Они на вашей стороне. На стороне ревенентов. На нашей стороне. И я не подвергалась опасности.

— И как же ты это выяснила из двадцатиминутного разговора? — резко спросил Жюль.

— Просто знаю.

— Если нума знали сотню лет назад, где обитала эта семья, то они могли бы без труда выяснить, где она находиться сейчас, — сказал он тихо, скорее обращаясь к себе.

Он взглянул не меня, а потом перевел взгляд обратно на дорогу.

— Кейт, — сказал он, взвешивая каждое своё слово. — Я забочусь о тебе. Ты даже не представляешь на сколько… — Он оборвал себя, прежде чем он закончить фразу, и положил свою руку на мою. Я почувствовала ее тепло одну долгую секунду до того, как он её нежно сжал, а потом убрал обратно свою руку на руль. — А то, что ты делаешь прямо сейчас чертовски меня пугает. Поклянись, что ты не вовлечешь себя снова в нечто опасное, как сейчас. Обязательно предупредив кого-нибудь из нас, чем ты занимаешься.

— Клянусь, — ответила я.

— Не уверен, верю ли я тебе, но я высказал своё мнение. — Он опять посмотрел на меня, а потом вновь вернулся к дороге, стиснув зубы. — Итак, Кейт. Ты считаешь меня другом, ведь так?

Я кивнула, гадая что же за этим последует.

— Так почему бы тебе тогда не посвятить в нечто вроде этого? Я самый близкий человек Винсенту на этом свете. Когда он узнает, что я возил тебя в то место за его спиной, то придет в бешенство. А он не захочет срывать злость на тебе, он отыграется на мне.

— Ты не собираешься ему ничего рассказывать? — удивилась я.

— Нет. Я собираюсь оставить это право за тобой.

— Ладно, я расскажу ему, — сказала я, внезапно почувствовав непокорность. — Как только добуду больше информации. Пока он будет выглядеть как истощенный бессонницей живой труп, я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать, когда же он найдет решение всех наших проблем.

Когда мы подъехали к моему дому, Жюль посмотрел на меня с напряженным выражением лица.

— Кейтс, я отдаю тебе должное — ты определенно напористая девчонка. Но, если ты планируешь когда-нибудь подвести Винсента, избавь меня от этого.

По тону его голоса было понятно, он определенно предпочтет своих близких нежели меня.

— Клянусь, я просто не подумала об этом, прежде чем попросила, — выпалила я, задыхаясь от своих слов. — Последнее, чего бы мне хотелось, это возникновения трений между тобой и Винсентом. Прости меня за это, Жюль.

Он кивнул, одобряя мои извинения.

— Вон, — сказал он с усталой улыбкой.

Вытащив себя из машины, я наклонилась к автомобильному окну и сказала:

— Спасибо, — и чмокнула его в щеку.

— Разве твои дедушка и бабушка не удивятся, почему ты пришла домой так рано?

— Папи в своей галерее, а Мами в Лувре работает над своим проектом. Пока ты им ничего не скажешь, они не узнают.

— Ладно, увидимся завтра утром, в семь тридцать.

Несмотря на мою улыбку, у меня стоял комок в горле.

— Так значит ты все еще будешь меня охранять?

— Ценою своей жизни.

Он отсалютовал мне одной рукой, завел двигатель и уехал.

Винсент позвонил тем же вечером. Я как раз делала свою домашку.

— Guten Tag, — сказала я.

На что он ответил потоком слов на немецком, произнесенных так быстро, что даже знай я немецкий, все равно бы вряд ли поняла.

— Гмм, danke? Lederhosen? Прости. Это все мои познания. Больше мне нечего добавить к нашей беседе. Потому меняя тему разговора…ты нашел Чарльза?

— Да, нашел. Я здесь в доме с Чарльзом и близкими, у которых он остановился.

Раздалась громкая музыка в стиле металл, так что я едва могла слышать Винсента.

— Почему бы тебе не выйти наружу? — заорала я в телефон.

— Я снаружи, — сказал он, — минутку. И я услышала что музыка все отдаляется и отдаляется.

— Хорошо, я спустился на квартал, ты слышишь меня?

Я рассмеялась.

— Какая только германская семья усыновила Чарльза?

— Ну, я только могу сказать что она слишком отличается от той, что в доме Жан-Баптиста.

— Чарльз в порядке?