— Классно, правда? — улыбнулась Шарлотта.

— Комната — идеальна, Шарлотта. Спасибо огромное, — сказала я, обнимая её. — Я и в самом деле очень соскучилась по тебе.

— И я скучаю по Вам, — сказала она. — По всем вам. — Она смотрела из окна на море, и ее печаль была ощутима.

— Он когда-нибудь звонит?

Шарлотта глубоко вздохнула, и затем сказала: — Амброуз звонит все время, но не мне.

— Что? — восклицаю я, а потом до меня доходит. — Нет!

— Да. Я имею в виду, ничего такого. На данный момент. Женевьева просто думает, что он милый. Внимательный. Но он признался в этом мне. Он сказал, что любил ее в течение многих десятилетий. Амброуз думал, что, когда Филипп умер, у него мог бы быть шанс покорить ее сердце. Он попросил, чтобы я ничего не говорила. Он не хочет торопить ее, потому что он знает, что это займет время для нее, чтобы оправиться после смерти мужа. Он настолько влюблен, что хочет знать, что она делает каждую минуту.

— О Бог мой, Шарлотта. Это же ужасно.

— Ужасно для меня. Но, возможно, не ужасно для них. Кто знает? Возможно, Женевьева когда-нибудь влюбится в Амброуза. — Я заключила её в объятья, и когда обняла ее, она начала плакать. — О, Кейт, — шептала она. — Я так хотела, чтобы он выбрал меня.

— Я тоже, Шарлотта. Я надеялась на это все время. Это действительно не справедливо. Вы были бы прекрасной парой.

— Я тоже так думала. — Она шмыгнула и вытерла слезы. — Но я не могу думать так теперь. Я люблю Женевьеву, и я люблю Амброуза, и если бы они могли быть счастливы вместе, тогда я никогда не встану у них на пути.

Шарлотта еще раз обняла меня и затем оставила в покое. Я даже не потрудилась раздеться. Задаваясь вопросом, почему жизнь — или смерть, в случае Шарлотты — не могла быть легче, я легла на кровать, закрыла глаза, и позволила звуку волн унести меня в бессознательное состояние.

На следующие утро я проснулась и увидела, лежащего рядом со мной Винсента, который наблюдал за мной спящей.

— Bonjour, mon ange, — сказал он, играя с локоном моих волос.

Потом, перевернувшись, он вынул что-то из миски на тумбочку и, прежде чем я смогла увидеть, что это было, сунул мне это в рот. Я слегка прикусила язык от удивления. А мой рот заполнился сладостью клубники.

— Что..- начала было говорить я, как у меня во рту оказалась ягода.

Винсент старался не рассмеяться.

— Когда я был парящим, ты совершила такой большой подвиг — не бегала чистить зубы, прежде чем заговорить со мной, так что я решил, что у меня будет больше шансов урвать с утра твой первый поцелую это избавить тебя от унижения из-за утреннего дыхания.

— И так у меня теперь дыхание с клубничным ароматом.

— Моё любимое, — ответил он, с дразнящей улыбкой.

— Хочешь попробовать? — предложила я, и наклонилась к нему для поцелуя.

— Гммм, — сказал он, задумчиво кивая. Хорошо. Хорошо. Но для справки, думаю, я предпочитаю Кейт натюрель.

Я засмеялась и обняла его.

— Это самое лучшие, просыпаться рядом с тобой.

— Мы провели ночь вместе, — ответил он, — когда я был парящим.

— Да, но я не могла сделать вот это, — сказала я, и прижалась своими губами к его. Он взял моё лицо в свои руки, возвращая поцелуй, а затем обнял меня, и прижал к себе Наши ноги переплелись, а тела крепко прижались друг к другу, и я уже не могла понять где заканчивается моё и начинается его тело.

Его рука скользнула мне под рубашку, проведя по спине, и это его прикосновение теплой кожи к моей вызвало у меня внутри бурю эмоций. Я не хотела, чтобы он останавливался, пока не дотронется да каждого сантиметра моего тела. А когда он продолжил, у меня возникло такое чувство, будто выросли крылья за спиной. Как будто моё тело было невесомым, чтобы удерживать меня, и я могу взлететь.

— Кейт. — Голос Винсента звучал как будто издалека. — Ты готова к этому? Ты хочешь этого прямо сейчас?

— Да, — сказала я автоматически, а когда открыла глаза засомневалась. Винсент сел и начал стягивать с себя рубаху через голову и я увидела, что его грудь была вся в синяках, под глазами тоже были темные круги. И хотя это не отталкивало меня (это скорее напомнило мне, что я должна была заботиться о нем), они оказались достаточно шокирующими, чтобы мои мысли прояснились и пелена страсти спала.

Мы оба что-то скрываем. Слова промелькнули в моей голове с такой ясностью, что заставило меня задуматься, что, если они были бы произнесены вслух.

Это правда. Мы оба что-то важное скрываем друг от друга. И вдруг мне показалось нечестным по отношению к нашим телам, готовым слиться воедино, когда наши души были разделены. Не так бы я хотела это начать, подумала я, и когда он снова обнял меня, я сказала:

— Винсент, подожди, я не…я еще не готова.

Объятья Винсента стали не такими крепкими. Он остановился, а потом сказал мне на ухо.

— Это ничего, всё хорошо, — сказал он, и его горячее дыхание на моей коже, заставив меня вздрогнуть. — Я ждал тебя так долго, что подожду еще немного — я не тороплюсь. В нашем распоряжении всё время на свете.

Мы лежали без движения несколько минут, пока я наслаждалась сладостью момента, чувствуя, как его тело прижимается к моему. Наконец мы отодвинулись друг от друга, и Винсент взглянул мне в глаза.

— Кейт, не плачь.

Винсент выглядел обеспокоенным.

— Нет, я не готова, — сказала я, а затем осознала, что мои глаза полны слёз.

Я плакала не от разочарования: Мое желание Винсента было не только физическим. Оно не ограничивается только здесь и сейчас. Я хотела его, и тело, и душу. И я хотела, чтобы часы, которые мы бы провели вместе, были полны жизни, любви и радости, в которых бы нашли друг друга.

Но рассматривания на парня, лежащего всего в нескольких дюймах от меня походило на насмешку над страданиями и смертью. Кроме груди в синяках, его красивое лицо было истощенным на вид, а под его глазами пролегли темный круги. И хотя он все еще казался крепче любого другого парня, я знала, что его силы были заметно подорваны.

Видеть то, как он чахнет прямо на глазах делало наше будущие еще мрачнее, чем когда-либо. Ни этого мы хотели. Мы откладывали этот разговор достаточно долго…время пришло.

— Ты сделала что? — спросил ошеломленно Винсент.

Мы сидели напротив друг друга на середине кровати. Я крепко держала его за руки, неуверенная, что моя мертвая хватка сможет сохранить его спокойным или сможет оказать мне самой поддержку. Я должна была выложить все, как есть.

— Винсент, ты хоть слышишь меня? Есть целитель. Длинная цепочка целителей, фактически, у кого были особые отношения с ревенентами. Я уверена, что Гаспар не знает о них. Поскольку целительница сказала, что прошли столетия, с тех пор, как ее семья видела хоть одного ревенанта. Это — новая информация. Она могла бы на самом деле нам помочь.

— Кейт, как тебе в голову пришло вытворить нечто подобное, не посоветовавшись со мной? Ты могла подвергнуться серьезной опасности. Это мой мир, о котором мы здесь рассуждаем. Мир, где всегда есть место смерти.

— Теперь это и мой мир.

Это заставило его замолчать. И я воспользовалась в своих интересах его тишиной, чтобы поведать ему целый рассказ, начиная с нахождения ссылок в книгах к разыскиванию магазина, затем как я увидела сигнум в шаре целительницы и что дальше следовало. Когда я закончила свою историю, я увидела блеск в его взгляде. Если это не был настоящий проблеск надежды, это было, по крайней мере, проблеск интереса.

— Хорошо, Кейт. Согласен, что это могло быть многообещающим. Но мне хотелось бы, чтобы ты не сказала мне об этом раньше. Я не могу не волноваться, когда думаю о тебе, идущей одной, чтобы увидеть кого-то, кто, возможно, был совершенно безумным. Тебе могли причинить боль… или хуже того. И я никогда бы не узнал, где тебя искать.

— Со мной пошел Жюль, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал твердо, но уверенности в том, как я начала разговор быстро угасла.