3
Как музыка – не эти звуки,
Не этот или тот напев,
Мотив тоски, мотив разлуки,
Хор юношей, детей и дев;
И не – симфония, соната,
Романс иль опера, – не то,
Что композитором когда-то
В гармонию из нот влито!
Как, в музыке, – все исполненья,
Рояль, песнь, скрипка и орган,
Лишь – отраженья, приближенья,
Лишь – созерцанья сквозь туман —
Неведомых, непостижимых
Напевов, слышанных в тиши,
В минуты грез неповторимых
Не слухом тела, но души;
Так, в сладострастьи, все земное —
Лишь отблеск страсти неземной,
И все дневное, все ночное,
Лобзанья, нега, томный зной,
Сближенья, ласки, быстрый трепет
Объятий гибких формы все, —
Все это – только слабый лепет,
Хотящий подражать грозе!
Искусство гейш и одалисок,
И баядерок и гетер,
Все это – только бледный список,
Как звук пред музыкою сфер!
4
Страсть, святыня вечная,
Страсть, священный зов,
Ты – связь бесконечная
Зиждемых миров!
Страсть животворящая,
Древний жезл чудес,
Нас во мгле роднящая
С глубями небес,
Ты – всегда божественна,
Дивна – каждый час,
Ты – во всех тождественна,
В ангелах и в пас!
Сила неизменная
В сменах мировых, —
Держится вселенная
Властью уз твоих!
Страсть, мечту очисти нам!
На своем пути
Нас вселенским истинам
Тайно причасти!
8 апреля 1918
Из мениппей Варрона
(Ямбический триметр)
Внезапно ночью, близко от полуночи,
Когда прозрачный воздух теплый пламенно
Далеко в небе хоры звезд показывал, —
Равно холодным кровом тучи зыбкие
Златую бездну в небесах задернули,
Струя на смертных воду подземельную
И с хладной оси ветры вдруг низринулись,
Неистовые порожденья Севера,
Неся с собою ветки, крыши, остовы...
И мы, бедняги слабые, как аисты,
Чьи крылья пламень молньями зубчатыми
Спалил, упали на землю в унынии.
<1917?>
В условный час
(Ионический диметр)
«Приходи!» – страстно мечта стонет,
Но его ль тайный призыв -тронет!
Как ответ, ива чело клонит.
Тишина; речка внизу плачет;
Миновал избранный час... Значит, —
Для тебя горестный круг начат!
Суждено всем испытать то же:
Пережить сладкие дни дрожи,
Исчерпать страсть на ночном ложе,
А потом – горечь разлук, вскоре
Наблюдать скорбь в дорогом взоре
И испить, все до конца, горе!
Пред тобой черная здесь веха,
Ты зовешь, плачешь... на плач эхо
Прозвенит легкой волной смеха,
Лишь с тобой речка внизу плачет.
Роковой час миновал, значит, —
Для тебя горестный круг начат.
1918
Из песен Сапфо[76]
(Античные ритмы)
Из Венка[77]
(Дактиле-хореические дистиха)
В духе латинской антологии[78]
(Гендикасиллабы)
Памятник
(1-й асклепиадов стих Горация)
Вековечной воздвиг меди я памятник,
Выше он пирамид царских строения,
Ни снедающий дождь, как и бессильный ветр,
Не разрушат его ввек, ни бесчисленных
Ряд идущих годов или бег времени.
Нет, не весь я умру, большая часть меня
Либитины уйдет; славой посмертною
Возрастать мне, пока по Капитолию
Жрец верховный ведет деву безмолвную.
Буду назван, где мчит Авфид неистовый
И где бедный водой Давн был над сельскими
Племенами царем, из ничего могущ.
Первым я перевел песни Эолии
На Италийский лад. Гордость заслуженно
Утверди и мою голову Дельфийским
Благосклонно венчай лавром, Мельпомена.
<1912—1918>
Рок
(Гексаметры Авсония)
Все непрочное в мире родит, и ведет, и крушит Рок,
Рок, неверный и зыбкий, но манит нас льстивых
надежд рой,
Рой, что с нами всю жизнь, и с кем разлучит
нас одна смерть,
Смерть ненасытная, кою адская кроет в свой мрак ночь.
Ночь в свой черед умирает, едва воссияет златой свет,
Свет, этот дар богов, пред кем впереди предлетит Феб,
Феб, от кого не укрылся с Кипридой одетый в доспех
Марс,
Марс, что рожден без отца; его чтит фракийцев слепой род,
Род проклятый мужей, что свой в преступлениях зрит
долг,
Долг убивать, как жертву, людей; таков той страны нрав, —
Нрав свирепых племен, что законов признать не хотят
власть.
Власть, что в мире возникла из вечных природы людской
прав,
Прав благочестия дщерей, прав, где сказался богов ум,
Ум этот чувством небесным кропит достойный того дух,
Д|ух подобие мира, всей жизни начало, упор, мощь,
Мощь, бессильная, впрочем: затем, что все – шутка,
ничто все!
