Она погладила его руку, и внезапно Эревис ощутил такое резкое, всепоглощающее влечение к ней, что он вырвал руку и вскочил на ноги, чтобы не сделать что-то, чего делать не следовало.

— Что такое? — спросила она.

Он покачал головой.

— Ничего. Совсем ничего.

И перевёл разговор на ту тему, из-за которой хотел её увидеть. Или, по крайней мере, ему казалось, что он хотел увидеть Шамур по этой причине.

— Леди Шамур, у меня есть основания полагать, что в городе… может быть небезопасно

Она наклонилась вперёд в кресле.

— Что ты имеешь в виду? Ты говорил об этом Тамлину?

Кейл покачал головой.

— Нет, миледи. С этим мы ничего не можем поделать. Нет ничего такого, на что я мог бы однозначно указать. Но я бы посоветовал вам с Тази покинуть Селгонт на какое-то время.

Он попытался найти лучшее объяснение и потерпел неудачу.

— Хочешь, чтобы я оставила Штормовой Предел? Я ведь только вернулась.

— Я лишь предлагаю, чтобы вы отправились в поместье в пригороде, пока здесь всё не поутихнет, — он попытался найти причину и кое-что придумал. — Будет лучше, если у Тамлина будет как можно меньше поводов для беспокойства. Я буду за ним присматривать.

— Вы отправляетесь в Ордулин. Вас даже в городе не будет.

— Когда мы вернёмся, я имею в виду. Пожалуйста, миледи.

— Чего ты боишься, Эревис? — спросила она.

Кейл отвёл взгляд. Всё, что он мог сказать, прозвучит абсурдно. Он не мог рассказать ей, что безумный Избранный Огмы напророчил шторм, не мог рассказать о том, что Маск встретил его в переулке и сказал то же самое. Вместо этого, он сказал полуправду.

— Миледи, город застыл на острие клинка. Семья хулорна — естественная цель для недовольных. Мне кажется, для вас безопаснее всего покинуть город.

Она смотрела на него, обдумывая сказанное. Он лишь усилием воли не отводил свой взгляд.

— Я всегда с охотой отправляюсь в пригород, — наконец сказала Шамур. — И в последнее время Тазиенна находит город удушливым. Возможно, небольшой перерыв пойдёт на пользу. Мои вещи ещё не успели распаковать. Возвращение в Сторлов дуб не вызовет сложностей.

Кейл облегчённо вздохнул.

— Всего на месяц-два, миледи. Вы должны уехать как можно скорее. Завтра. Я прикажу Ирвилу подготовить вещи Тази.

Шамур встала с кресла, изучающе разглядывая его лицо.

— Ты не всегда хорошо лжёшь, Эревис. Но я признательна тебе за беспокойство, — она коснулась его щеки и вышла из комнаты.

Задумчивый Кейл оставался в своей комнате до тех пор, пока Ирвил не пришёл пригласить его к столу на ужин с Тамлином. В его руках была смена одежды.

— Вы переоденетесь к ужину, господин Кейл?

Это был скорее совет, чем вопрос.

Кейл поглядел на мягкую ткань, на вышивку, на позолоченные пуговицы.

— Нет, — он покачал головой.

Большую часть проведённых в Штормовом Пределе лет он надевал чужое обличье. Эти дни остались в прошлом. Он будет носить собственную одежду и собственное оружие. Он был мужчиной, который носит кожу и сталь, а не золото и шёлк.

Ирвил лишь поднял бровь и едва заметно нахмурился.

— Хорошо.

Кейл сообщил Ирвилу, что Тазиенна и Шамур завтра возвращаются в Сторлов дуб. Ирвил кивнул и отвёл его не в столовую, а в личный кабинет. Тамлин сидел за небольшим столом, сервированным на двоих.

— Это всё, Ирвил, — сказал Тамлин. Ирвил кивнул и удалился.

— Присоединяйтесь, Эревис.

Кейл сел за стол напротив Тамлина. На столе стояла бутылка Тамалонского лучшего, а на серебряном блюде покоился ростбиф и морковь.

— Не стесняйтесь, — предложил Тамлин, наполняя собственную тарелку. — Брилла прекрасно готовит.

Кейл отрезал себе небольшой кусок.

— Нам повезло так хорошо питаться в это трудное время.

Тамлин разглядывал его лицо, как будто пытаясь определить, не было ли в этих словах замаскированного оскорбления. Кейл сохранял беспристрастное выражение, позволяя Тамлину решать самому.

— Повезло, действительно, — наконец сказал Тамлин. — Но дело не только в везении. Некоторые подходят для того, чтобы править и преуспевать. Другие нет. В сложные времена последние часто страдают. Таков порядок вещей.

Чтобы сдержать резкий ответ, который крутился на языке, Кейл наполнил рот говядиной. Тамлин слишком много времени провёл с людьми вроде Виса Талендара.

Тамлин ждал ответа; Кейл молчал. Наконец, Тамлин сказал:

— Я попросил Ирвила снабдить вас подобающей одеждой. Он часто бывает забывчив. Я…

— Он принёс одежду, милорд, — немного резко ответил Эревис. — Я отказался от неё. Я нахожу, что мой текущий наряд как можно лучше мне подходит.

Услышав его тон, Тамлин нахмурил брови.

— Вы должны мне объяснение, господин Кейл.

От внимания Эревиса не ускользнул ответный холод в голосе сотрапезника.

— По поводу чего, милорд?

Тамлин жестом указал на его тело.

— О вашей внешности. О тенях, что текут с вашей кожи. О руке, что появляется и исчезает на вашем запястьи, и о том, как свет в комнате блекнет, когда вы гневаетесь, Эревис.

Кейл положил на стол вилку. Тон Тамлина вывел его из себя, так что Кейл рубанул сплеча.

— Я шейд.

Тамлин неотрывно глядел на него, вилка замерла над тарелкой.

— Шейд? — наконец спросил он. — Как Шадовар?

Кейл пожал плечами. Он мало знал о Шадовар.

— Не могу сказать. Во тьме я становлюсь сильнее.

Он поднял руку.

— Моя рука полностью возвращается ночью или во мраке. В мгновение ока я могу шагнуть из одной тени в другую, хоть на дистанцию выстрела из лука, хоть на тридцать лиг. Моё тело сопротивляется магии. И, насколько я могу судить, я перестал стареть.

Тамлин вытаращил глаза.

— Не знаю, что и сказать. Это… чудесно, господин Кейл.

— Вовсе нет.

Голос Эревиса умерил энтузиазм Тамлина.

— Как это произошло? Расскажите мне всё.

Кейл покачал головой.

— Я не настроен делиться этим, милорд. «Как» и «почему» не имеет значения.

— Не имеет значения?

— Верно, милорд. И я был бы признателен, если вы сохраните это между нами. Я хочу быть с вами полностью откровенным, но не вижу повода рассказывать остальным.

Тамлин долгое время глазел на него, потом наконец ответил:

— Как пожелаете, господин Кейл.

Какое-то время они обедали в тишине.

Тамлин опустил вилку и посмотрел на сотрапезника.

— Я не очень-то вам нравлюсь, не так ли, господин Кейл? И вы очевидно меня не уважаете.

Обдумывая ответ, Кейл пригубил вино.

— Вы — сын моего прошлого лорда. Я буду преданно и как можно лучше служить вам.

Тамлин раздражённо взмахнул рукой.

— Это я знаю. Но вы не уважаете меня, не так ли?

Кейл вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза.

— Сейчас моё уважение тяжело заслужить, милорд.

Тамлин продолжал выжидающе глядеть на него.

— Нет, не уважаю, — признал Кейл, и как только он открыл эти врата, вся армия хлынула наружу. — Мне кажется, вы не понимаете всю глубину проблем, которые стоят перед вами, перед городом. Я увидел это, проведя в Селгонте всего один день. Вы по-прежнему думаете, как дворянин, а не как государственный муж. И принимаете советы от глупцов вроде Виса Талендара. И всё же вы…

Он оборвал свою речь. Было сказано достаточно. Он видел по взгляду Тамлина, что уязвил его, а ещё глубже — видел яростное отрицание. Кейл хорошо знал это выражение. Оно часто появлялось у Тамлина, когда отец что-то требовал от него. Тамлину всегда не нравилось, когда от него что-то требовали.

Тамлин прожевал ещё кусок говядины и холодно сказал:

— Вы пробыли в городе всего день, вернувшись после отсутствия длиной в год, и думаете, что смогли за это время оценить меня, Виса, и положение дел в городе?

— Мое отсутствие не сделало меня слепым, — парировал Эревис. — Или глупым.

Тамлин посмотрел на него через стол.

— Благодарю за вашу откровенность, господин Кейл.

Он отшвырнул свой столовой прибор.