— Я готов.

Упырь выпрямился и взглянул на Хойсо.

Старый друг взглянул на парня, а потом на упыря, после чего молча кивнул.

— Тогда стоит приступить немедленно, — произнес упырь и, выпустив когти, упер кончики в грудь парня, напротив сердца. — Обратного пути не будет. Уверен?

— Подумай хорошенько, — вмешался Хойсо. — Это очень сложный путь, а смерть императора и всего императорского рода не изменит ничего. Твои родители не воскреснут, а если они смогут это сделать, ты сам будешь этому не рад.

— Этот зануда прав, — кивнул упырь.

Бренд взглянул на Хойсо, а затем на Роуля.

— Вы сказали, что месть — это огромная сила.

— Да, это сила, которая сделает тебя невероятным соперником. Твой враг будет отдыхать и жить своей жизнью, а ты будешь готовиться. Твой враг будет есть или развлекаться, а ты будешь готовиться. Месть и ненависть могут заставить сделать человека невообразимые поступки и привести к удивительным результатам. Только вот стоит тебе отомстить, как внутри у тебя не останется ничего, — Роуль наклонил голову в сторону и с легкой улыбкой добавил: — Вообще ничего.

Бренд опустил взгляд на когти, которые уперлись ему в грудь.

— Ты готов?

— Где ты откопал эту старую рухлядь? — недовольно поинтересовался Габо, глядя, как Бом рисует большой рисунок вокруг пожелтевшего черепа.

— В склепе, недалеко от замка, — ответил парень.

— И с чего ты решил, что этот мертвец что-то понимает в стратегии?

— Ну, других вокруг просто нет, — пожал плечами парень. — По крайней мере, тех, кто хоть как-то походил на военных.

— В смысле нет? — возмутился Габо и кивнул в сторону крепости. — Наши солдаты два дня мертвых хоронили. И своих, и чужих.

— А ты будешь слушать генералов и командующих, кто проиграл нам? — оглянулся на него начинающий некромант.

— Нет, но…

— Это единственный склеп в округе. Думаю, у клана «Медведь запада» были причины сделать ему достойную могилу.

— Может, он был торгаш, — хмуро произнес пылающий рыцарь.

— Может, но я не припомню ни одного торговца, похороненного с мечом и щитом, — ответил парень и продолжил свое занятие.

Пылающий рыцарь вздохнул и оглядел пустырь, на котором они расположились. Задумчиво уставившись на парочку переплевшихся стволами деревьев, он спросил:

— Ты что-нибудь знаешь об отравлении противоположной стихией?

— Не слышал, что можно было бы отравить силой, — покачал головой Бом, занимаясь своим делом. После того, как он довел символ, он оглянулся на Габо и спросил: — А почему ты спрашиваешь?

— В битве у замка, я сражался с магом воды. Я думал, что бой прошел в сухую, и он меня не достал, но после обнаружил рану на шее.

— У тебя ведь истинное пламя. Да и отравление раны не оставляет.

— Рана была не большая, но я… я потерял сознание почти на два часа. очнулся, когда меня уже хотели нести через тьму к Тук.

Бом нахмурился и спросил:

— А что чувствовал?

— Не помню точно, — смутно произнес воин. — После боя поджилки тряслись и не до этого было, но помню, как в глазах потемнело.

— Скорее всего, это было заклинание посмертного проклятья, — задумчиво произнес молодой некромант. — В империи некоторые рода это раньше практиковали и довольно часто.

— И в чем суть?

— Суть в остатках силы, которые умирающий маг вкладывает в проклятье. К ней добавляется импульс силы смерти, после его смерти получается довольно мощная дрянь, которая убьет любого мага, если он, конечно, не подготовится к подобному исходу.

— Я не готовился, но ничего, кроме нескольких часов без сознания, не произошло.

— Не забывай, что в тебе истинное пламя, — пожал плечами Бом. — И мне интересно до сих пор, почему ты не вложил его в руки, а предпочел сердце?

— Причем тут руки? — нахмурился пылающий рыцарь. — И откуда ты вообще узнал о том, куда я его вложил?

— Я тренировался с прочностью мгновенных проклятий на тебе, — признался Бом, но заметив, как взгляд воина стал стальным, тут же объяснил: — Ничего смертельного… Кроме парочки плетений. Просто на тебя бесполезно вешать проклятья. Ни одно плетение на тебя не садится. Даже те, которые описываются как безотказные и надежные, как стальной молот. Что не кинь — сразу тлеет и через пару секунд осыпается пеплом.

— За два дня перед боем. Во время дороги, когда я шесть раз поскользнулся на мокрой траве, на одном и том же месте…

— Да, но это было единственное проклятье, от которого был хоть какой-то эффект, — втянул голову в плечи Бом.

— И что оно должно было сделать?

— Язвы по всему телу, понос, а через две минуты ты должен был выблевать кишки. Потом должен был наступить процесс перестройки, и еще через минуты три ты должен был обратиться в боевого гуля третьего порядка с подпиткой от поедания потрохов людей… — видя, что Габо сжал кулак и готов двинуть ему в морду, он тихо добавил: —…Саракузкий самодостаточный гуль…

— Я тебе за такие тренировки… — сделал шаг к нему Габо.

— Я же не дурак, я же сначала мелочь ведьмачью кидал. Понос и желтуха до тебя вообще не долетает, — начал оправдываться парень, но заметив, что Габо собирается рвануть к нему и уже слегка согнул ногу, тут же решил перевести тему: — А у меня вообще-то готово все!

Пылающий рыцарь выпрямился, сплюнул и погрозил кулаком.

— Еще раз на мне такую дрянь пробовать будешь — я помогу тебе с переходом в стадию лича!

— Понял я, понял… — сглотнул Бом и запустил призыв, направив силу в ключевую руну.

Серая дымка поползла по геометрическим фигурам, и спустя минуту над черепом появился высокий, плечистый воин, одетый в стальную броню.

— Кто такие и какого демона вам от меня надо? — спросил он, оглядывая призвавших отражение личности магов.

— Мы подданные императора. Остались одни на границе после нападения варваров, — начал с ходу врать Бом.

— И что вам надо от меня? — спросил незнакомец.

— Дело в том, что западные варвары придумали новый тип защиты. Они укрываются за десятками средних щитов и при их прорыве выплескивается много силы, которая сбивает любое атакующее заклинание. Стоит снести часть защиты, как тут же они восстанавливают щиты, и все приходится сначала.

— Эффект Крюненбега, — кивнул призрак.

Бом и Габо переглянулись.

— Вы такие же подданные императора, как я девственница на первом балу, — усмехнулся незнакомец. — Кто вы такие?

Молодой некромант состроил кислую мину, а взглянув на призрака и отметив шрамы на его лице, ответил:

— В вольных землях образовалось новое государство — Барроулия. Мы маги из ее войска и ищем, как взломать новую защиту восточного легиона.

Воин несколько секунд молча рассматривал пылающего рыцаря, после чего оглянулся и спросил:

— Где мы? И откуда у вас мой череп?

— Из склепа, рядом с замком клана «Медведь запада».

— Что с кланом?

— Его больше нет, — не юля ответил Габо.

— Клянись честью, — после долгой паузы произнес призрак.

— Клянусь честью, что говорю правду. Клан уничтожен. Последний медведь пал в бою у цитадели. Последняя медведица умерла стоя, — ответил носитель истинного пламени, припомнив то, что ему рассказали солдаты. Сам Бренд обсуждать то, что он делал в цитадели, отказался.

— Достойная смерть, — хриплым голосом ответил призрак и осунулся. — Лучше бы тогда я ее трахнул по-настоящему. Хоть не так обидно было бы…

Габо хмыкнул и, взглянув на Бома, скомандовал:

— Туши призыв. Будем искать другого.

— Стой, — остановил его воин.

Пылающий рыцарь взглянул на призрака, а тот подошел к краю серой сферы, что удерживала его.

— Я знаю, как прорывать этот тип строя, — произнес он. — И как сделать так, чтобы им было не до магической битвы, тоже знаю.

Мужчина взглянул на молодого некроманта и сделал шаг к исходящим серой дымкой линиям призыва.

— Клянись мне, что все до единого медведя мертвы, и я тебе все расскажу.