– А вот что скажу тебе я: мне нужен только ты и никто другой! И потом, я уже сыта по горло твоими отговорками. Почему-то сии благородные причины никогда не мешали тебе укладываться в постель с другими женщинами!

Марко был так раздражен, что принялся нервно расхаживать взад и вперед. Он должен заставить Кристину слушаться, должен во что бы то ни стало.

Наконец Марко остановился и, повернувшись к девушке, сказал ей холодным, безжалостным голосом:

– Кристина, я пытался быть с тобой терпеливым, понимая, что в сердце ты еще ребенок. Но, похоже, хватит уже с тобой нянчиться. Все дело в том, что ты глубоко заблуждаешься на мой счет. Поэтому выслушай меня, своенравная девчонка: я тебя не люблю и жениться на тебе не хочу.

На лице девушки появилась растерянность.

– Ты лжешь.

– Нет.

– Но это неправда! – вспыхнула Кристина. – Я знаю, что ты меня хочешь!

Марко заставил себя обвести тело девушки медленным и красноречивым взглядом.

– Да, я хотел бы побывать с тобой в постели, милая. Но между ЖЕЛАНИЕМ и желанием жениться существует большая разница.

Эти слова Марко подействовали на Кристину даже больше, чем можно было ожидать. Он, проклиная себя в душе последними словами, смотрел, как начинает дрожать нижняя губа девушки и наполняются слезами ее глаза. Как трудно сейчас ему было не притянуть Кристину к себе, не попросить у нее прощения и не собрать поцелуями все ее слезы.

Она смотрела на него с такой гордостью и пренебрежением, что Марко захотел ее в этот момент еще больше.

– Ну, хорошо. Я выйду замуж за этого… этого иностранца! И надеюсь, что ты, Марко Главиано, заживо сгоришь в аду.

Прежде чем Марко успел остановить девушку, она выскочила из дома. Он изо всех сил ударил кулаком по колонне и вскрикнул от боли.

Сердце Кристины было разбито. Она лежала в своей комнате, в постели, и горько плакала, раненная жестокими словами Марко в самое сердце.

Он сказал ей, что она совсем ему не нравится и что он испытывает к ней только физическое влечение. Кристине вспомнилась вдруг та далекая ночь, когда Марко сказал ей о том, как ему удалось найти мир и согласие с самим собой. Неужели он и в самом деле островок по отношению к самому себе, как писалось в каком-то стихотворении? Неужели он видит в женщинах, во всех женщинах, включая и ее саму, только средство для выхода своих физических потребностей?

Ну нет, так просто он от нее не уйдет. Она ему НРАВИТСЯ, хочет он в том признаваться или нет.

И потом, когда она была еще чистым и невинным ребенком, Марко пообещал жениться на ней, когда она вырастет, и Кристина не позволит ему так легко нарушить свое слово. Неужели он считает ее существом, начисто лишенным всяких чувств и гордости? Он просто решил узнать насколько она сильна, решительна и мстительна. Она еще отомстит Марко Главиано. Она заставит его любить себя, хотеть себя и сходить по себе с ума. Кристина знала, что отплатит Марко его же оружием и заставит пожалеть о тех жестоких словах.

А потом сделает его своим мужем.

Марко сломал два пальца.

– Как, черт возьми, это могло случиться, капитан? – спросил Джузеппе, сидя в кабинете Марко и осторожно перевязывая его больные пальцы.

– Не спрашивай, – резко оборвал его Марко. Джузеппе поспешил закрыть рот и продолжил оказывать капитану помощь. Марко задумался. На душе у него было тяжело. Он едва ли думал сейчас о своих сломанных пальцах. Ему не давали покоя те жестокие слова, которые он наговорил только что Кристине. Марко не мог понять, где успел допустить ошибку. Как он сожалел теперь о тех золотых денечках, когда он и его люди баловали Кристину и радовались, глядя, как она растет. Почему им пришлось все же подойти к той ужасной черте, возле которой он должен был обидеть девушку? О Боже, с каким лицом она выслушивала от него все эти страшные слова!

И все же Марко ни на минуту не сомневался в том, что просто должен был ей все это сказать, для ее же блага. Он никогда не станет хорошим мужем ни для одной женщины. Ему ни за что не отказаться от своего пиратского образа жизни. Он хотел только, чтобы Кристина поняла всю благородность его мотивов.

– Черт побери, осторожнее! – Марко вынужден был отвлечься от своих печальных размышлений, когда Джузеппе слишком уж затянул повязку на его сломанных пальцах.

– Я не хотел, капитан, – пробормотал Джузеппе.

– Ты и вполовину не хотел этого так, как не хотел того я, – ответил ему Марко.

В тот же день, но немного позже, Марко и Кристина столкнулись друг с другом в коридоре. Заметив два перевязанных пальца Марко, девушка быстро заглянула ему в лицо, отчего обоих словно ударило молнией.

Марко увидел на лице Кристины следы глубочайшей боли, и сердце его сжалось от сострадания к ней.

Роза де Леон, развлекаясь в какой-то накуренной портовой таверне Гаваны, вела себя самым что ни на есть скандальным образом. В довольно-таки откровенной позе восседала она на старом, обшарпанном фортепиано, задрав при этом юбки выше дозволенного. Роза размахивала высокой оловянной кружкой грога и подпевала довольно посредственным портовым певичкам, исполнявшим под аккомпанемент фортепиано свою вульгарную песенку.

И как раз в тот момент, когда к Розе, шатаясь, подошел какой-то пьяный матрос и полез к ней под юбку, дверь таверны распахнулась и на пороге появился Карлос со своими людьми. Почти тотчас же взгляд темных глаз испанца остановился на его бывшей любовнице.

Лицо Карлоса озарила циничная улыбка. Он просто не мог поверить в свою удачу. Какое-то время они с Розой были любовниками, но лет шесть тому назад вспыхнувшая между ними ссора заставила Карлоса бросить свою любовницу в Нью-Провиденсе. Потом же, к досаде своей, он узнал, что Розу подобрал его заклятый враг – Марко Главиано. Теперь же, по всей видимости, и Марко наскучила эта испанская шлюха. При мысли о том, какая жаркая будет у него ночь, сердце Карлоса стало стучать все быстрее. Но больше всего ликовала в тот момент его природная жадность и жажда мести. Ведь эта женщина могла вывести на Марко Главиано и англичанку, похищение которой должно было принести ему изрядный куш.

В этот момент пьяный матрос, подгоняемый похотливыми возгласами других мужчин, нагнулся, чтобы припасть лицом к расставленным бедрам Розы; саму же испанку столь вызывающее поведение матроса, казалось, ничуть не смущало. Карлосу захотелось вдруг задать ей хорошую взбучку. Охваченный яростью, он быстро пересек зал, оттащил от Розы ее слишком уж прыткого поклонника и, размахнувшись, ударил его кулаком в челюсть. Спустя несколько секунд неудачник лежал уже на грязном полу таверны и смотрел на Карлоса ошалелым, ничего не понимающим взглядом.

Погрозив ему еще и кулаком, Карлос угрожающе произнес:

– Держи свои грязные лапы подальше от моей женщины! – За угрозой последовали еще более громкие крики и смех других посетителей, а перепуганный матрос судорожно кивнул головой.

Карлос повернулся к Розе и увидел, что она восхищенно на него смотрит.

– Карлос! – удивленно прошептала она наконец.

– Да, это я, Карлос! – резко ответил он. – А ты, женщина, так и не научилась вести себя!

Одернув юбки Розы и отставив в сторону ее кружку с грогом, Карлос взвалил испанку себе на плечо и, звонко шлепнув ее по заднице, унес под свист и ликующие возгласы толпы.

Он внес Розу в одну из маленьких кабинок, расположенных немного поодаль от столиков. Кабинки были огорожены невысокими ширмами, что позволяло наиболее любвеобильным клиентам удаляться сюда с женщинами для любовных утех, не выходя из зала таверны.

Примерно такое же желание испытывал сейчас и Карлос. Задвинув за собой ширму, он сел, посадил Розу к себе на колени и жадно ее поцеловал.

– Дорогая, мы так долго с тобой не виделись, – прошептал Карлос.