– А ты подумай, красавчик. Покопайся в памяти и вспомни, на чью мозоль ты еще наступил и в чьем саду воровал яблоки. А пока будешь думать, разведи костер и свари кофе. Огниво и кофе найдешь у меня в сумке. Походные кружки тоже.

Кружка оказалась одна, и я уступил ее даме. Мне пришлось хлебать кофе прямо из котелка, в котором я кипятил воду.

Потом я закурил трубку, наблюдая, как на щеки Карин возвращается естественный румянец.

– Почему вы решили стать солдатом удачи? – поинтересовался я, желая завести светскую беседу.

– Ты тут не единственный, кто предпочитает не распространяться о своем прошлом, красавчик, – отрезала она. – После полудня мы двинемся в путь и к ночи покинем земли барона Тревора, а там наши с тобой пути разойдутся. И чем меньше ты обо мне узнаешь, тем лучше.

– Может быть и так, – согласился я и дальше курил в молчании.

Мы продолжили путь после полудня, как и собирались, съезжая с дороги, чтобы по широкой дуге обогнуть деревни и постоялые дворы. По-моему, я тут был не единственный, кто не хотел встречаться с солдатами, носящими герб барона Тревора на своих щитах. К ночи мы преодолели приличное расстояние.

– Все, – сказала Карин, останавливая лошадь. – Земли Тревора остались позади. Гони мне еще один золотой, красавчик.

– Пожалуйста, – я выложил монету на подставленную ладонь.

– Береги себя, – сказала она, пряча монету в карман и разворачивая лошадь.

– Постойте, – сказал я.

– Что еще?

– Я подумал, может быть, вы согласитесь сопровождать меня и дальше. За соответствующую плату, разумеется.

– А куда ты направляешься?

– В Бартадос.

– В Бартадос? – удивилась она. – Это же на побережье, черт знает, в скольких километрах отсюда. Дорога будет долгой.

– Поэтому я и хочу, чтобы вы меня сопровождали, – странное для мужчины заявление, но рядом с этой женщиной я чувствовал себя в безопасности. По крайней мере, в большей безопасности, нежели без нее.

– Возможно, нам придется добираться туда несколько месяцев, – сказала она. – У тебя хватит золота, чтобы оплатить мои услуги?

– У меня есть около тридцати золотых, – признался я. – С собой. Но там, куда мы направляемся, я сумею раздобыть еще.

– А что тебя ждет в Бартадосе?

– Мой учитель, – сказал я. – И мой приемный отец. Это два разных человека, если вам интересно.

На самом деле, три разных человека, ибо в Бартадосе помимо приемного отца меня ждали целых два наставника.

Я долго размышлял, куда мне следует направиться, и решил вернуться домой. Конечно, старики посчитают мое возвращение признанием их правоты и моим поражением, но это был самый безопасный вариант из всех возможных.

По крайней мере, там до меня не доберется граф Осмонд. А мой наставник в чародейских делах сумеет разобраться с зацепившим меня заклинанием.

К посторонним же волшебникам мне лучше не соваться.

– Тариф будет прежний, – сказала Карин. – Один золотой в день.

– Согласен.

– Жаль, ты сразу не сказал, что направляешься в Бартадос. Мы целый день ехали не в ту сторону.

– Тогда я еще не решил окончательно, куда именно направляюсь.

– Понятно. Сначала ты бежал откуда-то, а теперь решил бежать куда-то, – сказала она. – Что ж, ты хорошо ориентируешься на местности?

– Не очень.

– Я никогда не была в Бартадосе, но могу доставить тебя на побережье.

– Это мне подходит.

– Самый короткий путь к побережью лежит через горы, – сказала она. – Ты не боишься высоты?

– Нет.

– Это хорошо. Так и не придумал, кто мог в тебя стрелять?

– Увы.

– Чувствую, нас обоих в этом путешествии ожидает много сюрпризов, – пророчески сказала она и тронула свою лошадь каблуками сапог. – Поехали, Рико. Примерно в двадцати километрах отсюда есть небольшая деревня с постоялым двором, в котором мы остановимся.

Так я обзавелся телохранителем. Пожалуй, это было одно из самых разумных моих решений за последнее время.

Мы поужинали в общем зале гостиницы, а потом поднялись наверх. Сначала я хотел снять нам с Карин отдельные комнаты, но она возразила, что телохранитель не может спать отдельно от охраняемого тела, и я просто снял номер с двумя кроватями.

Она легла в постель, скинув только сапоги. Я последовал ее примеру.

Кровать – это величайшее достижение современной цивилизации после изобретения колеса. А может быть, даже без всяких скидок.

Последнее время я ночевал преимущественно в спальных мешках или стогах с сеном (мою последнюю ночь в прежнем жилище можно не считать), и только сейчас понял, как мне не хватает моей кровати. Как я истосковался по относительно мягкой перине, подушке, теплому одеялу и прочим благам цивилизации.

Разумные существа не должны спать на земле. Это удел животных.

– Ты спишь, Рико? – поинтересовалась Карин.

– Еще нет.

– Я тоже не могу заснуть. Эта постель слишком мягкая для меня.

– А для меня – слишком жесткая.

– У нас с тобой была разная жизнь, – сказала Карин. – Ты привык спать на мягкой перине, а я – на земле. Не возражаешь, если я перелягу на пол?

– Нет, если вам так будет удобнее.

Она тут же перетащила одеяло на пол, оставив на кровати даже подушку. Черт побери, в компании этой девушки я чувствовал себя изнеженным юнцом. Кроме того, мне было неудобно, что я сплю в кровати, а она – на полу.

– Сейчас нормально? – спросил я.

– Вполне, – должно быть, у нее действительно была очень тяжелая жизнь.

– Рука не беспокоит? – перед тем, как мы легли спать, я сменил повязку. Рана под ней выглядела неплохо и обещала зажить без всяких неприятных последствий, вроде нагноения или гангрены.

– Нет. Ты прекрасно знаешь свое дело.

– Это не совсем мое дело, но все равно спасибо.

– Не за что. Спи, красавчик. У нас впереди долгая дорога.

Судя по ритму ее дыхания, она заснула минуты через две после этой фразы. Я так не умею.

Иногда я засыпаю моментально, как только представляется хорошая возможность, а иногда ворочаюсь в постели по несколько часов, стараясь отключиться. Уж не знаю, с чем это связано.

В общем, в этот раз засыпал я долго и мучительно, то и дело переворачиваясь с одного бока на другой. Я даже попробовал считать овец, то это не помогло. Тогда я стал считать ребят, желающих моей смерти. Их было не так много, как овец, но все же набралась порядочная компания.

Интересно, как отреагируют мои старики, когда я доберусь до Бартадоса и вывалю кучу своих проблем на их мудрые и седые головы. Наверное, обрадуются. Они страсть как любят оказываться в кризисных ситуациях и ввязываться в смертельно опасные истории.

Взять хотя бы Мигеля.

В одной опасной истории он потерял левую руку. Удивительно, но ни отсутствие одной конечности ни весьма преклонный возраст не мешают ему входить в десятку лучших клинков Вестланда. Он учил меня драться начиная с того возраста, когда я мог удержать в руках деревянный меч, и не его вина, что я до сих пор избегал пользоваться полученными навыками.

Мигель считает, что любую спорную ситуацию можно разрешить несколькими способами, но сам всегда предпочитает пользоваться силой, утверждая, что этот способ – наилучший. Насколько мне известно, за всю свою долгую жизнь он отступил только один раз, и это отступление до сих пор не дает ему покоя. К сожалению, переиграть он уже ничего не может, и бесится всякий раз, когда я ему об этом напоминаю.

Я могу побить его в трех схватках из десяти. Тренировочных схватках, естественно. Когда дело дойдет до настоящего боя, он даст мне сто очков вперед. Мигель утверждает, что в те времена, когда у него еще сохранялись обе руки, он в одиночку противостоял отряду орков и положил пятьдесят шесть воинов, троих шаманов и одного вождя. Я полагаю, что он немного приукрашивает, но…