По мелочи набегало еще кое-чего, но основные свои претензии я уже изложил. В общем, пока Ромарик не придумал свои существенные доработки, я выбираю лошадь.

– Хорошо! – сказал я. – Солнце, небо, деревья, ветер, свежий воздух… Как мне всего этого не хватало.

– И тишина, – добавила Карин. – Не знаю, как у тебя, красавчик, а у меня от этих автомобилей до сих пор стоит гул в ушах.

Вчера мы расстались с Ромариком и его свитой, и наш автомобиль свернул в туннель, ведущий наружу. Еще каких-то пять-шесть часов мучений, и кучер высадил нас у контрольно-пропускного пункта.

Это был выход из подземелья, не предназначенный для купцов с поверхности. Скорее, гномы держали его в качестве запасного варианта на крайний случай. Им очень давно никто не выходил, и шести стражникам стоило большого труда провернуть механизм, открывающий тяжелые створки стоявших без использования ворот.

И вот мы снова на поверхности.

– И как гномы всю жизнь проводят в своих подземельях? – вздохнула Карин.

– Сила привычки, должно быть, – сказал я.

– Зато коротышки показали себя неплохими костоправами, – сказала Карин. – Они не только вылечили мне ногу и простреленное плечо, но и умудрились избавить мое тело от старых шрамов, а их было совсем не мало, черт побери. Я чувствую себя…неважно, на сколько именно лет. Что еще они мне восстановили? Может быть, я теперь снова девочка?

– Э… хм… э… – сказал я. Есть ситуации, когда люди краснеют до корней волос. Боюсь, что я не отношусь к их числу. У меня покраснели и волосы. – Э… хрмпф… Я не выяснял такие подробности, но сомневаюсь…

– Это была просто шутка, красавчик, – сказала Карин, еле сдерживая хохот. – Этот вопрос совсем не требовал ответа. По крайней мере, серьезного ответа.

И она все-таки рассмеялась, а я в который раз почувствовал себя дураком.

Общение с женщинами не входило в курс моего обучения.

Предполагалось, что люди моего возраста способны решить эту проблему самостоятельно. Интересно, как это у них получается?

Письменные пособия существуют по всем предметам, кроме тех, которые действительно необходимы. Есть книге по истории, философии и культуре. Есть магические гримуары. Есть книги, на страницах которых изложено, как убивать других людей, и к этим статьям даже прилагаются иллюстрации.

Человек, который напишет книгу, которая поможет мужчинам хотя бы на шаг приблизиться к пониманию женщин, огребет немереные деньги и оставит свое имя в веках.

Я не умею общаться с женщинами. Всех моих способностей хватает только на то, чтобы поддерживать светскую беседу в течение пятнадцати минут. Еще я могу читать им лекции по магии или истории. Но не более того.

Полагаю, что основы этого умения закладываются в детском возрасте. То есть, сначала ты дружишь с девочками, еще не замечая разницы между полами, потом ты взрослеешь, видя, как взрослеют и девочки, ты превращаешься в мужчину, они превращаются в женщин, и поскольку это происходит постепенно и на твоих глазах…

Не знаю. У меня слишком мало фактов, чтобы выстраивать стройные теории. Я не знаю, как это происходит с нормальными людьми. Будучи приемным сыном высокорожденного дворянина и учеником чародея, мне поневоле приходилось поддерживать дистанцию со своими сверстниками обоих полов. И чем старше я становился, тем сильнее вырастала эта дистанция.

В детстве мои опекуны дозволяли мне играть с другими детьми. Но родители других детей не приходили от этой идеи в восторг. Сын барона, которого с детства готовили к профессии чародея… От такого надо держаться подальше.

Вот все и держались.

Исидро хотел, чтобы я вырос мудрым. Мигель хотел, чтобы я вырос сильным. Дон Диего просто хотел, чтобы я поскорее вырос. На мои личные чувства всем было наплевать.

Может быть, именно поэтому я с ними и расстался.

Чародеи – не рыцари в сверкающих доспехах, и не притягивают повышенного женского внимания. А если бы даже и притягивали, я все равно бы не знал, что мне с этим вниманием делать.

Я не знаю, когда именно понял, что Карин привлекает меня, как женщина. И я даже не был уверен, что она меня привлекает. Я имею в виду, если бы вы выросли в пустыне, откуда бы вы знали, как выглядит вода?

Правда, если бы вы не знали, как выглядит вода, вы бы просто не выросли. Даже в пустыне.

Ну, вы понимаете, что я имел в виду этой метафорой.

Случайные прикосновения Карин будили во мне чувственные ощущения, которых я ранее не испытывал. Но я никогда в жизни не проводил столько времени бок о бок с представительницей противоположного пола, исключая только мою кормилицу. Может быть…

Я не знаю.

Не знаю, как называется это чувство. Не знаю, что мне с этим делать и стоит ли делать с этим хоть что-нибудь. Зато я точно знаю одно – мне не стоит рассказывать о своих сомнениях Карин.

Она – воин. Она жесткая и решительная, у нее четко расставлены приоритеты и она знает, чего хочет от этой жизни, и что ее абсолютно не интересует.

Мне бы толику ее уверенности.

Мы выбрались из-под земли в районе предгорий, оставив подножие Серых гор в нескольких километрах за своей спиной. Местность была мне незнакома – когда я двигался с юга на север, я воспользовался Перевалом Трехногой Лошади, самым коротким и безопасным путем. Тогда у меня на хвосте не висела туча преследователей, и я мог себе это позволить.

По мере нашего продвижения на юг холмы плавно перетекали в равнину, поросшую лесом, и вечером следующего дня мы оказались по уши в природе.

Контраст по сравнению с подземельями гномов получился разительный. Гномы правы, людям еще долго не придет в голову лезть под горы и пытаться вытряхнуть подземную цивилизацию с насиженных мест.

Теперь мы были укомплектованы для путешествия не в пример лучше. У нас имелись спальные мешки, запасные комплекты одежды, оружие, немного золота и недельный запас продуктов. Свою долю поклажи Карин умудрилась втиснуть в свою сумку, с которой не рассталась даже по ходу наших злоключений под землей. Мне гномы выделили наплечный мешок.

Отдых под землей пошел нам на пользу. Мы залечили свои раны и набрались сил. И то время, которое мы провели у гномов, выгодно отличалось от всего остального путешествия, ибо никто не пытался нас убить.

Увы, как только мы покинули подземное королевство, ситуация изменилось, и течение событий вернулось в свое уже привычное нам русло.

Карин сбила меня с ног подсечкой, и стрела снайпера вонзилась в дерево за моей спиной на высоте моей груди.

Карин откатилась в сторону, закрывшись от стрелка стволом другого дерева. Я тоже постарался убраться с линии выстрела.

Лежа на земле, я формировал подходящее случаю заклинание, одновременно пытаясь отыскать взглядом снайпера. А это явно был снайпер, возможно, тот самый, с которым мы уже имели неудовольствие встречаться по ту сторону гор. По крайней мере, он использовал стрелы с таким же оперением.

Магия бесполезна, если ты не можешь увидеть своего врага. Я переключил свое зрение в инфракрасный режим, подобный тому, которым пользуются драконы. Легче явно не стало. Лес – он и есть лес, он всегда полон мелкой живности, а многочисленные стволы деревьев позволяют спрятаться даже роте солдат.

– Лежи на месте, – коротко приказала Карин, сбросила с плеча сумку и поползла куда-то в лес. На мой непрофессиональный взгляд она двигалась не в ту сторону, но я не счел себя вправе указывать на это специалисту.

Чем дальше, тем больше меня выводила из равновесия эта ситуация с телохранителем. Мне казалось нечестным посылать кого-то рисковать жизнью из-за меня. Интересно, думал бы я так же, если бы моим охранником был мужчина?

Я решил оказать Карин посильную помощь, подставившись еще под один выстрел и заставив снайпера себя обнаружить.