– Но ведь это глупо, – пробормотал я. – Если сюда придут Красные, оркам будет угрожать такая же опасность, как и всем остальным.

– Они надеются укрыться от нее под землей, – сказал Сегерик. – Красные одинаково опасны для всех, не спорю. Но людей они будут только обращать в свою веру, возможно насильственным путем. Все остальные будут подлежать истреблению.

– Это видизм в чистом его виде, – сказал я. – Люди не являются высшей расой, кто бы что по этому поводу ни думал.

– Расскажешь об этом Красным, – сказал Сегерик. – Думаю, они тебя послушают. Особенно если ты будешь вещать с вершины их ритуального костра.

Так же, как и представителей других народов, обитатели Красного континента ненавидят магов и собираются их всех истребить. Что характерно, у них есть собственные маги, на что Красные предпочитают закрывать глаза и называют их по-другому.

В общем, их маги – это правильные маги. А все остальные – неправильные, и поэтому они должны умереть.

Не люблю радикалов.

Следующие дни я отдыхал и набирался сил.

Гномы подогнали одежду по моему размеру, и я наконец-то перестал разгуливать с голыми ногами, что немного подняло мое настроение.

Полноценное питание и здоровый сон сделали свое дело и вернули мне нормальную физическую форму. На второй день своего пребывания среди гномов я провел полноценную медитацию и до отказа набрался магической энергии.

Мысли о Карин не давали мне покоя и не оставляли меня ни на минуту. По сравнению в потенциальной ампутацией ноги все остальные проблемы казались мелкими и отступали на задний план.

Эта девушка явно заслуживала лучшей участи. Мое золото не стоило того, чтобы потерять из-за него часть тела.

Целитель гномов Федерик прибыл вечером на второй день после того, как я пришел в сознание. Сначала я был поражен количеством сопровождающих его гномов, но потом оказалось, что сопровождают они вовсе не его.

Это была свита короля касты ремесленников Ромарика, прибывшего, чтобы своими глазами посмотреть на ученика Зеленого Мага. Видно, в свое время Исидро произвел на гномов неизгладимое впечатление.

Поскольку лошади и пони под землей как-то не прижились, а ходить пешком гномы любили не больше обитателей поверхности, они изобрели самоходные машины, нечто вроде обычной телеги на паровом ходу. Эти штуковины выпускали в атмосферу огромное количество дыма, так что после их изобретения гномам пришлось долбить новые вентиляционные отверстия. Зато по скорости они не уступали обычной лошади. Правда, двигаться они моли только по относительно ровной каменной поверхности, что исключало их использование на территориях, занятых гоблинами. Сегерик объяснил мне, что в своих городах гномы даже покрывают улицы специальным составом для лучшего контакта колес с поверхностью дороги и более комфортного передвижения. С брусчаткой, используемой на поверхности, это покрытие не имело ничего общего.

Может быть, как-нибудь я на него посмотрю.

Федерик сразу же отправился в келью Карин, а Ромарик изъявил желание познакомиться со мной и лично объяснить мне устройство их паровых машин. Поскольку в их изготовлении не было использовано ни капли магии, я не очень много понял из прочитанной мне Ромариком лекции. Но гномы явно гордились своим изобретением, и я не стал их разочаровывать, проявив к машинам повышенный интерес.

Однако, такие слова, как муфта, сцепление, ведущий мост и дифференциал ни о чем мне не говорили. По крайней мере, применительно к движущимся без помощи лошадей повозкам.

– Мы назвали свое изобретение «автомобилем», – сказал Ромарик. – Это куда короче, чем «повозка, способная передвигаться без лошади, только при помощи собственного двигателя».

– Гораздо короче, – согласился я.

– За автомобилями будущее, – сказал Ромарик. – Сейчас их мало, и мы используем их только для служебных нужд, но я предвижу те времена, когда собственный автомобиль будет в каждой семье гномов. И мы собираемся продавать экспортные варианты обитателям поверхности.

– Наверное, воздух сразу станет гораздо грязнее, – сказал я.

– Мы с этим боремся, – сказал Ромарик. – Возможно, мы придумаем системы использования производимого автомобилем дыма. Конечно, мы не сможем развернуться под землей без существенного изменения вентиляционных систем, но на поверхности автомобили могут стать очень популярными. В отличие от лошадей, их не нужно кормить.

– Только ремонтировать, – заметил я.

– Они достаточно надежны, – обиделся Ромарик. – Они не умирают от старости и не ведают устали. Их невозможно загнать.

– И как скоро вы планируете внедрить новинку и включить ее в каталоги, предоставляемые купцам Вестланда?

– Не очень скоро, – сказал Ромарик. – Сначала мы должны устранить все возможные дефекты и подумать обо всех способах применения. У нас есть варианты, предназначенные для перевозки грузов, есть транспортные средства для пассажиров, планируются семейные и спортивные варианты.

– А еще вы можете поставить на них броню и использовать в военных действиях, – сказал я.

– Мы думали об этом, – не стал отпираться от очевидного Ромарик. – Но я не вижу от этого большой пользы. Для подземной войны эти штуковины не годятся, потому что далеко не везде они могут проехать. Что до войны на поверхности… Я пока не вижу оружия, которое они способны нести, кроме мечей, которые можно приделать к колесам для рассеивания вражеской пехоты. Катапульты и требюшеты слишком громоздки…

– Вы можете посадить в них стрелков с арбалетами, – подсказал я.

– Это не может изменить боевые действия кардинальным образом, – сказал Ромарик. – Всего лишь еще одна экзотическая безделушка, типа боевых слонов. Мы хотели бы выйти на рынок с глобальным продуктом, а не с обычными механическими игрушками.

– А как продвигаются ваши поиски «огнестрельного оружия»? – полюбопытствовал я.

– Медленно, – признался Ромарик. – Гораздо медленнее, чем бы нам хотелось. Пойдем, я тебе кое-что покажу.

На время своего пребывания здесь Ромарик занял апартаменты командующего гарнизоном Колина, хотя формально являлся вовсе не его королем. Тем не менее, стражники выказывали подобающее уважение главе касте ремесленников.

Мы пришли в келью, которая служила Колину рабочим кабинетом. В стенах были прорезаны каменные ниши со стоявшими к них книгами, а на большом рабочем столе была расстелена карта территорий, за которые Колин нес ответственность. Стойбище гоблинов, в котором мы с Карин учинили резню, было отмечено крестиком.

На стене висел также свиток с именами известных гномам полевых командиров гоблинов, действующих по всем границам подземного королевства. Некоторые имена были зачеркнуты, рядом с ними стояла пометка «у» – убит.

К именам Штуга и Гмыка Колин уже пририсовал эту отметку.

При нашем с Ромариком появлении Колин встал со своего каменного табурета и собрался оставить нас наедине, но Ромарик махнул ему рукой, призывая остаться.

Одежда гномов-ремесленников изобилует карманами, и комбинезон их короля не являлся исключением. Ромарик достал из одного кармана мешочек, похожий на обычный кисет, запустил в него пальцы и выудил щепотку серого порошка.

Я подставил ладонь, и он уронил на нее несколько крупинок.

Они ничем не пахли, и в них не было ни капли магии.

– Что это? – спросил я.

– Смотри, – Ромарик поднес руку к горящему факелу и бросил несколько крупинок в пламя. Последовала яркая вспышка, сопровождающаяся коротким шипением, количество дыма в помещении удвоилось.

– Круто, – сказал я.

– Мы назвали этот порошок «порохом», – сказал Ромарик. – Потому что название «серый порошок, который сгорает очень быстро» показалось нам слишком длинным.

Я уже понял, по каким принципам гномы придумывают названия своим изобретениям.