– Знаю, – отрезал я.

– Тогда я задам вопрос иначе. Ты – девственник?

– Это не ваше дело.

– Я же говорила тебе, что любопытна. Слушай, это странно. У тебя внешность жгучего мачо. Девки должны сами вешаться тебе на шею.

– Они не вешались, – сказал я.

– Должно быть, ты что-то делал не так, – заключила Карин. – А может быть, тебе мальчики нравятся?

– Не нравятся.

– Знаю, это я просто так шучу, – сказала Карин. – Если бы тебе нравились мальчики, ты бы так на меня не смотрел.

– Я смотрю в окно, – сказал я.

– А летящих по небу свиней ты случайно не видишь?

– Целый косяк.

Карин расхохоталась. Я думал, что она утонет.

Это было бы даже неплохо. Как паллиатив.

Она не утонула, хотя вода попала ей в дыхательные пути, и она отфыркивалась, подобно экзотическому животному бегемоту.

– Не знаю, о чем ты думаешь, красавчик, – сказала она. – Но если обо мне, то зря. Может быть, тебя ко мне тянет. Это естественно, мы долгое время путешествовали и сражались бок о бок, а сейчас угодили в стрессовую для обоих ситуацию. Если прибавить к этому еще и факт твоей девственности, все становится совершенно понятно. Но ты – дворянин, а я – наемница и бывшая рабыня, и наши с тобой жизненные пути скоро разойдутся в разные стороны. Переспать с тобой будет проявлением непрофессионализма с моей стороны. Ты же просто совершишь ошибку. И очень скоро мы оба об этом пожалеем.

– Наверное, вы правы, – признал я.

– Конечно. Ты даже не можешь сказать мне «ты», красавчик. Не стоит бросаться на первую встречную, ты найдешь себе девушку получше. Кого-нибудь из твоего круга.

– Э… мы не могли бы сменить тему разговора? – поинтересовался я. – У нас куча текущих проблем и все такое…

– Заметано, – сказала Карин. – Итак, что нам надо сделать в этом милом городке?

– Для начала нам надо найти самого могущественного в этом городе чародея. Чародейку, – поправился я. – Я хочу отправить весточку своему учителю.

– Тебе лучше остаться в гостинице, – сказала Карин. – Чародейку я смогу найти и сама.

– Я тоже так подумал. Вы узнаете, где она живет, договоритесь о встрече, и тогда мы пойдем вдвоем.

– Может, я сама могу передать весточку?

– Нет, – сказал я. – Мое присутствие необходимо.

– Раз ты так считаешь, красавчик… Я не разбираюсь в ваших чародейских делах. Теперь о второй проблеме. Сэра Джеффри ты в глаза не видел, зато несколько дней изучал леди Иву. Можешь рассказать, как она выглядит?

– Лучше, – сказал я и произнес заклинание.

Посреди комнаты возник трехмерный фантом леди Ивы, такой, какой я ее запомнил. Карин вздрогнула и чуть снова не ушла под воду.

– В следующий раз лучше предупреждай меня о таких фокусах, красавчик, – сказала она.

– Непременно.

– Одежда и прическа могли измениться, – заметила Карин, разглядывая изображение. – Ты уверен, что хорошо запомнил лицо?

– Да, – сказал я. – Но, честно говоря, версия о том, что эта парочка направилась сюда, кажется мне сомнительной. Наверное, вам не стоит тратить много времени на ее проверку.

– Разберемся, – сказала Карин. – Начнем с завтрашнего утра. Кстати, если хочешь тоже помыться, тебе придется воспользоваться этой водой. Потому что для таких, как ты, тут ванны не набирают, и моя просьба сменить воду, а не слить ее, будет казаться подозрительной.

– Похожу денек немытым, – сказал я. – А завтра вы сможете заказать ванну и для меня.

– Ха, – сказала Карин. – Вот уж дудки. Я буду пользоваться преимуществами своего нынешнего положения и принимать ванны каждый день.

Я был прав.

Это действительно ад.

Сид в клетке, я начал чувствовать себя зверем.

Существует фраза, что свободный человек останется свободным и в тюрьме. Это очень красивая метафора, смысла которой я не понимаю. Свобода духа, это, конечно, хорошо, но свобода тела – это тоже свобода, а как раз ее у меня и отняли.

Карин настояла на том, чтобы запереть меня перед своим уходом. Во-первых, сказала она, в номер может зайти горничная, и она способна впасть в шок при виде животного, разгуливающего на свободе. А во-вторых, сказала Карин, в таком большом городе наверняка есть колокола. И если я попытаюсь залезть на местную колокольню, это точно не кончится для меня ничем хорошим.

Карин оказалась права в обоих случаях. В полдень я услышал колокольный звон и вернулся в сознание только в районе половины первого. А в два часа в номер зашла горничная.

Это была молодая любопытная девица лет пятнадцати. Она быстро прибрала обе комнаты, а потом взяла табурет и поставила его напротив моей клетки. И уселась, уставившись на меня в упор.

Не просто зверь. Зверь в зоопарке.

– Привет, – сказала девица через несколько минут игры в гляделки.

– Привет, – сказал я. От удивления она чуть не рухнула на пол.

– Ты умеешь разговаривать? – спросила она.

– Нет, – сказал я, чем окончательно ее запутал. Неужели местные мужчины и разговаривать не умеют? Карин сказала, что им запрещено это делать без разрешения. Но похоже, их тут просто этому не учат.

– Говорящие животные – редкость, – сказала девица.

– Я такое же животное, как и вы.

Вот этого говорить не следовало.

Сие заявление шло вразрез с ее жизненными убеждениями и вызвало у горничной культурный шок. Она закрыла лицо руками и опрометью выбежала из номера.

Думай, что говоришь, Рико. А лучше – молчи.

Карин вернулась под вечер, мрачная, как туча. Она уселась на оставшийся после горничной табурет. Ее первые слова были:

– Ты идиот.

– Знаю. Вы не хотите меня выпустить?

– Не сейчас. Для начала поведай мне, что ты сказал бедной девушке. Дословно.

– Она назвала меня животным.

– И что ты ей ответил?

– Сказал, что я также же животное, как и она. Это биологический факт, – почти.

– Ты соображаешь, что ты делаешь? Ты вообще не должен был с ней заговаривать. Девушка рыдала полдня. Так ее еще никто не оскорблял. Она родилась и выросла в этом городе, и местные порядки были установлены тут до ее рождения. Ты должен понимать такие вещи, чародей.

– Я сижу в железной клетке с ошейником на шее, – сказал я. – А эта девица приперлась сюда, и любовалась на меня, как на зверя в зоопарке, только что с ладошки покормить не пыталась. В связи с этим у меня возникли с пониманием.

– Мне сделали замечание, что я плохо тебя выдрессировала, – сказала Карин. – Хозяйка гостиницы также сказала мне, что если такое повторится, ты будешь отправлен на дополнительные курсы дрессировки, которые научат тебя уважать местную культуру. Ты этого добиваешься?

– Нет, – сказал я.

– Здесь действуют свои правила и обычаи. Ты хочешь выяснить то, что тебя интересует, и быстро отсюда свалить, или ввязаться к какую-нибудь историю, как ты это обычно делаешь?

– Совершенно определенно, я хочу первого.

– Тогда думай, что ты говоришь и кому. А еще лучше – когда я уйду в следующий раз, оставлю тебя с кляпом во рту. Для надежности.

– Не надо. Я буду умнее, обещаю. Просто мне не нравится, как тут все устроено.

– Мне тоже. Но ты должен понять этих женщин. Они хотели добиться равных прав с мужчинами, а вместо этого их отправили в ссылку, оторвав от родных и близких. У них есть право ненавидеть мужчин, ибо местные женщины превратились в тех, кем они являются сейчас, не без посторонней помощи.

– Я вижу, повращавшись в их обществе всего день, вы стали гораздо лучше понимать их идеалы, – сказал я. – По-моему, вам тут нравится. Выведите меня из города и поселитесь здесь навсегда.

– Дурак!

– Простите, хозяйка, – сказал я. – Как мне загладить свою вину? Хотите, я вымою вам ноги? Расчешу волосы? Помассирую пятки?