— Не одновременно, — покачала головой девочка. — Всегда разные. Большинство вообще не обращают на меня внимания, вроде мозгососов, но некоторые охотятся специально. Обезьянки, например. Или зубастики.

Бродить ночью по клинике мне уже не казалось такой уж хорошей идеей.

— А что за зубастики?

— Круглые такие красные мячики, все покрытые зубастыми ртами. По-моему, у них даже глаз нет, но охотятся они всё равно лучше обезьянок. Именно зубастики и съели всех остальных призраков, оставив меня тут совсем одну.

— А давно появились все эти твари?

— Я перестала следить за временем лет двадцать назад. Но по моим ощущениям совсем недавно. Дай-ка подумать… — Она принялась летать передо мной из стороны в сторону. — Сроков не помню, но сразу после того, как к клинике пристроили еще один корпус.

Ага! Значит, в тот момент, когда клиникой стал управлять Прохоров. Не зря я его подозревал. Тыкнул пальцем в небо и попал в самую середку, как говорится.

— О нет, они нашли меня! — вдруг воскликнула девочка и попыталась пролететь сквозь стену в мою комнату, но защитная руна со вспышкой отбросила её на несколько метров.

— Через дверь, — запоздало сказал я, но девочка уже стремглав летела дальше по коридору.

И тут прямо сквозь потолок на пол стали падать небольшие, с баскетбольный мяч, мясные шарики. Большую часть их тел действительно занимали рты с многочисленными острыми зубами, а остальная поверхность представляла собой красные жгуты оголенных мышц. Эдакие колобки-мутанты из мясного отдела, объевшиеся стероидов.

Едва увидев их, я понял, что совершенно не горю желанием заводить более близкое знакомство с такими тварями. Поэтому сделал быстрый шаг назад и захлопнул за собой дверь. И сделал это очень вовремя, потому что на неё тут же посыпались многочисленные удары. Ощущение было такое, словно футболист пытался мячами пробить пенальти прямо сквозь дверь. К счастью, вспыхивающая от каждого удара защитная руна исправно держала удар. Не прошло и минуты, как шары вдруг прекратили свои атаки и наступила тишина.

Я даже не успел облегченно выдохнуть, как позади раздался хриплый мужской голос:

— Ну что, ссыкунишка, так и будешь прятаться за дверью или все-таки спасешь малышку с косичками от нибблеров?

Обернувшись, я даже не сразу понял, кто ко мне обратился. На полу возле моих ног стоял пузатенький, зубастый монстрик с зеленой кожей, тот самый, фигурку которого Дженн поставила на столе возле своей кровати. Но поза у него теперь другая — когтистые лапы в боки, острый подбородок гордо вскинут и глаза светятся красным светом.

— Чё уставился? — прорычал монстрик.

— Кхм, просто удивлен, что фигурка ожила, — ответил я, судорожно ища за пазухой защитный гофу. — А… ты кто вообще?

Монстрик фыркнул, плюнув какой-то зеленой жидкостью на пол. Ламинат тут же задымился, словно это была не слюна, а серная кислота.

— Я Хухлик, — гордо ответил он. — Но можешь звать меня просто Ху.

— Ху?

— У тебя проблемы с моим именем?! — тут же переспросил он, сурово нахмурившись.

Я почему-то сразу представил, как его плевок попадает не на пол, а мне в лицо.

— Нет-нет, вообще никаких проблем, — заверил я монстрика. — Но я спрашивал не про имя.

Больше всего меня напрягало то, что Существа, как и призраки, имели ко мне нездоровый интерес. Причем, в отличие от тех же призраков, они до сих пор проявляли исключительно агрессию, начиная от мышки-вампира и заканчивая Бахтаки.

— Джи попросил меня последить за тобой, — осклабился в акульей усмешке монстрик. — На тот случай, если в клинике действительно будет опасно. И как же здорово, что он оказался прав!

Вот только прав оказался я и, похоже, Джеймс понимал это с самого начала. А как мозги-то пудрил на тему того, что проверил клинику своим «паучьим чутьем». Медиум вообще очень подозрительный тип, на него работает ханьё, теперь вот какой-то Хухлик объявился.

— А зачем ты притворялся статуэткой?

— Не притворялся, а был временно превращен в камень, идиот, — поправил меня Ху. — Иначе было невозможно пройти защиту этого места. Но теперь я здесь, и мы с тобой вдвоем можем начать веселье.

— Тогда уж втроем, у меня тут еще телохранительница… спит в соседней комнате.

— Вот пусть и спит дальше, — отмахнулся Ху.

— Так это ты её усыпил? — вдруг озарило меня.

— Вот еще, — как-то даже обиженно ответил монстрик. — Это сработали местные, скажем так, «работники»: в светильнике рядом с кроватью живет сонный светлячок, он очень мягко убаюкивает тех, кто ложится в кровать. Ничего вредного, это скорее даже полезно, если во время сна тебе не вырежут ничего ценного, а ты даже ничего не почувствуешь, потому что сон очень глубокий. Но оно и к лучшему, что дамочку усыпили, она совершенно бесполезна против тех, кто бродит по коридорам этой ночью. Будет только под ногами мешаться.

Было забавно слышать подобную фразу от существа едва достигающего моего колена. В прыжке, если очень постарается. Но рост существа мог быть совершенно не пропорционален его опасности, это я успел узнать на примере домового Михайловых. Поэтому появление Хухлика, или как там его, насторожило меня даже больше, чем летающие мясные шары в коридоре. Даже если поверить, что его прислал Джеймс, то он всё равно мог быть для меня опасен.

— Возможно, это прозвучит глупо… но я не вызываю у тебя каких-нибудь странных желаний? — осторожно спросил я.

— Что?! — скривился зеленый коротышка. — Я не из этих, извращенец!

Меня чуть не вывернуло от его предположений.

— Нет! Просто у многих Существ я по какой-то причине вызываю беспричинную агрессию, — начал объяснять я, осторожно подбирая слова. — Домовой пытался меня убить, мелкий народец постоянно пакостил в лесу. Но ты вроде не спешишь на меня нападать. — Я направил на него своё единственное оружие — дротик. — Или всё впереди?

— Хотел бы, уже бы напал, — высокомерно вскинул нос монстрик. — Домовые и мелкий народец — низшие формы, действующие на инстинктах. Они могут ощущать опасность, исходящую от медиумов, а от тебя ей так и веет.

Я скептически посмотрел на Хухлика.

— От меня? А Джеймс говорит, что я слабее младенца.

— Вы — люди, такие поверхностные. Джи лишь едва касается правды, и уже считает, что знает абсолютно всё. Мы же смотрим глубже, в самую суть вещей. И людей.

И где-то очень глубоко внутри я прям очень сильный? Круто. Значит, призраков привлекает моя сильная душа, а Существ пугает моя потенциальная опасность. Осталось узнать, почему на меня реагировали демоны? Может, я для них просто выгляжу как вкусный стейк?

— Если бы домовой знал, какой ты ссыкунишка, то точно не стал бы бояться. Но ничего, Джи отправил меня с тобой не просто так. Под моим грамотным руководством, ты станешь настоящим медиумом, — с пафосом произнес Хухлик. — А помимо отеческого совета, еще и прослежу, чтобы ты остался в живых, Крошка Ро.

— Крошка Ро? — переспросил я.

— Не нравится? — осклабился монстрик, радостно потерев лапки. — Тогда так и буду называть. Так вот слушай, Крошка Ро, твою приятельницу призрака пытаются съесть нибблеры — Существа, питающиеся жизненной энергией. И мне хочется узнать, какие у тебя по этому поводу планы?

— Спасти её, конечно, — возмущенно ответил я.

— Так иди. Чего за дверью прячешься? А я тебя, так и быть, подстрахую, братуха.

В чем-то зеленокожий монстрик был прав, но с подобными… Как он их там назвал? Нибблерами, я сталкивался впервые, и это было по-настоящему страшно. Черт, это же летающие мясные шары с бесконечным количеством пастей и очень острыми зубами! И я должен напасть на них, доверив свои тылы этому непонятному существу, которое вижу впервые?

Увидев мою нерешительность, Хухлик расхохотался.

— А ты точно ученик Джи? Или, вернее, ученица? Потому что яиц-то у тебя, похоже, нет!