– Спишь? – рядом с лейтенантом присел командир, и Маркин открыл глаза.

– Нет, – Роберт слегка качнул головой. – Хочется заснуть, а не получается.

– У меня то же самое. – Купцов, один из «аргонавтов» адмирала Гамильтона, который не покинул столицу, вздохнул и добавил: – Не понимаю я наших врагов.

– А что так?

– На их месте я скинул бы на столицу несколько ядерных боеголовок и забыл, что когда-то существовал такой город, как Ярград.

– Слава всем богам, что ты не на их месте. – Усталый лейтенант через силу улыбнулся. – И если хочешь знать мое мнение, то захват имперской столицы для них очень важен. Им необходим триумф, отметка в послужном списке, а еще варвары мечтают о добыче. Вот они и стараются, а ядерная бомбардировка – это признак слабости. Так мне кажется.

– В общем-то, лейтенант, ты прав, – согласился с Робертом командир. – Пленные, которых мы вчера взяли, тоже так говорили, только иными словами.

– И как ты с ними поступил после допроса?

– Обычно. Вывел из бункера, да и шлепнул. Они наших парней в плен не берут, и мы с ними чикаться не станем.

– Это правильно.

Лейтенант было вновь попытался задремать. Однако Купцов задал ему новый вопрос:

– Как думаешь, Маркин, сможем мы победить варваров?

– Сможем. – Роберт был уверен в своих словах. – На планете еще много сил и к столице движется несколько армий, которые вот-вот прорвут блокаду. А наши адмиралы соберут остатки Военно-космических сил и ударят по орбитальной группировке противника. Но мы этого, скорее всего, не увидим.

– Согласен. – Капитан оглядел своих бойцов, которые оказались в его батальоне по воле случая. – Кадровых солдат почти не осталось, они в первые дни обороны и при бомбардировке полегли. Техники нет. Боеприпасов по жмене на бойца. Последний ПЗРК еще вчера отстреляли. А связь отсутствует, кругом глушилки. Так что еще день-другой и нас прихлопнут. Но ты, Маркин, если нам придется совсем туго, должен отступить и выжить.

– Это потому что я внук императора?

– Нет. Потому что ты молодой и в тебе есть боевой дух. Такие, как ты, должны будут отстроить то, что порушено, и дать варварам ответку, чтобы они, поганцы, навсегда ее запомнили. Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

Купцов хотел сказать что-то еще. Но в этот момент в бункер, который сотрясался от близких разрывов мин и снарядов, кубарем вкатился имперский солдат в разбитой и окровавленной броне, и офицеры вскочили на ноги.

– Ты кто?! – Капитан снял с раненого бойца шлем.

– Посыльный из штаба семнадцатой бронетанковой дивизии.

– «Красные Орлы»?

– Они самые.

– Тогда говори пароль.

– Треска.

– Теперь добавочный код.

– Девять.

– Вроде наш. Можно поговорить. Кто именно и с чем тебя прислал?

В разговор вклинился санинструктор:

– Господин капитан, посыльному нужна перевязка.

– Потом. – Купцов отмахнулся от солдата. – А то он сейчас сознание потеряет, и снова мы сами по себе.

Санинструктор отступил, а посыльный выдохнул:

– Общий приказ всем, кто находится вблизи дворцового комплекса… Противник прорвался к командному пункту дивизии, и там идет резня… Необходимо создать новую линию обороны… Всем отступать к дворцу… Иначе окружение и смерть… Приказ отдал комдив Михнов…

– Как давно?

– Шесть-семь часов назад… Я ранен… Не сразу к вам добрался…

– Это все?

– Да…

Посыльный потерял сознание. К нему подскочил медик, а Купцов посмотрел на Маркина:

– Что скажешь?

– Надо прорываться. Здесь нам все равно конец, а во дворце хоть боеприпасами разживемся, и там есть проводная связь. А если прижмут, то можно уходить в метро, и драться там.

– Я тоже так думаю. Надо отступать, тем более что имеется приказ. Уходим.

Обстрел прекратился через десять минут. Неоварвары вновь попытались атаковать позиции поредевшего сводного батальона, но быстро откатились. Они не намеревались прямо сейчас добивать отряд Купцова, а только беспокоили его, чтобы не думал об отходе. Но капитан уже знал о том, что происходит у соседей из 17-й бронетанковой дивизии, и собрал всех, кто был в состоянии передвигаться и сражаться. Таких набралось всего девяносто семь человек и, оставив на позициях прикрытие из раненых, которым вкололи последние стимуляторы, остатки сводного батальона покинули городской парк и двинулись в сторону дворца.

Кругом, куда ни посмотри, руины. Видимость не более десяти метров, и дышать нечем. Пыль и гарь забивали легкие, и бойцы с неисправными или разбитыми шлемами, решили вернуться обратно. Минус еще пять человек.

Вскоре имперцы, перебираясь через груды строительного мусора и глубокие воронки, вошли в район многоэтажных новостроек.

– За что нам все это? – перешагивая через труп варвара, которого бросили на поле боя его земляки, прошептал капитан и добавил: – У меня неподалеку квартира была. Хорошая. Трехкомнатная.

Маркин промолчал. Он не знал, что сказать капитану, который был необычайно разговорчив, словно пытался словами выплеснуть из себя усталость и боль. В поисках опасности глаза лейтенанта внимательно обшаривали окрестности и выискивали врага. Но вокруг было спокойно, только мертвецы, только развалины, только мерзкий запах горелой плоти и темное небо, а позади вновь начался обстрел парка.

Группа прошла еще сотню метров и уперлась в непреодолимую преграду. Огромная гора из камня, щебня, арматуры и битой бронетехники преградила им путь. Солдаты начали обход, и в этот момент вокруг них засвистели пули.

– Слева! – выкрикнул заметивший вспышки Роберт и рухнул за покореженный остов бронетранспортера. После чего из трофейной сумки он достал ручную гранату и метнул ее в направлении противника.

Взрыв гранаты поднял облако пыли и скрыл противника. На миг стрельба прекратилась, и лейтенант посмотрел на Купцова, который должен был руководить боем, но по какой-то причине молчал. Взгляд Маркина скользнул по развалинам, и он обнаружил, что бравый капитан с огромным боевым опытом лежит без движения и его шлем дымится. Выпущенная врагами пуля попала ему прямо в голову, и Роберт вновь стал командиром подразделения. Опять на него легла ответственность за людей, и он не растерялся.

– Внимание, это лейтенант! – выкрикнул Маркин. – Всем на прорыв! Вперед! За мной! Не стоять!

Маркин выскочил из своего укрытия и первым направился к огневой позиции противника. Его «Марлин» плевался смертью, а лейтенант бежал и не останавливался. Он петлял между крупными обломками и рядом с ним скользили тени бойцов, которые выполнили его команду и поднялись в атаку.

«Дзинь! Ви-ууу!» Вражеская пуля вскользь задела бронедоспех Роберта и, дав рикошет, с противным визгом унеслась в сторону. Лейтенант пошатнулся, но продолжил свой бег и спустя несколько мгновений оказался среди неоварваров, которые были в точно таких же доспехах, что и новороссы. Вот только они были выкрашены в одинаковый темно-зеленый цвет, а имперцы предпочитали черный и коричневый.

Перед Робертом оказался первый враг, рослый боец с несколькими красными полосами на плечах. Это был офицер, без сомнения, и лейтенант от бедра выпустил в него длинную очередь. Пули имперца разнесли шлем и голову противника на мелкие кусочки. И не успело еще обезглавленное тело варвара упасть, как Маркин опустился на одно колено и продолжил стрельбу по солдатам противника. Для противника появление имперцев, которые сами перешли в атаку, было неожиданностью, и они попробовали отступить. Но к Маркину присоединились его бойцы, и вскоре все было кончено. Варваров, которые должны были окружить батальон Купцова, оказалось немного, не больше взвода. Судя по всему, они тоже находились в движении, и тут стычка. Встречный бой – и победа за новороссами.

– Собрать оружие и боеприпасы! – Роберт заменил рожок в автомате и отдал новый приказ.

Солдаты подчинились, и следующая команда лейтенанта:

– Сержанты! Провести перекличку!

Доклады поступили быстро. Под командованием Маркина оставалось сорок девять бойцов, треть из которых имела ранения, и группа продолжила свой марш.