Спутники держались петляющей реки — скорее, даже ручья, — что текла по гладким камням между берегами, удаленными друг от друга лишь на тридцать шагов. Тропа, по которой они следовали, местами была отмечена мегалитами высотой с Альтениана, состоящими из различных видов камня и психопластика. Здесь встречались и тонкие монолиты, и обелиски, и трилитоны, и изящно изогнутые тотемы.

На каждом мегалите изображались именные руны азуриан, которые здесь когда-то жили. Хотя местные избегали любых контактов с остальной частью рукотворного мира и были практически отрезаны от психоэнергетической цепи, мегалиты у них выступали в качестве средства коммуникации; с их помощью можно было оставлять психические послания и сообщать остальному миру о своих желаниях и потребностях без прямого взаимодействия.

Затворники и мудрецы давно умерли, но их путевые метки не исчезли. Иянна слышала тихое эхо испуганных, угасающих мыслей, записанных в момент, когда ввалившиеся в купол биокошмары принялись убивать и переваривать тех, кто, закрывшись от остального мира, не услышал или, возможно, проигнорировал все предупреждения о вторжении. Мегалитические глыбы служили болезненным напоминанием о погибших, и по телу Иянны пробегал холодок всякий раз, как она проходила мимо.

Спутникам потребовалось некоторое время, чтобы пересечь тщательно продуманную, но частично разоренную дикую местность. Когда двое поднялись на холм, чтобы подобраться к разрушенному зданию, которое искали, затерявшийся дух почувствовал их приближение, и наконечник копья Иянны засиял ярче. Тепло, с каким ее встречали, и то облегчение, что испытала несчастная душа, растрогали девушку до такой степени, что щемящая пустота, вызванная ее горем от потери семьи, вдруг пропала. Духовидица мысленно обошла цепь бесконечности, закрепилась в защищенных рунами каналах и позволила своему сознанию отправиться на поиски источника плача.

Сосредоточившись, Иянна повела Альтениана по извилистой дорожке, вдоль которой когда-то стояли великолепные древние фениксовые деревья с алой корой. Теперь же от них остались только пни и изъеденные корни — и все по вине термитов и бактерий тиранидского происхождения. Хотя отсюда изгнали физическую порчу, витающая в воздухе пелена смерти затуманивала чувства и мысли девушки.

Наконец говорящая с духами и воин-призрак достигли небольшой куполообразной обители, подход к которой загородила упавшая глыба с рунами Азуриана и Лилеат. Крыша строения частично обвалилась, но по углам остались стоять четыре колонны. Внутри же образовалась груда каменных обломков.

— Это здесь, — твердо заявила Иянна, ибо духовное пламя, горящее перед ее мысленным взором, было настолько же явственным, как и обжигающее присутствие призрачного властелина. — Сюда.

Гигант выступил вперед и наклонился, чтобы поднять валун размером с духовидицу. Шарнирные пальцы — такие же подвижные, как и у живых созданий, но мощнее, чем тиски, — сомкнулись на неровных краях, и призрачная конструкция, управляемая волевым духом, с легкостью убрала преграду.

— Триста и одно сражение, герой... — промолвил он. — Хотя, наверное, триста два, если считать последнее. — Альтениан слегка развернулся, чтобы взяться за еще одну плиту, и на его спине можно было разглядеть изуродованную кислотой призрачную кость. — И вот я здесь, нанялся разнорабочим. Каков успех.

— Твоя сила годится не только для того, чтобы крушить черепа, — произнесла Иянна. — Радуйся, что от тебя есть хоть какая-то польза.

— Войны никуда не делись, как и те, кто должен в них сражаться. Такие, как я, — напомнил Альтениан, и проецируемые им образы сложились в тень грозовых облаков в представлении духовидицы. — Тем более сейчас, когда Иннеад потревожен во сне.

— Не путай бога мертвых со своим господином, покровителем убийств. Иннеад — наше спасение, а не проклятие.

— Хорошее изречение. Будто из уст самой Иврайны, — бросил Альтениан и отодвинул последний кусок обломков.

Из-под слоя пыли забило изумрудное сияние: на полу лежал овальный камень души размером с ладонь.

Иянна поспешила подобрать его, и ей передались тепло и радость. Она погладила камень души, выражая сочувствие и обещая убежище сокрытому внутри усопшему.

— Для того, кто при жизни намеренно избегал общества, — прошептала она камню, — кажется, теперь ты весьма признателен за компанию из других альдари.

— Чистая правда, тебе стоит призадуматься об этом, Иянна, — посоветовал Альтениан, выпрямляясь. — Взгляни на себя. Ты слишком много находишься среди мертвых. А это неправильно, учитывая, что ты пока жива.

— Не путай мою преданность делу возвышения Иннеада со стремлением к смерти. Моя семья умерла, и этого не изменит даже поражение Великого Врага от рук Шепчущего бога. Я сражаюсь ради живых.

Она сунула камень в мешочек, привязанный к поясу, и зашагала прочь.

На другом конце водоворота, сотворенного Иврайной, лежал давно умерший город Эйнераш.

На пике расцвета эта была столица с многомиллионным населением, центр культуры и просвещения. Но, как и вся древняя альдарская цивилизация, город пал с приходом Великого Врага. Его единственным спасением стало наличие архивов старейшин: благодаря этому архитекторы легендарной Черной Библиотеки затащили большую часть города в момент его гибели в Паутину для создания одного из скрытых порталов к их растущему творению. И то, что переход в Паутину убил всех, кто уцелел после Грехопадения, казалось печальным, но неизбежным результатом.

Этот путь в Черную Библиотеку, известный как Бесконечная Лестница тем немногим, кто знал о его существовании, стал причиной, по которой Иврайна разверзла портал именно здесь. Город до сих пор сотрясала ожесточенная битва, поскольку колдуны, связанные с Азеком Ариманом, который давно хотел заполучить доступ к источнику всех знаний альдари о Хаосе, призвали себе на помощь дьявольскую орду.

Однако самого Аримана здесь не было, равно как и воинов его старого легиона, пораженных своеобразным проклятием. Для тех, кто не знаком с этой напастью, стоит сделать пояснение: в попытке обратить вспять ужасные мутации, обрушившиеся на Тысячу Сыновей из-за их безрассудного использования практик Архитектора Перемен, невыразимого Тзинча, Повелителя Магии, Ариман непреднамеренно обратил своих боевых братьев в прах и заключил его в запечатанные рунами доспехи. Безусловно, эту череду событий можно назвать трагической неудачей, но в то же время и заслуженным наказанием, ибо ничего другого не стоит ожидать, когда пытаешься обуздать темную энергию Хаоса.

В момент прибытия еще одного крупного воинства иннари Ариман, по-видимому, решил, что его судьба сложится лучшим образом в ином месте. Разумное предположение, так как в последний раз он ужасно пострадал от несвоевременного вмешательства иннари в его планы по проникновению в Черную Библиотеку. В той битве многих из Тысячи Сыновей затронула потусторонняя сила Иврайны, в результате чего они вновь обрели плоть. Впрочем, неожиданное перерождение столь же внезапно прервалось, когда воскресших затянуло в глубины варпа на съедение демонам.

И все же чернокнижник оставил многих своих слуг — как смертных, так и демонических — продолжать битву, желая еще больше ослабить оборону Черной Библиотеки для подготовки к будущему нападению.

Иннари одержали верх, оттеснив магическую клику в сердце тзинчского воинства, в то время как чернокнижники пытались открыть портал, чтобы призвать исчадий ада. При помощи артефакта, найденного в Черной Библиотеке и причудливо Названного Розой Иши, Иврайна обратила портал против его же создателей и прорвала барьер между мирами прямо в сад Нургла. Перерожденные до сих пор твердо удерживали позиции вокруг этого вихря, хотя и не знали, преуспела или потерпела неудачу Открывающая Седьмого Пути.