– Хорошо, Чоу, я тебя услышал.
После того как самолет сел у правительственного терминала аэропорта Дасин под Пекином, Лю отошел подальше, оглянулся и набрал номер. Технологии XXI века позволяли производить технику в виде любых форм-факторов. Телефон Цуна представлял собой небольшую серебристую планку, размером не больше авторучки, из которой можно было жестом «вытянуть» голографический дисплей необходимого размера.
– Алло, да, это я. Он отказался меня слушать… Да. Это понятно, он только что потерял жену… Нет. Мирный исход невозможен, к сожалению…
Свернув телефон, Лю зашагал обратно к терминалу.
09 сентября 2079 г.
г. Пекин, квартал Чжуннаньхай
Лю Цун и Ху Ким сидели за круглым столом, опустив головы. Вокруг стола с покрасневшим лицом метался генеральный секретарь ЦК КПК Чоу Чан. При каждом выкрике голова Цуна все больше вжималась в плечи, а у Чана изо рта вылетала пена, до того он был взбешен.
– Скоты! Грязные животные! Они убили мою Баожэй!
– Но товарищ генеральный секретарь…
– Они поплатятся за это! Я достану их из-под земли, – он схватил «Паука» Кима за воротник, тот не шелохнулся, – нет, не я, ты. Ты достанешь их из-под земли! И принесешь мне. А я зубами выгрызу их кадыки!
– Это может быть провокацией, – скучающим тоном произнес Ким.
– Черта-с-два это провокация! Она мертва!
– Но врачи изначально говорили про невысокие шансы…
– Какого дьявола ты со мной споришь, а, Ким? Ты, что, не видишь – их врача подкупили! Хорошо, посмотрим еще раз, – с этими словами Чан сделал два быстрых движения рукой. «Умный дом» немедленно их считал и выдвинул из стены огромный монитор. Еще взмах – и началось воспроизведение. Человек со стаканом апельсинового сока подошел к другому, пьющему пиво, и сел напротив него. По поведению подошедшего можно было подумать, что эти двое виделись не впервые. Затем появился звук, который доказывал обратное.
– Здравствуйте, Василий! Не поверите, но я как раз вас искал!
– Неужели?
– Конечно! Вот, собирался выпить сочку и идти прямо в госпиталь, а тут вы!
– Поздновато вы решили меня найти.
– Ну как же, всем известно, какой вы трудоголик!
– А с кем имею честь?..
– О, простите мне мою невежливость! Меня зовут Алексиос Шоу.
– Не русское имя. А говорите вы без акцента.
– Спасибо, я польщен. Американский акцент сложно вытравить…
– Вы американец?
– Чистокровный. Пятьдесят процентов полос, пятьдесят процентов звезд, ха-ха!
– Так зачем я вам нужен?
– У меня есть к вам одно дело… Оно принесет вам большие деньги.
– Не уверен, обычно такие предложения противозаконны и нелепы. Хотя денек сегодня хороший… – врач покачал головой.
– Господин Сидельников, а что если я скажу вам, что речь идет о миллионе. Не рублей, разумеется… Вы вот так махом откажетесь?
– Во всяком случае послушаю.
– Это не совсем законно, но абсолютно безопасно, – вкрадчиво проговорил второй.
– Я не уверен, что готов…
– Хотя бы выслушайте…
– Эх, была не была, давайте!
Чан перемотал запись вперед. «Если вы забыли, – сказал он, – самое важное дальше». Незнакомец ушел, а затем вернулся с графином и двумя стопками. Диалог продолжился…
– Господин Сидельников, в сентябре вам предстоит важная операция.
– Мне предстоит много важных операций, мистер Шоу.
– Я говорю о той, которая очень важна для китайцев.
– Ах, об этой.
– Да. Я слышал, шансы на успех крайне невелики.
– Они невелики, да.
– А что если я попрошу вас уменьшить их еще немного?
– И речь идет о миллионе долларов, да?
– Не совсем так. О миллионе евро.
– Что ж, звучит соблазнительно. Но где гарантии?
– Только что вы получили зашифрованное послание на электронную почту. Ключ шифрования – ваша дата рождения. Все гарантии будут там.
– Допустим, я соглашусь… Но зачем вам это надо?
– У США свои интересы. Вас они не касаются…
На этом моменте запись оборвалась. Чоу вперился взглядом в своих гостей.
– Это не провокация, это враждебный акт со стороны американцев, – прочеканил Лю Цун. – Я считаю, что необходимо немедленно найти и наказать виновных.
– Я все-таки думаю, что это провокация, но считаю необходимым проверить, – сообщил Ху Ким, – Во-первых, я собираюсь выйти на врача, во-вторых, найду этот счет и узнаю, приходили ли на него деньги, и, в-третьих, попробую разыскать таинственного мистера Шоу. Впрочем, я, скорее всего, его не найду.
– Работайте, – сквозь зубы процедил генсек.
Цун и Ким поспешно вышли. Чоу Чан несколько минут неподвижно сидел, играя желваками, а затем отключился и заснул прямо в кресле. Сказалось катастрофическое напряжение последних дней.
10 сентября 2079 г.
Штаб-квартира ГРУ
Зал для видеоконференций
– Господин Чан, поверьте, мне очень жаль, что так вышло, – отдуваясь, сказал Касимский.
– Мне тоже очень жаль. Убили мою жену, – проговорила голографическая копия китайского лидера.
– Это неправда. Вашу жену никто не убивал. Мы проводим расследование по своим каналам…
– Вы лично гарантировали мне, что ваши врачи лучшие и будет сделано все возможное для спасения Баожэй!
– Все верно! Врачи действительно лучшие, и они действительно сделали все, что могли.
– Вы видели запись?
– Я видел запись. И вот, что я вам скажу, – это провокация. Мы проверили это кафе, в тот день и в тот час все окрестные камеры не работали, они включились после того, как произошел этот диалог. Врач был заснят на столе в бессознательном состоянии. Допросив его, в том числе на детекторе лжи, мы выяснили, что он ничего не помнит о том вечере.
– Это ничего не доказывает. Какая разница – был это реальный шпион или провокатор?
– Это доказывает многое. Какой смысл снимать все это, отправлять вам, но при этом усыплять врача нервно-паралитическим газом с гарантией того, что он ничего не вспомнит. Если бы целью было убийство вашей жены, он должен был бы помнить о том, что от него хотели.
– А как быть со счетом, который зарегистрирован на него и на который пришел миллион евро после смерти моей жены?
– Сидельников, ничего не помня, удалил непонятное письмо как спам. Мы проверили. Все результаты этих проверок отправлены вам дипломатической почтой.
– Но деньги-то пришли. Кому нужно отправлять их?
– Возможно, тому, кто организовал эту провокацию. Деньги пришли от компании, зарегистрированной на Кипре на подставное имя. Мы пытаемся размотать эту цепочку дальше.
– У меня складывается ощущение, что вы выгораживаете своего человека.
– Отнюдь нет. Если бы наш человек был виновен, мы бы не стали его выгораживать. Секундочку, – Касимский дотронулся до уха, – вы уверены? Пусть войдет. Господин Чан, в нашем разговоре хочет поучаствовать еще один человек.
– Кто же?
– Тот самый врач.
– А с чего вы взяли, что я хочу его видеть?
– Он хочет доказать свою невиновность.
В зал вошел бледный Сидельников с огромными мешками под глазами. Он легко поклонился голограмме Чоу.
– Господин Чоу, пожалуйста, примите мои соболезнования в связи со смертью вашей жены.
– Каков наглец!
– Я уверяю вас, я сделал все, что мог для того, чтобы спасти ее жизнь. Я хирург высочайшей квалификации, лишь несколько человек в мире, включая доктора Липского, могут похвастаться лучшим резюме, чем у меня. И я готов на все, чтобы доказать свою невиновность, спасти свою репутацию.
– И что же вы собираетесь делать?
– Судя по всему, вы не доверяете или не до конца доверяете сведения ваших русских коллег. Я готов прилететь в Китай и пройти все необходимые проверки для того, чтобы у вас не осталось никаких сомнений.
– Вы уверены, что это разумное решение? – поднял бровь Касимский.