В задачу бригады входило: обработка директора предприятия, запугивание и обложение данью, десятипроцентной минимум. Ребята были крепкие, натренированные, и похоже готовы на многое.

Аркан, узнав из надежных источников о прибытии бригады в Новосибирск, попросил Крута, чтобы он подыскал молодцов, ничем не хуже приезжих. Серега Крут решил уговорить местных парней разобраться с приезжими, но предводитель спортивной, дворовой команды — Санька Воробей наотрез отказался махаться без особых на то причин. Сам Крут лично не был знаком с Воробьем, но был наслышан об его авторитете среди пацанов и о бесстрашии в драках, получив отказ, Крут решил схитрить. В тот вечер Воробьев Сашка со своими друзьями находился на танцах в Центральном парке. По стечению обстоятельств кемеровская бригада тоже разминала танцплощадке свои косточки.

Крут решил спровоцировать драку между двумя группами, он заставил двух своих пацанов избить друга Воробья — Морозова Валерку.

Когда Сашка стал выискивать обидчиков друга, ему подсказали: «Если ты ищешь тех, кто избил твоего кореша, они сейчас направляются в сторону вокзала». Сашка со своей компанией поспешил за Кузбасской бригадой.

Если бы Кемеровские были поумнее, они обязательно бы спросили: «В чем дело, братва?». Но решив, что на них просто наезжает местная блоть, кинулись в драку. В результате Сашка Воробьев защищая себя и своего друга Валерку, сильно избил бригадира, который в тяжелом состоянии был отправлен в больницу.

Аркан потирал руки — акция по выдавливанию денег из «Антикварщика» не состоялась, теперь он сам займется им.

Кемеровчане убрались ни с чем, но в результате подставной драки, кемеровский авторитет Адвокат — отец избитого Сергея «Мирона», через знакомых в прокуратуре и в милиции нашел крайнего, им и оказался Воробьев Сашка. Несмотря на обоюдные выяснения отношений, его приговорили к пяти годам лишения свободы.

Как говорят люди: «Неисповедимы пути Господни». Никто еще не знал, что эта история впоследствии наделает много шума и столкнет интересы многих людей.

Аркан продолжал набирать обороты, подминая под себя людей и соответственно территории и районы. Там, где ум сопрягался с силой и начиналось грамотное внедрение во все уголовные структуры города. Не считалось зазорным собирать в воровской общак. Аркан часто объяснял братве, что вложить свои крохи в общее — это благородно со стороны любого профессионального вора. Одно дело: свои, так сказать — доморощенные сборы, а другое, залетные. Бригады, приезжающие на гастроли, чтобы опустошать карманы знатных «Фан-фанычей», тоже платили за работу и командировку в Новосибирск, и это было не привилегией местных авторитетов, а общепринятая договоренность между криминальными сообществами всей страны, дающими друг другу зеленый свет в те или иные районы и области.

Контролировали многих: начиная с карманников, крадущих на рынках и проводивших «подсад» на автобусных остановках. Брали непременно с шулеров и картежников, срывающих большие куши с банка игры. Собирали и с бильярдистов, загоняющих шары в лузы под «интерес». Даже с «Гопстопа» воровской общак получал свой процент. Иерархическая лестница плотно укреплялась.

Кто был недоволен сборами в общак, постепенно вытеснялись из общего дела, если удавалось раз уйти от оплаты, то вторично, платили вдвое больше, либо выбывали из игры. Слишком самостоятельных и ретивых наказывали круто: облагали данью и не давали житья. Деловым людям приходилось искать новое поле для своей деятельности, или покидать город.

В целом, как утверждали прожженные жулики и уркаганы, вся правильная братва считала за честь: пополнять воровской общак, так как в последствие им самим, и родне, оказывалась помощь.

Аркану понравилась идея: собирать с простых граждан деньги, (лучше с мужской половины) за увеселительные мероприятия, а подбросил ее все тот же — Серега Крут. Замысел был до легкости прост; в уединенных местах: в подземных переходах, в тоннелях под железными дорогами или арками между домов, облюбовали «дежурный пост» молодые девицы. Они стояли, запахнувшись в пальто или плащ, и предлагали мужчинам, проходящим мимо, взглянуть на симпатичного зверька, именуемого «Чебурашкой». Заинтригованные мужики или парни соглашались на предложение симпатичной девушки. Тогда она, распахнув плащ, демонстрировала перед оторопевшими мужчинами, части обнаженного тела, с мохнатым треугольничком в интимном месте. Затем к нему подходили крепкие парни и предлагали расплатиться за просмотр, стоимость просмотра варьировалась от содержимого кошелька «счастливчика». Попробуй не согласиться парень с таким предложением: его отпускали восвояси, вообще в одних трусах. Конечно же — это был грабеж, но как думал Аркан, такой «гопстоп» был оправдан — за просмотр нужно платить.

Поступило предложение от братвы: практиковать выезды к зонам «Культбригад». Особенно это касалось колоний строгого режима, например «пятерки», расположенной в Ленинском районе между улицами Филатова и Связистов. Подходили ближе к забору два фраера и прикрывали с боков девушку, которая распахнув плащ, демонстрировала свои прелести заключенным. С гиканьем и улюлюканьем они аплодировали красавице, и коллективно собрав деньги, выбрасывали их за забор в руки «Культбригады». Если расстояние не позволяло зэкам разглядеть детали «сеанса», они прикладывали к своим глазам самодельные подзорные трубы, сделанные из стекл очков.

Но подобные мероприятия не ограничивались поездками к зонам: крепкие парни занимались следующим: продавали обыкновенные кирпичи, завернутые в красивую упаковку, а если «покупатель» отказывался приобрести «подарок», его обдирали начисто, как липку. Тем и славится уголовный мир, как умело и оперативно изымать деньги из карманов граждан.

На днях Аркану пришла весточка от его кореша, вора в законе Джамала, он сообщал брату, что в город Новосибирск направляется из Ташкента вагон с левым товаром — это средство для косметики, являющееся большим дефицитом. Крем, изготовленный подпольно, должен поступить на базу, и впоследствии его распределят по парфюмерным точкам, естественно левым.

Аркан со своими подручными встретили вагон и сопроводили его по-тихому на базу, где и выявили получателя.

Заведующий базой и главный бухгалтер попали под разработку Аркана. Крут, переодевшись в милицейскую форму, сшитую по особому заказу в ателье, в сопровождении своих корешей заявился к махинаторам. Им было предъявлено липовое удостоверение работника ОБХСС и обвинение в крупной незаконной сделке. Ловко апеллируя фактами, Крут вывел на чистую воду заведующего базой. Эффект внезапности сработал, а дальше к перепуганному пятидесятилетнему гражданину заявился Садовников. Побеседовав с глазу на глаз с заведующим базой, Аркан объяснил ему, в каком тупиковом положении он оказался.

— Если люди нашего типа пронюхали о твоих махинациях, то органам ничего не стоит тебя накрыть. Будь спокоен, мы постараемся, чтобы в ОБХСС узнали о схеме поставок левого товара, — запугивал его Садовников. Затем последовало предложение, — от всех сделок, которые ты будешь проводить в дальнейшем, станешь выплачивать мне десять процентов. Ты можешь смело проводить свои махинации, не опасаться набегов на тебя других жуликов. Со стороны ОБХСС пока оградить тебя нет возможности, но по мере информации, поступающей мне, я могу всегда тебя предупредить.

Заведующий базой решил для себя так: «Лучше я буду отдавать десятую часть прибыли, чем потеряю все. Эта шайка от меня не отстанет».

Ударили по рукам. Вот так начались крупные дела в жизни Аркана и его корешей. Имея неплохую прибыль с подобного рода мероприятий, он стал расширять сферу своей деятельности.

За истекший год, после получения от томских коллег оперативки на Садовникова, отдел уголовного розыска по управлению Новосибирской области так и, не обнаружил опасного преступника. Слухи от осведомителей, что он появился в городе, будоражили начальство, и телефонные звонки в виде приказов сыпались сверху на районные отделы УГРО. Незначительные данные о содержателе воровского общака и о сколачивании вокруг себя крупного сообщества, привели в действие многие службы города.