Повернув голову к Мэтту, он спросил холодным, высокомерным тоном:

— Вы знаете Мэйфилдов?

— Нет, — покачал головой Мэтт, передавая Лайзе бокал с шампанским.

— Ну конечно, откуда же, — пренебрежительно усмехнулся Паркер. — Милли и Стен старые друзья, мои и Мередит.

Он явно старался представить Мэтта нежеланным гостем, чужаком, и Мередит поспешила сменить тему.

Лайза быстро присоединилась к ним, втянув Мэтта в разговор. Паркер залпом проглотил четыре бокала шампанского и рассказал еще пару забавных историй о людях, которых Мэтт, как оказалось, тоже не знал.

Мередит никогда не слышала раньше о выбранном Мэттом ресторане, но пришла в восторг с той минуты, как ступила в фойе. Стилизованный под английский паб, с витражами на стеклах и темными деревянными панелями, «Манчестер-Хаус» мог похвалиться большой, вытянутой вдоль всей задней стены стойкой бара. Столовые по обеим сторонам фойе были маленькими и уютными, отделенными от гостиной обвитыми плющом перегородками. В гостиной, куда их проводили и попросили подождать, пока накроют стол, было полно посетителей, заранее празднующих Рождество, включая компанию человек в двадцать. Судя по громкому смеху и раскрасневшимся лицам, все уже успели опрокинуть не по одному стаканчику.

— Какого черта мы сюда явились? Эта дыра совсем не подходит для того, чтобы отметить день рождения Мередит, — бросив уничтожающий взгляд на Мэтта, объявил Паркер.

Стараясь ради Мередит скрыть нетерпеливое раздражение, Мэтт, не повышая голоса, парировал:

— Но здесь можно поесть, не опасаясь, что нас узнают, и если мы хотим провести спокойный вечер, должно быть относительно темно и подальше от центра.

— Паркер, здесь нам будет хорошо, — пообещала Мередит, и ей здесь действительно понравилось — типично английская атмосфера, и маленький оркестр играет веселую мелодию.

— Оркестр неплохой, — согласилась Лайза, наклоняясь вперед и рассматривая музыкантов, но глаза ее тут же расширились при виде водителя Мэтта, сидевшего в дальнем конце бара.

— Мэтт, — сказала она с недоверчивым смехом, — по-моему, твой водитель решил немного согреться и выпить пива.

Не глядя в сторону О'Хары, Мэтт ответил:

— На службе Джо пьет только коку, не пиво. Подошедший официант осведомился, что они будут вить, и, получив заказ, направился к бару. Он уже хотел передать заказ бармену, но тут какой-то коротышка в слишком широком пальто шагнул к нему и спросил:

— Хочешь заработать сотню баксов, приятель? Официант поспешно повернулся:

— Как?

— Вон за тем столиком сидит компания важных гостей, а под пальто у меня камера.

Он разжал ладонь, и официант увидел удостоверение корреспондента хорошо известной бульварной газеты и аккуратно сложенный стодолларовый банкнот.

— Только не попадайтесь им на глаза, — сказал официант, сунув деньги в карман.

Тем временем владелец ресторана, усевшись за стол метрдотеля, поднял трубку и набрал номер Ноэла Джеффа, обычно занимавшегося в газете ресторанным рейтингом.

— Ноэл, — шепнул он, слегка поворачиваясь, чтобы новая группа посетителей, входивших в ресторан, не вздумала подслушивать. — Это Алекс, из «Манчестер-Хаус». Помнишь, я тебе говорил как-то, что в долгу у тебя за хороший отзыв о нашем ресторане? Ну-ка угадай, кто сидит здесь сейчас?

— Да быть не может! — рассмеялся Джефф, когда Алекс назвал имена посетителей. — Может, они и в самом деле небольшое счастливое семейство, каким казались на пресс-конференции?

— Вряд ли. Сегодня вечером мне так не показалось, — чуть громче прошептал Алекс. — Жених мрачен как грозовое облако и пьет стакан за стаканом.

Последовало короткое задумчивое молчание, наконец, Джефф, хмыкнув, объявил:

— Немедленно выезжаю вместе г фотографом. Отведи нам столик поближе, но так, чтобы они нас не видели.

— Нет проблем. Но не забудь: когда станешь писать об этом, упомяни название ресторана, только без ошибок, и дай адрес.

Алекс повесил трубку, в таком восторге от возможности получить бесплатную рекламу в газете, не говоря уже об упоминании богачей, посещающих его заведение, что немедленно позвонил на несколько теле — и радиостанций.

К тому времени как официант принес вторую порцию спиртного, а потом и третью, специально для Паркера, Мередит уже сообразила, что бывший жених слишком много пьет. Само по себе это не было таким уж страшным, не пускайся Паркер время от времени в воспоминания о случаях, происходивших с ним и Мередит, начиная каждую фразу со слов:

— А помнишь…

Мередит не всегда могла вспомнить, но с каждой минутой все острее сознавала, что Мэтт начинает злиться.

Мэтт не просто злился. Им овладело холодное бешенство. Вот уже три четверти часа он был вынужден слушать остроумные побасенки Рейнолдса, направленные на то, чтобы доказать, каким ничтожеством на самом деле является Мэтт и насколько выше его на общественной лестнице стоят Мередит и Паркер независимо от того, миллионер он или нет. Одна история сменяла другую… о том, как Мередит сломала теннисную ракетку на турнире в загородном клубе… о какой-то дурацкой вечеринке, устроенной директрисой закрытой школы, где Мередит уронила ожерелье… и еще одна — о матче по поло, на который он ее недавно водил.

Когда Паркер стал рассказывать о благотворительном аукционе, в котором они вместе участвовали, Мередит поспешно встала.

— Мне нужно в дамскую комнату, — объявила она, намеренно перебивая Паркера. Лайза тоже поднялась:

— Я иду с тобой.

Как только они оказались в дамской комнате, она со страдальческим видом облокотилась на раковину:

— Больше я этого не вынесу. В жизни не представляла, что можно так испортить вечер.

— Может, я притворюсь, что мне плохо, и попрошу проводить меня домой? — осведомилась Лайза с широкой улыбкой, подходя к зеркалу, чтобы подкрасить губы. — Помнишь, ты это сделала ради меня, когда мы с двумя парнями были в «Бенсон-Хилл»?

— Паркер и глазом бы не моргнул, если бы мы свалились в обморок у его ног, — раздраженно бросила Мередит. — Он слишком занят тем, как бы поудачнее спровоцировать Мэтта на ссору.

Тюбик помады замер в воздухе, и Лайза бросила на Мередит гневный взгляд искоса:

— Мэтт сам его подначивает!

— Да он слова не сказал!

— Вот именно! Только смотрит на Паркера, как на клоуна в цирке! Паркер не привык проигрывать, но сегодня он потерял тебя! А Мэтт сидит и молча злорадствует, зная, что обязательно выиграет.

— Просто поверить не могу! — взорвалась Мередит, стараясь, однако, говорить потише. — Все эти годы ты покоя не давала Паркеру, придиралась к нему, даже когда он был прав. Сегодня же он кругом виноват и пьян к тому же, а ты защищаешь его! Мэтт ничего не выиграл! И вовсе не издевается над Паркером. Он, возможно, выглядит так, будто забавляется выходками Паркера, но на самом деле Мэтт взбешен! По-настоящему взбешен! И все потому, что Паркер выставляет его парией и отверженным!

— Это тебе кажется, — ответила Лайза с таким свирепым негодованием, что Мередит в изумлении отступила. Но злость тут же сменилась угрызениями совести, когда Лайза добавила:

— Просто не понимаю, как ты могла считаться невестой человека, к которому не питаешь ни капли сочувствия?

Официант минуту назад сообщил Мэтту, что столик готов, и Мэтт, полуобернувшись, заметил Мередит и Лайзу, пробиравшихся сквозь битком набитую гостиную Паркер к тому времени покончил с воспоминаниями и принялся донимать Мэтта намеренно неприязненными вопросами о его происхождении, ехидно ухмыляясь над каждым ответом.

— Скажите, Фаррел, — начал он срывающимся голосом, так громко, что сидевшие за соседним столиком посетители начали оборачиваться, — где вы учились? Я забыл.

— Университет штата Индиана, — буркнул Мэтт, не сводя глаз с Лайзы и Мередит.

— Я окончил Принстон.

— И что из этого?

— Простое любопытство. А как насчет спорта? Играете во что-нибудь?

— Нет, — процедил он, вставая и отодвигая стул, чтобы немедленно направиться к столику, как только подойдут женщины.