Уже лежа в постели, Мередит подумала о Паркере. Она целый день надеялась, что он позвонит. Несмотря на то, что они расстались в гневе, она в глубине души знала, что никто из них не желает разрывать помолвку. Но теперь до нее дошло, что Паркер, возможно, ждал ее звонка. Завтра, решила Мередит, завтра она позвонит и снова попытается заставить его понять!

— Приветствую, Мэтт, — кивнул на следующее утро Джо, когда Мэтт скользнул на заднее сиденье лимузина, и добавил, смущенно глядя на газету, которую тот держал в руках:

— Все… все в порядке? Помирился с женой?

— Не совсем, — сухо ответил Мэтт и, не разворачивая «Чикаго трибюн», которую обычно читал в машине, вытянул ноги и стал смотреть в окно. На губах играла слабая улыбка, мысли снова вернулись к Мередит. Прошло несколько минут, прежде чем Мэтт заметил, что Джо не распугивает, как обычно, несчастных водителей и, подняв удивленные глаза, заметил, что водитель наблюдает за ним в зеркальце заднего обзора.

— Что-то случилось? — спросил Мэтт.

— Нет, а что?

— Ты только сейчас упустил шанс подрезать нос этому автофургону.

Джо безмолвно отвел взгляд, нажал на акселератор, а Мэтт снова стал предаваться приятным воспоминаниям о Мередит, и это продолжалось до тех пор, пока он не вышел из машины в подземном гараже здания «Хаскелл».

— Доброе утро, Элинор, — с широкой улыбкой поздоровался он, проходя мимо офиса секретарши и открывая дверь. — Вы прекрасно выглядите сегодня утром.

— Доброе утро, — выдавила та неестественно тонким голосом и, следуя их обычному утреннему ритуалу, последовала за ним в кабинет с блокнотом в одной руке и стопкой телефонных сообщений в другой, готовая записать его указания по каждому отдельному пункту. Мэтт заметил взгляд, брошенный ею на лежавшую на столе газету, но его внимание тут же привлекла груда записок с телефонными сообщениями в руке секретарши.

— Откуда столько звонков?

— От репортеров, — с отвращением фыркнула Элинор. — Из «Трибюн» звонили четыре раза, из «Санди тайме» три. Из Юнайтед Пресс Интернэшнл звонят сейчас, я попросила подождать. Представитель Ассошиэйтед Пресс сидит внизу, в главном вестибюле, вместе с журналистами местных теле — и радиостанций. Звонили из всех четырех крупнейших телекомпаний и из Си-эн-эн. Журнал «Пипл» желает поговорить с вами, зато репортер из «Нэшнл Тэттлер» попытался выкачать что-нибудь из меня, поскольку, как он сказал, «публика желает знать всю подноготную с точки зрения секретаря». Я бросила трубку. Кроме того, было два анонимных звонка от каких-то идиотов, намекавших на то, что вы гомосексуалист, и еще один от мисс Эйвери, которая велела передать, что вы лживый ублюдок. Звонил Том Эндерсон, спрашивал, не может ли помочь чем-нибудь, и охранник в вестибюле просил вызвать подкрепления, чтобы не дать журналистам вломиться сюда. Она тяжело вздохнула:

— С этим по крайней мере я справилась.

Мэтт нахмурился, мысленно перебирая в памяти последние сделки и пытаясь понять, какая именно вызвала столь неожиданный интерес прессы.

— Случилось что-то, о чем я не знаю? Элинор мрачным кивком указала на сложенную газету.

— Вы еще не успели прочесть?

— Нет, — покачал головой Мэтт, раздраженно разворачивая «Трибюн», — но если вчерашней ночью произошло что-то, вызвавшее такую суматоху. Том должен был позвонить мне в ту же…

Он взглянул на первую страницу и замер, на какую-то секунду не в состоянии осмыслить увиденное. Фото Мередит, Паркера Рейнолдса и его самого красовались под броским заголовком, каждое слово которого буквально кричало:

«МОШЕННИК АДВОКАТ ПРИЗНАЕТСЯ В ОБМАНЕ ИМЕНИТЫХ КЛИЕНТОВ».

Мэтт схватил газету и, стиснув челюсти, поспешно пробежал глазами заметку:

«Вчера вечером полиция Бельвиля, штат Иллинойс, арестовала Станисласа Шпигальски, сорока пяти лет, на основании предъявленных обвинений в мошенничестве и занятии адвокатской практикой без лицензии. Согласно заявлению департамента полиции Бельвиля, Шпигальски признался в обмане сотен клиентов за последние пятнадцать лет путем подделки подписи судей на документах, которые он никогда не подавал к рассмотрению, включая и решение о разводе мисс Бенкрофт, якобы» полученное» десять лет назад. Если верить Шпигальски, отец наследницы огромного универмага Мередит Бенкрофт нанял его для ведения бракоразводного процесса с известным промышленником Мэтью Фаррелом. Мередит Бенкрофт, о предстоящем бракосочетании которой с финансистом Паркером Рейнолдсом объявлено в этом месяце…»

Мэтт с бешеным проклятием поднял глаза, быстро просчитывая все возможные последствия неприятной огласки, и, обратившись к секретарше, начал словно из пулемета выстреливать приказами:

— Немедленно соединитесь с Пирсоном и Левинсоном, потом найдите моего пилота. Позвоните в машину Джо О'Хара и передайте, чтобы действовал по инструкции, а потом попытайтесь дозвониться моей жене.

Элинор кивнула и вышла, а Мэтт дочитал статью до конца:

« Представители закона заявили, что их внимание к Шпигальски привлек местный житель, пытавшийся получить копию бракоразводного свидетельства из суда Сент Клер Каунти. Полиция Бельвиля уже обнаружила некоторые досье Шпигальски, но подозреваемый отказался выдать остальные до первого слушания дела, назначенного на завтра, где он собирается лично представить их суду. Ни Фаррел, ни Бенкрофт, ни Рейнолдс пока не успели сделать по этому поводу никаких заявлений… Детали так называемого развода Бенкрофт — Фаррел остаются невыясненными, но представитель бельвильского департамента полиции заявил, что они уверены, будто Шпигальски, которого они описывают, как легкомысленного человека и нераскаявшегося преступника, сможет ознакомить с ними журналистов…»

Сердце Мэтта замерло при упоминании о деталях бракоразводного иска. Последствия будут ужасны. Мередит развелась с ним на основании» оставления жены и психической жестокости «, что позволит репортерам всячески унижать гнусными расспросами его гордую молодую жену и превратит ее в глазах читателей в жалкое беспомощное создание. Подобный имидж окажется убийственным для временного президента огромной корпорации, надеявшейся получить этот пост после ухода отца на покой.

История продолжалась на третьей странице. Мэтт нетерпеливо раскрыл газету, и в глазах у него потемнело. Под наглым заголовком» Menage a trois?»3 был помещен снимок Мередит, танцующей с Паркером на благотворительном балу в Чикаго и ослепительно улыбающейся партнеру. Рядом красовалась фотография Мэтта, танцующего с рыжеволосой женщиной на благотворительном вечере в Нью-Йорке. Ниже печатался рассказ о том, как Мередит оскорбила Мэтта на балу в опере несколько недель назад, и приводились подробности их личной жизни. Мэтт нажал кнопку переговорного устройства, когда в кабинете появилась Элинор.

— Вы со всеми связались, черт возьми? — вскинулся он.

— Пирсон и Левинсон будут в конторе только к девяти, — пояснила Элинор. — Пилот сейчас совершает испытательный полет с новым мотором, и я просила передать, чтобы он позвонил, как только приземлится, примерно через двадцать минут. Джо О'Хара едет сюда. Я велела ему подождать в гараже, чтобы репортеры до него не добрались…

— А моя жена? — перебил Мэтт, сам не сознавая того, что за последние пять минут дважды машинально назвал Мередит своей женой.

У Элинор был непривычно смущенный вид:

— Ее секретарь сказала, что мисс Бенкрофт еще не появилась, но даже в противном случае велено передать вам, что всякое общение между вами будет происходить исключительно через адвокатов.

— Это было раньше, — коротко сказал Мэтт. — Теперь все изменилось.

Он рассеянно потер лоб, пытаясь сообразить, как увидеть Мередит раньше, чем ей придется иметь дело с прессой.

— Какой был голос у секретарши, когда вы говорили с ней? Она отвечала так, словно все было как обычно?

— Наоборот, будто находилась в осаде.