У меня дрожали пальцы. Его почти взяли. У них есть все для этого!

А я… я сидела и читала. И вспоминала его случайные обмолвки, мол, он «столько сделал, столько положил».

Люди Хора взяли Адиса Вермена, который был правой рукой Пламенеющего в заговоре. Именно его показания открыли мне глаза на слова Рыжа о том, что «все пошло не так». Они хотели нейтрализовать старшего наследника, вывести из строя Императора, а Лилит выдать замуж за младшего принца, которого бы, разумеется, короновали.

Но все и правда пошло наперекосяк.

Умерли оба принца, а Император… да, соответственно задумке — недееспособен.

И тут вдруг неожиданно появляюсь я, после чего Евгран, по словам Вермена, рвет все связи и нити и выходит из игры.

Но факт есть факт. Это он организатор. Это его рук дело.

И его преступлений не умаляет то, что против меня Рыж не играл.

Папка выпала из рук, и листы рассыпались по полу, а я застывшим взглядом смотрела перед собой и пыталась взять себя в руки. В душе поднималось что-то очень болезненное, всепоглощающее… искреннее. Страх. Я боялась.

Боялась за него.

Да простят меня все, кто пострадал от действий этого хищника, но меньше дорожить я им после этого не стала. Что бы ни произошло у нас с Лиром, Рыжик оставался очень близким мне существом. Каждая мысль о нем отзывалась ноющей пустотой в сердце…

Это единственное, из-за чего я… испытывала неприязнь к той искре жизни внутри.

Она забрала у меня чувства к Рыжу!

Я теперь стальным тросом привязана к Воднику.

А по поводу заговора…

Я не знала супругу отца и своих сводных братьев и не испытывала к ним никаких теплых чувств. Они были мне чужими. До меня и раньше доносились слухи, что Пламенеющий мог убить на пути к своей цели. Просто прежде не знала размах этих целей.

Но если это вскроется, то его казнят.

Я не могу этого допустить!

Закрыла глаза и, моментально отыскав нить, связывающую меня с Туманным, дернула за нее, ультимативно сказав:

«Отменяю приказ».

«Какой?» — Ответ пришел почти сразу.

«Не ищите кукловода!»

«А я уже нашел. — Смешок по связи. — Судя по всему, вы догадались, кто это».

«Как нашли, так и потеряйте». — Я стояла на своем.

«Если вы так желаете…»

— Аля! — Испуганный возглас Лира вырвал меня из транса. Оказалось, он стоит на коленях около меня и растирает мои ледяные руки.

А я… я начала злиться.

— Это не твой ли запасной план? — спросила, поднимая глаза на него. — На случай, если ничего не получилось бы в том домике. А что, очень удобно! Устранить жениха, и все! Потом утешать несчастную невесту!

Хранитель нахмурился, встряхнул рукой, материализуя искрящийся водой кинжал, порезал ладонь и сказал:

— Клянусь, что таких намерений у меня не было.

Я посмотрела на вспыхнувшую белым светом кровь и кивнула. Одновременно меня затопило чувство облегчения, счастья и непреодолимого желания обнять Водника. Я не смогла этому противиться, подавшись ему навстречу. Меня подхватили на руки, нежно поцеловали в губы и усадили в кресло.

— Рассказывай, — хмуро попросила я. — Зачем ты это собирал?

— Затем, что должен был, — спокойно ответил Алир, поглаживая меня по плечу. — Как ты заметила, там и мое имя есть. Брали всех, кто на такое способен, и раскручивали версии. Как итог… сама видела.

— Лир, — вскинулась я, умоляюще глядя на него. — Уничтожь записи! Прошу тебя!

— Не могу. — Он сжал кулаки. — Про это много кто знает. Правда, с тех, кто видел имя Пламенеющего, я взял клятву, но… Аля, шпионов у нас много, и наверняка они заинтересуются, почему вдруг расследование было спущено на тормозах.

— Но что же делать?! — вскочила с его колен и заметалась по комнате. — Мне надо вернуться во дворец! Там прядь Рыжа, я телепортируюсь и предупрежу, что ему нельзя возвращаться в столицу!

Одно движение, и я вхожу в портал, оказываясь в своей спальне, залитой серым рассветным светом. Прядка должна быть в тумбочке! Защищенной, той, что спалит любого, кроме меня, кто прикоснется. Распахнула дверцу, нашарила бархатный мешочек и тут же похолодела, потому что в ней была какая-то бумага. Распустила завязки, и на колени выпала записка. Пряди не было.

Почерк знакомый.

Рыж.

Письмо выпало из ослабевших пальцев, и я безвольно опустилась на ковер.

Лир перенес меня на кровать, поднял записку, скользнул по ней взглядом и рыкнул, ударив кулаком по стене:

— Идиот!

— Что же делать?! — простонала я, а потом вскинулась, с надеждой глядя на Хранителя. — Ты можешь с ним связаться? У вас же есть амулеты.

— Не могу. — Лирвейн потер виски. — Я уже пытался. Такое ощущение, что вторая часть амулета уничтожена. — Заметив, как я побледнела, он поспешно добавил: — Но он жив, и с ним все в порядке. Я чувствую.

— Как?

— Мы — кровные братья.

— Вот это сюрприз, — хмыкнула я, но сразу со стоном запустила пальцы в волосы. — Что же делать, что же делать?!

«Иссо!»

Тишина. Я закрыла глаза, пытаясь отыскать обрывки того канала, через который связывалась с Грезами. И спустя несколько минут это получилось.

«Принцесса?»

Ну о-о-очень удивленный голос.

«Что будет с Евграном?! Что ты знаешь?! Ведь именно поэтому ты толкнул меня к Лиру?!»

«Видящий узрел смерть…»

«Передай своему Видящему, пусть протрет очки! Не бывать этому!»

Я часто дышала, ощущала, как по щекам катятся горячие слезы, и пыталась взять себя в руки.

Эта папка… Она будет у каждого, кто заинтересуется. Вопрос времени.

Лир и Рыж говорили про объединение структур Синих и Белых… а они не могут не копать под конкурентов! А это значит, что я должна буду отдать приказ о казни. И я не смогу ничего сделать… потому что будут давить все, от Совета до Надин. Меня объявят сумасшедшей или скажут, что Евгран околдовал, изолируют и чудненько отпразднуют это мероприятие и без принцессы. И мне не поможет даже тот договор с Кейраном. О помиловании. Государственных преступников, тех, кто убил прежних властителей, едва не перевернул все, — их не милуют. Их только травят, в лучшем случае, дабы до топора дело не доводить — вот высшая милость.

Я не могу это допустить!!!

— Поставь кордоны, — хрипло выдохнула я, не глядя на Лирвейна. — Они должны взять его прежде официальных властей. Коронация завтра. Рыж приедет… потому что потом у нас с ним свадьба.

«Должна была быть», — прозвучало только у меня внутри, но больно стало даже физически. Я всхлипнула и, как девчонка, вытерла слезы ладонью, а потом порывисто развернулась к блондину и, вцепившись в его рубашку, зашептала:

— Лир, найди его. Спаси! Ты многое можешь, я знаю! Пожалуйста… — Подалась вперед, жадно целуя, гладя. — Милый, я прошу, я умоляю. Хочешь, на колени встану даже? Только спаси его!

— Дурочка. Это я вечно на коленях перед тобой. И сделаю все, что смогу. Мне он тоже дорог.

У нас меньше суток.

Они пронеслись как сумасшедшие. У меня была подготовка к мероприятиям, лорды и министры, но я отменила, что могла, и носилась как племянница Алира по поручениям. Потому что круг посвященных должен быть как можно уже.

Мы активизировали все, что могли.

Но я чувствовала себя бессильной! У меня в подчинении Хранители, самые сильные, самые умные и одаренные! А все, что я могу делать, — это ждать и готовиться!

Потому что Пламенеющего, последнего из элементалей, они найти не смогли!

И я почти сходила с ума. То, что оставалось в душе, не задавленное узами привязанности к ребенку и его отцу, пылало так ярко, что почти выжигало нутро. Рядом постоянно были Ро и Ярр. Только с их помощью можно было что-то с этим сделать. Ровена отводила глаза, когда я спрашивала, почему мне так больно, почему это как… агония.