– Хочу выйти замуж за мистера Старбакса и родить ему кучу детишек.

– Тебе не кажется, что это твое желание как-то не вяжется с детьми, которых ты родишь Дрейку?

– Хватит пялиться на мой живот. – Я закрыла глаза, позволяя волшебному напитку делать свою работу, помогая расслабиться моему дико уставшему за сегодня мозгу. – Я не беременна.

– Угу. А кто там недавно жаловался, что у нее сиськи болят?

Я задумалась на пару мгновений. Джим был прав, моя грудь действительно в последнее время была более чувствительной, чем обычно. Но я отнесла это к стрессу, связанному с переездом на другой конец света.

– Грудь может болеть и в другие дни, не тебе об этом судить.

– Верно, но этих других дней у тебя не было уже больше месяца, не так ли? В Космо говорится, что это один из семи признаков будущего живота.

– Мы не будем это обсуждать, – бросила я демону, направляясь в ванную, – у нас всего пара минут до отъезда. Иди и оближи… или прилижи – что там у тебя должно быть прилизанным, чтобы выглядеть презентабельно на публике.

К счастью ответ Джима на мою реплику заглушило радио, что я включила перед тем, как войти в ванную расчесать волосы. Пару минут спустя мы с Джимом уже стояли на тротуаре, ожидая такси, которое должно было доставить нас на собрание драконов.

– Ну, так, что у нас в программе? – спросил Джим, когда черный автомобиль затормозил рядом с нами. Я, промолчав, забралась в машину. – И почему вчера ты вернулась домой вся в крови и драной одежде?

– Мы едем на что-то вроде собрания клана. Я не знаю, что там нас ожидает, но Дрейк ясно дал понять, что мне важно там находиться. Привет, Рене. Спасибо, что забрал нас.

– Bonjour, Эшлинг и Джим. Ну как же, мне тоже очень хотелось бы послушать о твоих приключениях прошлым вечером.

Я подавила вздох, втайне радуясь, что Джим и Рене беспокоились обо мне. Хоть это и были всего лишь демон, да таинственный таксист, все же неплохо иметь кого-то, кому небезразлична твоя судьба.

– Вчера вечером кто-то пытался меня убить, столкнув на рельсы перед приближающимся поездом, – быстро пробормотала я и замолкла в ожидании их реакции.

– Ужас! Кто мог это сделать? – удивленно спросил Рене, как только прекратил издавать проклятия. – Зачем это вообще кому-то понадобилось? Или же этот кто-то не знает, что ты супруга виверна, а значит бессмертна?

Я задумалась на мгновение, но так и не припомнила, чтобы говорила Рене о своем нынешнем бессмертии. И то, что он знал об этой маленькой «привилегии» супруги виверна как раз доказывало, что Рене не был тем, за кого себя выдавал. Я мысленно сделала в голове еще одну заметку на тему «Рене», и затем кратко описала им события прошлого вечера.

– Mon dieu[11]. Ты думаешь, тебя толкнул серебряный виверн? – спросил Рене, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Я кивнула на дорогу перед ним, поскольку он едва не задел пару пешеходов, перебегавших улицу.

– Нет, конечно же, нет. Ну-у, то есть, может быть. Ох, я даже не знаю, что и думать! Габриэль мой друг. Он бы не стал пытаться меня убить. Это должно быть был кто-то другой, или же, не знаю, обыкновенный несчастный случай… Хотя мне верится с трудом, что это просто случайность.

– Хм-м, – глубокомысленно изрек Рене, маневрируя в потоке лондонского движения. – Очень любопытно, что кто-то вдруг захотел твоей смерти.

– О да, прям обхохочешься, но в данный момент я обошлась бы без этих любопытных событий.

– Аа, да, из-за bebe?

Мой рот сам собой приоткрылся, как только я поняла последнее слово, сказанное с чудесным французским акцентом. Я тут же повернулась и уставилась на Джима. – Что ты ему сказал?

К моему удивлению глаза Джима были преисполнены праведного негодования.

– Ничего! Я ничего ему не говорил!

– Ты смело можешь отмести эту безумную теорию о моей беременности, так как, уверяю тебя, это неправда, – повернулась я к Рене. – Если не Джим подкинул тебе эту глупую идею, почему ты спросил? Я ведь не выгляжу беременной?

– Non! – поспешно сказал Рене, пока я поправляла чашечки темно-зеленого платья из вискозы, одного из тех, что купила для драконьих встреч. – По-моему, я слышал, как кто-то упоминал про твою беременность.

– Кто мог сказать что-то подобное обо мне?

Хотела бы я знать, кто это был, этому шутнику не помешало бы услышать мое мнение по поводу сплетен, что он распускает.

В ответ Рене только бросил на меня совершенно невинный взгляд. Я ткнула в него пальцем:

– Когда я закончу с этими драконьими делами, нас с тобой ждет очень долгий разговор.

– Я весь в предвкушении, – улыбнулся он.

Я проигнорировала его шутку.

– Возвращаясь к нашим баранам, я имела в виду, что в моей жизни без того хватает проблем и мне не хотелось бы тратить время еще и на поиски того, кто пытается меня прикончить.

– А-а, – протянул Рене, но в зеркале заднего вида я заметила, как его взгляд скользнул по моему животу.

– Я не беременна! – почти проорала я. – Честное слово! Вам не кажется, что я бы знала, если б была?

Джим закатил глаза.

– Эш, солнышко, дорогуша, детка моя, ты не отличаешься особой проницательностью.

– Возможно, но у меня хватило бы мозгов, чтобы догадаться о своей беременности.

– А вот моя жена и за три месяца не догадалась, когда была беременна нашим первым, – вслух размышлял Рене, – правда у нее были проблемы с циклом, ну ты понимаешь, он у нее непостоянный. У тебя с этим видимо проблем нет?

Я резко откинулась на сиденье и сжала руками виски.

– Черт возьми, я поверить не могу, что мы об этом говорим.

– Я ее знаю всего несколько месяцев, но, похоже, с циклом у нее все в порядке, – ответил Джим, – каждые три с половиной недели она возвращается домой с огромной сумкой чипсов и шоколада, и я знаю, что в последующие несколько дней она побьет все рекорды по ворчливости.

– Боже, мне всего лишь надо проснуться. Это просто кошмар. Ужас. Все, я просыпаюсь.

– Она тяжело переносит эти дни? Моя жена в такие дни становилась самой настоящей ведьмой, но после рождения первого ребенка ей стало гораздо

легче, – продолжил Рене.

Мне очень сильно хотелось врезать ему по затылку.

– Я тебе это припомню. Больше никаких обедов, – процедила я, когда Джим уже открыл было рот для ответа. Он хмыкнул и уставился в окно. – Рене, сегодня днем ты свободен? Я не знаю, когда закончится собрание, но полагаю, после него в любом случае будет ужин, так что, наверное, все займет часа три-четыре.

– Ты позвонишь, и я приеду через десять минут, не больше, – сказал Рене, одарив меня очаровательной улыбкой.

– Отлично. Уверена, Дрейк предложит отвезти нас домой, но…

– Не бойся, я не брошу тебя наедине с ним.

Я уже открыла рот, чтобы поблагодарить его, но как раз в этот момент большой белый фургон врезался в такси. С ужасным грохотом ломающегося металла, звоном разбивавшихся стекол и визгом тормозящих шин нас с огромной скоростью тащило к цементному заграждению…

 Скрежет столкнувшихся машин все еще стоял у меня в ушах, пока я валялась на полу такси, задыхаясь от боли. Инстинкт требовал бежать отсюда со всех ног, но медитации все же не прошли для меня даром. Хоть мой мозг и вопил о том, что нужно поскорее делать ноги из покореженного такси, я попыталась собраться и оценить окружающую обстановку.

Ребра болели еще после падения на рельсы, но боль не усилилась – похоже, я ничего не сломала. Сейчас меня придавило что-то большое и горячее... и оно дышало, так что сто процентов – это были не сиденья.

– Джим? – спросила я, пытаясь пошевелить ногами, чтобы убедиться, не сломаны ли они. – Ты в порядке? Что-то болит?

– О-ох, – застонал знакомый, сердитый голос. – Кто-нибудь успел запомнить номер этого водителя-тарана?

У меня вырвался вздох облегчения. Если из Джима прет остроумие, значит с ним все будет хорошо.