Я начала слезать со стола, чтобы собрать свое нижнее белье (не потому, что она приказала, мне просто было некомфортно от того, что они были разбросаны повсюду), но Дрейк обнял меня и притянул к себе.

– Сейчас этот дом мой, и поэтому тебе стоит стучать, прежде чем войти в мои личные комнаты. Ко всему прочему, будь добра называть Эшлинг по имени и впредь не отдавать ей приказы.

Улыбнувшись, Каталина изящно опустилась в ближайшее кресло, закинув ногу на ногу, чтобы продемонстрировать пару элегантных и, несомненно, дорогих туфель.

– Я хочу выпить. Пусть твоя женщина принесет мне вино. Испанское, а не французское.

Лицо Дрейка потемнело от гнева, а глаза так и метали предупреждения.

– Мама, я же только что сказал тебе...

– Знаете что? Чтобы вы двое смогли прийти к согласию тет-а-тат, я пойду перекушу чего-нибудь, – поцеловав Дрейка в кончик носа (так как знала, что Каталина от этого взбесится), я подобрала свое нижнее белье. – С тобой, Дрейк, мы поговорим чуть позже. Может, когда ты покажешь мне бассейн?

– Да, позже, – произнес он. Его глаза были полны желания.

Выходя из комнаты, я улыбнулась про себя. Вода является стихией зеленых драконов, поэтому им присуща особая тяга к ваннам и бассейнам. Огромная встроенная ванна, наполненная теплой душистой водой, стала для Дрейка одним из любимых мест для занятий любовью, и я, признаюсь честно, с нетерпением ждала нашей встречи, чтобы он смог мне показать бассейн в подвале дома.

Как только я вышла из библиотеки, Пал передал мне телефон:

– Эшлинг? Тебя к телефону.

– Спасибо. Алло?

– Bonjour, Эшлинг. Это Амели.

Некая напряженность в ее голосе встревожила меня, ведь обычно Амели была присуща веселая манера общения. Прислонившись к стене, я невольно наблюдала за людьми на улице.

– Я очень рада твоему звонку, но у меня предчувствие, словно ты хочешь сказать мне то, что мне совсем не понравится.

– Non. Не понравится. Здесь все плохо; действительно очень плохо. И это считая того, что Питер Берк действительно черпает силу из черной магии. Никто не знает, кто он и откуда. Он словно с неба свалился после смерти Венецианца и сразу же заявил, что желает эту должность. Мы не можем допустить, чтобы подобный человек встал во главе L’au-delà.

Моего хорошего настроения как не бывало.

– Черт возьми! Есть идеи, почему он пытается сделать меня Венецианцем?

– Нет, но должна сказать здесь очень многие поддерживают тебя. Люди судачат о том, что ты Страж и сможешь контролировать его. И даже изгнать.

Я пару раз стукнулась головой о стену. Пал, сидевший в соседней комнате, выглянул посмотреть на меня. Махнув ему рукой, я пошла в другой конец коридора.

– Ты сказала им, что я не заинтересована? То есть никоим образом не смогу принять эту должность?

– Да, но их на самом деле это не волнует. Эшлинг, должна предупредить тебя, что знаю, насколько ты не хочешь быть втянута, но я тоже отдам свой голос тебе.

Я простонала.

– Это не реально. Я, наверное, просто сплю и вижу сон.

– Может, ты бы согласилась стать Венецианцем только временно, – предложила Амели. – Пока не найдется другой человек, способный взяться за работу подобного рода?

– Нет, ни в коем случае. Мне жаль, но я не могу позволить этому случиться.

– Тогда мы все обречены, – с сожалением промолвила Амели и через несколько минут положила трубку. Внутри я боролась с чувством вины, ведь возможно я могла бы помочь. Но, если честно, я не видела никакого шанса посодействовать без дополнительного принятия на себя огромной кучи ответственности.

Выпрямившись, я приказала себе остыть и отправилась на поиски обеда.

– Ничего себе! – удивился Джим, поглядывая на часы и свою миску, когда я вошла в небольшую залитую солнцем столовую. – Вы что-то быстро. Дрейк теряет свою былую хватку?

– Дрейк никогда не потеряет хватку, и это не твое дело, – остановившись около своего демона, я уперла руки на бедра. – И что это такое?

– Я думаю, что твои трусики, – ответил он, мысленно примерив их на мне.

– Разве эта вещица не похожа на женские трусики, а, Рене?

– Oui. Очень даже. Атласные?

Засунув белье подмышку, я приняла угрожающую позу – одну руку уперла в бок, а выразительный взгляд достался Джиму.

– Поменьше наблюдений и побольше объяснений, приятель. Что в твоей миске делает столько еды? Тебе нельзя столько есть! Ты же на диете, помнишь?

– Да, но...

– Ты уже что-нибудь съел? – прервала его я.

– Я как раз собирался. Эй!

– Никаких возражений, обжора.

Я без сожалений выскребла из миски больше половины куриного салата, одно сваренное яйцо, несколько кусочков поджаренного французского хлеба с чесноком и вернула своему демону миску с уменьшенной порцией.

Нора села около меня, когда я, взяв вилку из буфета, с выразительным взглядом убрала из небольшой мисочки шоколадный торт, лишая Джима десерта.

– Воровка торта! – пробормотал он, умудряясь быть сердитым даже кушая куриный салат. – Я вообще-то ради тебя позволил себя чуть ли не выпотрошить, так что ты моя должница.

На его обвинении в потрошении и воровстве обеда я лишь закатила глаза.

– Я раньше не спрашивал, потому что ты была не в лучшей форме, но твой огонь, он сработал? – спросил Рене, прожевывая хлеб и тонко нарезанный стейк.

– Да, и сработал на ура. Как только я опустила нож, вспышка огня помогла скрыть пропажу тела Джима, когда я произнесла последние слова для отправки его в Акашу.

– Похоже ты научилась контролировать огонь. Это очень хорошо.

– Однозначно.

– Эшлинг? – Пал просунул голову в дверной проем. – У нас на пороге демон. Он просит тебя пойти с ним, чтобы нанести визит повелителю демонов Аритону.

Я махнула ему вилкой для куриного салата. 

– Не мог бы ты сказать Обедаме, что несколько дней я буду очень занята, но как только выкрою свободный часок – обязательно заскочу к Аритону в гости.

Пал дважды моргнул.

– Ладно.

Как только он ушел, я одарила всех присутствующих улыбкой.

– Определенно в том чтобы жить с драконами, которые знают, как отделаться от демонов есть преимущества.

– Mais oui[21], – сказал Рене, отламывая себе хлеба.

Еще некоторое время я рассказывала им, что сделала с бесами, потом Нора предложила нам провести остальное время, пробежавшись по основным особенностям ранее увиденных мной существ.

Чувствуя себя истощенной событиями последних дней, я извинилась перед всеми и, посетовав на жуткую усталость, отправилась в свою комнату. Проходя по дому, я услышала Дрейка, который говорил Палу что-то насчет бассейна. Со всех ног я рванула вниз по лестнице, чувствуя внутри растущее желание.

Найти сам бассейн было не сложно и, к счастью, на его двери был установлен замок. Улыбнувшись про себя, я села на кедровую скамью и скинула туфли, одежду и нижнее белье с рекордной скоростью.

Вода в бассейне оказалась теплее обычной, но это и не удивительно – Дрейку не нравилось плавать в прохладной воде. В этом я была с ним солидарна и проплыла пару раз по периметру, ожидая своего мужчину.

– Мне казалось, ты устала.

Плывя к краю бассейна, я восхищалась мужчиной, стоявшим в дверях.

– Да, мне тоже так казалось. А потом я вспомнила о бассейне и решила сделать в нем пару упражнений, чтобы взбодриться.

Дрейк подошел ко мне и присел на корточки.

– Все хорошо? Сегодня утром кожа не была красной. Дай посмотреть.

Смеясь, я отплыла от него. 

– Тебе придется окунуться, если хочешь рассмотреть мой живот.

Его глаза, в которых медленно тлел зеленый огонь, полыхнули. Он посмотрел на часы.

– Скоро у меня chevauchee.

– Как-как?

Вальяжно раскинувшись в воде и флиртуя с ним взглядом (который он не мог не заметить), я чувствовала себя искушенной нимфой моря. Дрейк скинул с себя рубашку и аккуратно сложил ее на кедровой скамье, затем, присев на мгновение, снял ботинки и носки.