— Приблизительно, — согласно кивнул Максимилиан. — Натали меня видеть не желает. С ней Софья и Минако разговаривали. Сестра передала, что как только появится ее компаньон, то она уйдет, а со мной встречаться не желает.

— Все логично, — потер я висок. — Или ты чего-то другого ожидал?

— Но не так сразу и не настолько резко, — опечалился Максимилиан, залпом выпил вино из фужера и вновь его наполняя.

— Остановись, — покачал я головой. — А то наломаешь дров и тогда точно баронессу не увидишь.

— Отец предложил ей выйти замуж и стать моей любовницей. Обещал кучу денег, если просто откажется от наших отношений. Чем-то грозился и говорил про то, что мы не ровня. Понимаешь⁈

— А что не так? — хмыкнул я. — Насколько помню, ты примерно в этом же направлении размышлял.

— Так, когда оно было, — поморщился парень.

— Недавно, — жестко ответил я. — Что с тобой? Желаешь за нее бороться — бейся! Намерен отступить? Твое дело, но вином горе заливать — бесполезное и вредное занятие.

— Отец отозвал согласованные документы на открытие университета и даже приказал прекратить финансирование, которое велось от моего имени, — посмотрел на меня великий княжич.

— И что он предложил взамен? — поинтересовался я.

— Ничего, — растерянно произнес Максимилиан.

— Принцессе ты еще об этом не говорил, если правильно понимаю, а то бы Минако обрадовалась. Софья, насколько понимаю, тоже не в курсе. Или твоя сестра раздумала получать знания о рунной магии? Кстати, ты бы мог на некоторые занятия ходить, на них госпожу Сухареву заставлю присутствовать. Но предупреждаю, мешать Натали учиться не позволю! Да, совсем забыл, — покачал головой, — а что по этому поводу говорит Кати? Островская же с вами приехала?

Максимилиан отвел взгляд и отрицательно покачал головой.

— Саша, понимаешь, Кати заботится об отце. Не отходит от него, поэтому отказалась к нам присоединиться, — подбирая слова, произнес Максимилиан.

— Письмо передала или обещала лично со мной переговорить, когда удастся свидеться? — спокойно уточнил, ощутив в душе тоску и печаль.

Есть у меня привязанность к Кати, хорошая она девушка, мы друг друга понимаем, хотя и нет той искры, которая способна разжечь костер. Страсть присутствует и притяжение, как у двух путников, оставшихся надолго без воды. Мы друг другом подзаряжались, но какой-то возвышенной любви не испытывали. Оба это признавали, но расставаться не собирались. Попытка принудительно выдать Островскую замуж все в наших отношениях перевернула, точнее, девушка поняла, что на большее рассчитывать не способна. Да, я спас ее и отца, но последний объявил, что не даст ей благословения на наши отношения. При этом речь даже не шла про брак. Матвей Андреевич настаивает, что ему пора обзавестись внуками, а дочь обязана, именно обязана, а никак иначе, жить тихой семейной жизнью. Хватит с него того, что ее в обществе осуждают, пора остепениться и стать светской дамой.

— Письмо мне не передавала, — развел руками великий княжич. — Возможно отдала его Софи или что-то ее попросила тебе еще на словах сказать.

— Хорошо, с Кати сам объяснюсь, если она желает, чтобы ее отпустил, то держать не стану, — кивнул я. — А теперь скажи, что ты собираешься предпринять? Как в отношении баронессы, так и по университету.

— В том-то и дело что не знаю! — воскликнул Максимилиан, а потом попросил: — Александр Иванович, Саша, помоги, мы же с тобой друзья.

— Тогда нам следует отправиться к твоему отцу и услышать его мнение, — спокойно ответил я, подумал и добавил: — Знаешь, варианты есть всегда. Вопрос только в том, на что ты согласен пойти и чем пожертвовать.

— Компромиссы, — поморщился мой собеседник, — как я этого не люблю, но, признаю, всегда приходится чем-то жертвовать.

Не совсем с ним согласен, однако, возражать не стал. Мы еще какое-то время молча посидели, а потом отправились в резиденцию императора. Наше появление не удивило охрану, что не стало сюрпризом и для меня. А вот Максимилиан озадаченно потер переносицу. Уже знакомый мне штабс-капитан предложил проследовать в выделенные гостевые покои:

— Александр Иванович, все просьбы и пожелания, будьте любезны, передавайте через вашего покорного слугу, — чуть склонил голову офицер.

— Артемий Семенович, позвольте, какой же вы слуга, — покачал я головой, осознавая, что это обычная вежливость и этикет. — Предпочел бы дружбу и взаимопонимание.

— Простите, я служивый человек и исполняю приказы своего императора, — пожал плечами штабс-капитан.

— Тогда ответьте, я тут нахожусь в качестве гостя или почетного узника? — задал вопрос, идя следом за офицером. — Дозволено ли покидать покои и саму резиденцию?

— Указаний о вашем удержании не поступало, — осторожно ответил Родионов. — Если хотите совета, то следует дождаться развития событий, а потом уже предпринимать те или иные шаги.

У дверей апартаментов, где меня заселили, выставлен караул в виде двух служивых. Артемий Семенович прокомментировал, что это в целях недоразумений и не допущения провокаций. Правда, он сам в свои слова не поверил. Ну, меня такой прием не испугал. При желании могли бы сразу отправить в камеру, чтобы подумал хорошенько, как отказываться от императорского приглашения. Немного утрирую, но бывали случаи, когда правители и не за такие провинности лишали титулов и всех благ. Сам на такое никогда не шел, без основательных на то причин.

— Неплохо, — осмотрел комнаты, состоящие из спальни, кабинета, гостевой, ванной комнаты и большущей гардеробной. — Неужели гости императора привозят с собой столько вещей, что им требуется такое пространство? — задался вопросом, находясь в помещении с пустыми вешалками, шкафчиками для обуви и пустыми полками для одежды.

Прикинул, что если какая-то высокопоставленная дама с супругом прибудут из другой страны, то им тут, пожалуй, будет тесно. Достаточно вспомнить количество багажа, которого с собой берут в путешествие.

— Жаль, что мало книг, — вздохнул я и покрутил в руках резную фигурку шахматного слона, которого взял со столика в гостиной.

В этот момент в коридоре раздался чей-то недовольный голос, а потом в дверь коротко постучали.

— Открыто, — повысил я голос.

— Здравствуйте, господин Воронов, — сказала великая княжна, входя в мои покои.

— Доброго дня, Софья Степановна, польщен вашим визитом, — поспешно поднимаясь из кресла, произнес я и склонил голову, а потом улыбнулся и продолжил: — Для меня это большая честь, позвольте вашу ручку.

Вот что значит следование этикету и воспитанию его с младенческих лет. Девушка не задумываясь протянула ладошку, которой я завладел и не преминул поцеловать. Правда, от меня не укрылся появившийся на щечках гостьи легкий румянец и всполох восхищения в ауре.

— А почему мы перешли на вы? — осторожно высвобождая ладошку из моей руки, спросила девушка.

— Этикет? — предположил я, не став смущать гостью и говорить, что она первая начала так общаться.

— Да, это он во всем виноват, — кивнула великая княжна. — Александр, давай ему следовать только при ком-то еще, а когда находимся с друзьями, то, — она запнулась и растерянно на меня посмотрела.

— С удовольствием, дорогая Софи, — согласился я. — А почему Натали с тобой не пришла?

— Твоя компаньонка еще не знает, что ты здесь, — улыбнулась девушка, а потом добавила: — Минако тоже не в курсе. Я отправилась брата поискать, оставив подруг сплетничать. Макса встретила, и он рассказал, что тебя в резиденцию привез. Честно говоря, рада встрече.

Софья направилась к окну, стараясь скрыть эмоции на лице, а ауру она уже хорошо контролирует. Удивительно, но и мне приятно видеть девушку и слушать ее нежный голос. Есть в княжне что-то притягательное, хрупкое, невинное и одновременно жесткое, и решительное. Этакая гремучая смесь! Хотя, ничего удивительного, достаточно вспомнить из какого она клана и кто родитель.

— Добрались без происшествий? — задаю очередной вопрос.