— Подожди пару минут, сейчас закончу, — произнес император, продолжая что-то быстро писать.

— Хорошо, — коротко ответил я и мысленно усмехнулся, ощутив, как сразу три диагностических заклинания пытаются прощупать мои щиты.

Артефакты в кабинете сильные, различного назначения, но конфликтов между ними практически нет, все идеально настроено. Кто-то хорошо постарался, подбирая плетения и назначение магических вещей. Есть ли у меня удивление? Нет, приходилось и не с таким сталкиваться. Конечно, своим поведением вызову у императора вопросы, но прикидываться и играть удивление, робость и растерянность не собираюсь. Нет в этом смысла. Коршунов умен и силен магически, фальшь способен распознать. Опять-таки, у него и так ко мне накопилось много вопросов. Вот только я не собираюсь открываться и продолжу придерживаться версии, что многое познал с помощью древних фолиантов. Проверить это невозможно, как и предположить, что переродился из другого мира и знания с собой забрал.

— Итак, — откладывая ручку в сторону, произнес император, — претендуешь на роль ректора университета. Похвально, что желаешь обучать забытой магии. Но так ли все на самом деле? Не так давно являлся банкротом и потерял собственный клан. Тем не менее, руки не опустил, постепенно пробиваешься наверх. Это впечатляет, — Коршунов посмотрел на меня, ожидая какой-то реакции или эмоций.

В ответ я чуть склонил голову, признавая правоту, но оставаясь равнодушным.

— Молодой человек, позвольте так вас называть, — прищурился правитель, буравя меня взглядом и ментально давя на защиту.

— Ваше право, — ответил, соглашаясь с хозяином кабинета.

— Конечно, знания подлежат проверке, но рекомендации уже имеются. Александр, меня заботит твое влияние на моих детей. В том числе и привязанность Максимилиана к некой баронессе, неясно кем тебе приходящейся.

— Названая сестра и компаньонка, — уточнил я статус Сухаревой.

— С которой случайно познакомился и вытащил со дна. Невзначай оказался при крушении поездов, препятствовал покушению на приеме в Петербурге и успел на Дворцовую площадь, — перечислил Коршунов. — Это, еще не считая странной методики лечения, приносящей удивительные результаты.

— И что не так? — поинтересовался я.

— Если рассматривать как отдельно стоящие факты, то ничего необычного, а вот когда они происходят у одного человека — повод задуматься, — жестко посмотрел на меня Коршунов. — Еще и то, что защиту твою никак не пробью, под влияние не попадаешь, откровенно обо всем не говоришь.

— Так все это из-за древних методик — рунных плетений, — сослался я и ни грамма не покривил душой.

Дело-то в том, что именно такую магию использую, про которую в этом мире предпочли забыть.

— И опять не соврал, — потер подбородок император. — Сложно с тобой, легче сослать куда-нибудь.

— Как вариант, — не стал спорить, — воля ваша.

— Моя-моя, — раздраженно произнес Степан Васильевич. — И ведь как ты свою названную сестрицу так быстро воспитал? Такая же упертая! Слушай, может тебе должность какую дать? Что если назначу губернатором далекого края? Жалованье достойное положу, привилегии получишь.

— Не интересует, — отмахнулся я. — Становиться царьком и вершителем судеб в какой-нибудь глуши и ничего-то не делая? Увольте, лучше поеду мир посмотреть, глядишь где-нибудь и осяду.

— Намекаешь на япошек? — поморщился император. — У нас слишком взгляды разнятся, это их принцесса не от мира сего, поэтому-то и сплавил ее отец с радостью. Скажи, а какова цель в открытии университета и кем окажутся закончившие его? — он неожиданно сменил тему.

Пришлось невольно приоткрыть карты, обозначить перспективы, но в детали не углубляться. Черт его знает, как получится, в свои учительские способности не очень-то верю. Натали не в счет, над ее душой постоянно стоял и заставлял тренироваться и запоминать основы. Как это сделать сразу с десятью или двадцатью разными молодыми людьми? Если те не захотят, то результата не будет. А ведь помимо теоретических знаний я подумывал давать и практику. В том числе и создание артефактов на основе сложных плетений. А еще планировал заняться восстановлением древних магических вещичек. Последние часто встречаю, используют их далеко не по назначению, из-за того, что не представляют их возможности.

— А как насчет защиты и нападения? — поинтересовался правитель. — Сумеешь подготовить бойцов, способных сражаться? Принято проводить турниры между университетами. Готов ли защитить и отстаивать честь вновь созданного? Учти, если не войдешь в пятерку лучших, то, — он задумался на мгновение, а потом продолжил: — Финансирование резко сократится.

Не понял, император дает добро на прожект Максимилиана и готов назначить меня ректором? Быть не может! Я же вел себя достаточно нагло, вызывающе и независимо!

— Удивлен? — усмехнулся Коршунов. — Александр, пойми, мне вот тут уже, — он ударил себя ребром ладони по шее, — подхалимы и аферисты всех мастей! Или думаешь, что различных предложений не поступает? Раскланиваются и расшаркиваются, готовы поклоны земные бить, лишь бы золото выделил. И зачастую добиваются своего и начинают из казны тянуть. Одна беда, — он загрустил, — не представляю, как ты разберешься со своей помощницей. Не пара она моему сыну!

— Натали и Максимилиан взрослые люди, — хмыкнул я. — В обиду девочку не дам, уже говорил, что она мне названная сестра и состоит в моем клане.

— Как ты ее назвал? — рассмеялся император. — Девочка? И в тоже время взрослая и самостоятельная? Господин Воронов, а ты весельчак! Про наследника-то дам такую же характеристику, в особенности, когда эти двое вместе, то ведут себя словно котята неразумные. Ладно, шутки в стороны, — Степан Васильевич посмурнел. — Меня не интересует как, но они должны разойтись. Сделаешь, тогда получишь мою поддержку, тем более что сказанное тобой пойдет империи на пользу, если не соврал.

— Тогда не договоримся, — спокойно произнес я.

Император вспылил, грохнул кулаком по столешнице. Как только та не сломалась надвое? Привстал и из его глаз полыхнули молнии. До меня они не долетели, растворились в воздухе, но энергии в кабинете стало намного больше.

— Перечишь⁈ Да кто ты такой⁈ — гневно посмотрел на меня император.

Опять на слабо берет или на самом деле самоконтроль потерял?

— Ваше императорское величество, этак вас удар хватит, — покачал я головой. — Меня вам не убедить и не запугать. За баронессу заступлюсь, если на нее окажется давление, Максимилиана поддержу, так как считаю его своим другом. А что касаемо интересов империи, то они переменчивы, а жизнь одна. Политический брак распадется в случае выгоды той державы, которая увидит в этом свою пользу. Пожертвовать сыном или дочерью для высших целей далеко не ново. А каково им будет жить? Говорить, что у них такая обязанность перед лицом страны и Богом? Пройдет поколение и о жертве забудут, а вот положительно ли это скажется для империи? Не уверен, — махнул я рукой. — Если в семье раздор, то на окружающих он скажется, в том числе и на всю страну.

— Главы кланов не поймут, народ осудит и готов ли ты обречь на такую участь Натали? — зашел с другого бока император.

Подозреваю, у него еще имеются козыри, но он их приберегает.

— Это не мне решать, — спокойно ответил, удивляясь, что во взгляде Коршунова появилась задумчивость и уважение.

Неужели обычными словами удалось зародить в его душе сомнение? Маловероятно! Или из-за того, что ему никто слова поперек сказать не в силах, а тут он наткнулся на мою компаньонку, а следом и на меня самого. Зная баронессу, то готов поставить на кон последний рубль, что та не струсила, а подкупить ее не удалось. Уверен, девушка порыдала после беседы с императором. Наверняка подумывала из резиденции, а то и из страны сбежать. На отчаянный шаг она не отважится, пока со мной не переговорит.

— Ладно, свободен пока, — неожиданно махнул рукой Коршунов. — Мне работать надо. Ступай.

— Рад был знакомству, — поднялся я со своего места.