Тяжело вздохнув, я решила его не отвлекать. Откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. В теле нарастало напряжение. Я не видела родителей две недели и хотела бы не видеть еще дольше. Особенно мать. Если я с ней настойчиво спорила или пыталась доказать свое мнение, она всегда находила способ, как сделать меня дурой и виноватой. А когда я и на это не обращала внимания, она заявляла, что я своим характером сведу ее в могилу, и хваталась за сердце. После того как ее однажды действительно забрала скорая, я перестала ей перечить. Как бы там ни было, но я не хотела стать причиной сердечного приступа.

Отец с ней носится всю жизнь, угождает ей во всем. Сама она была не из бедной семьи и вышла замуж по расчету. Теперь, в силу своего опыта, считает только такой брак приемлемым и разумным. Вот и я должна жить так же. Быть разносторонне образованной, но без увлечения для души, и выйти замуж за исполняющий любые желания кошелек.

Но надеюсь, мне не придется в ближайшее время просить Феликса об иной услуге — сыграть моего жениха.

Выехав за город, он надавил на педаль газа, и машина стремительно понеслась вперед. Этот момент мгновенно пробудил воспоминания о сегодняшнем сне.

— Не едь так быстро! — выкрикнула я, похолодев от страха. Фантомная боль от аварии колючей дрожью пронеслась по телу.

Фил мигом сбавил скорость и свернул на обочину.

— Ты вся дрожишь! Что случилось?

Когда джип остановился, я наконец-то смогла спокойно дышать. Фил протянул мне бутылку воды, которую я жадно осушила наполовину.

— Кажется, я боюсь высокой скорости…

— Расслабься. Во-первых, я хорошо вожу, а во-вторых, бояться мне надо, а не тебе. Ты, если разобьешься, можешь выжить. Я же вряд ли.

— Обнадежил. Давай немного постоим, а потом поедем. Но медленнее.

— Ладно. Тогда слушай, что я придумал. Кроме истории с бизнесом. — Феликс откинулся на спинку кресла и, смотря прямо перед собой, продолжил: — Мы познакомились во время оформления страховки, и ты сразу заметила, что я на тебя смотрю не так, как другие клиенты. Мои улыбки намекали на то, что ты мне понравилась. Только документы были подписаны, как я пригласил тебя после работы в кафе. Ты сразу же согласилась. Вечером между нами уже искрился воздух от желания. К чему эти увлечения, фильмы и так далее. Мы поехали в мой особняк. Там, ради приличия и чтобы раскрепоститься, играли в бильярд и пили французское вино. Пока в порыве страсти не набросились друг на друга. Первый раз у нас был на бильярдном столе, второй в джакузи, потом мы все-таки добрались до постели. Уснули вместе. А наутро ты приготовила мне такой потрясающий завтрак, что я чуть не влюбился. Но для начала решил пригласить тебя на свидание. Так как у нас обоих не было увлечений, мы находили их, посещая каждый вечер разные места в городе. В конце концов мы поняли, что нам интересно многое лишь тогда, когда мы вместе. Мы вернули друг другу радость жизни, интерес к ней и поэтому так рано поняли, всего спустя две недели, что нам суждено быть вместе.

Эта история меня так растрогала, что я едва не прослезилась. Сердце защемило. Я поняла, что хотела бы сама стать частью рассказанной Феликсом истории.

— Ну что, теперь поехали на встречу с твоими родителями?

— Поехали, — улыбнулась я.

— Мам, мы уже подъезжаем. Будем с минуты на минуту.

Мой голос дрожал, но я надеялась, что в трубке этого не слышно. В груди расползались отвратные чувства: обида, досада, злость — все это мне придется прятать за улыбкой целый вечер. А еще не сойти с ума от волнения. Один промах, мой или Феликса, и наша игра разоблачится. Мой отец мудрый человек и, если захочет, без труда выведет моего «парня» на чистую воду. Мать же обязательно будет задавать каверзные вопросы, проверяя, не шарлатан ли мой избранник.

С каждой минутой я нервничала все больше. Меня бросало то в жар, то в холод. На подъезде к дому позвонила Командиру и сообщила, что благополучно добралась и со мной все хорошо. Но хорошо мне явно не было. Только положила трубку, как джип остановился, мотор стих, и я услышала громкий стук собственного сердца — оно точно пыталось выпрыгнуть из груди.

— Так боишься, будто к моим родителям приехала, а не к своим.

— Ага, спасибо за поддержку.

— Знаешь, как бороться с волнением?

Чтобы услышать ответ на вопрос, я даже повернула голову к Феликсу.

— Никак, — пожал он плечами. — Просто делай вид, что не волнуешься. Веди себя уверенно — и все пройдет.

Интересно, он сейчас тоже волнуется? Наверняка. Но скрывает. Только я хотела спросить его об этом, как он выскочил из машины и открыл заднюю дверцу. Обернувшись, я увидела на задних сидениях две подарочные коробки. Глаза мои мигом распахнулись от удивления, когда Феликс принялся их доставать.

— Это еще что?

— Подарки твоим родителям. Выходи из машины, я обе коробки не донесу до порога.

О подарках я Феликсу вообще не говорила! Только о костюме! Надеюсь, он потом не потребует с меня денег за подарки. Хотя глупая надежда. Конечно, потребует.

На взводе я вылетела из машины и, как только поравнялась с Филом, громким шепотом спросила:

— Сколько ты на них денег потратил?

— Какая разница, — буркнул он и вручил мне коробку серого цвета, которая весила около двух килограммов. Я уже не знала, по какой причине беспокоиться больше: что в коробке, возможно, какая-то дешевая дребедень или что эта дребедень, возможно, наоборот слишком дорогая.

— Что тут?

— Хороший виски.

— А у тебя? — спросила я, указывая кивком головы на пастельно-розовую коробку, которая сидела в руках Фила.

— Позолоченная ваза.

Оставив меня у машины с открытым ртом, он направился по дорожке к парадному входу. Я застыла, пораженная одной мыслью: откуда у него столько денег? Богатые родители? Нажитый капитал? Фил ничего о себе не рассказывал. Конечно, у него должны быть деньги, раз он выкупил бар, когда переехал в лагерь. Но кем он был до этого? Я думала, что обычным барменом. Выходит, нет.

Чтобы не отставать, я поспешила за ним.

Сердце бешено колотилось в груди, а коробка норовила выскользнуть из рук. Подходя к порогу дома, я прижала ее ближе к себе. Сразу вспомнилось, как последние годы я все с большим нежеланием возвращалась в родные стены. В своей маленькой квартирке в лагере я чувствовала себя намного лучше, нежели в родительских хоромах.

Но только дверь отворилась и на пороге показались отец с матерью, мои губы растянулись в радостной улыбке. Удивленные взгляды родителей мгновенно приковались к Феликсу. Обомлеть! Мать наверняка думает, что в лесу сдохло, ведь я всю жизнь жаловала только брюнетов. Но что удивило отца?

Он молчаливо некоторое время глядел на моего «парня», прищурив глаза, а потом вдруг их расширил:

— Миша?

— Давно не виделись, Федор Степанович. Вот так сюрприз.

Что я, что мама вперились озадаченными взглядами в Феликса. Миша? Знаком с моим отцом? Но как?

— Рад тебя видеть, — сказал папа, и мужчины обменялись рукопожатиями.

— Проходите в дом, — наконец подала голос мать. — Чего стоять на пороге?..

В прихожей мы вручили подарки, чем вызвали добродушную улыбку у матери. Она сразу же отдала их нашей домработнице, которая без проблем водрузила одну коробку на другую и унесла их куда-то.

— Так вы знакомы? — не сдержалась мать, сканируя моего «парня» подозрительным взглядом.

— Десять лет назад Миша работал моим личным водителем, пока не уехал учиться за границу, — объяснил папа матери, а потом обратился к Филу. — Не захотел остаться в Лондоне после учебы?

— Решил вернуться. И, конечно, не зря. — Повернув ко мне голову, он многозначительно улыбнулся. Мои губы невольно растянулись в ответную улыбку.

В сумочке задребезжал телефон. Я извинилась и, достав его, хотела сбросить вызов, но увидела имя Лео и задумалась. Он ведь сегодня допрашивает пойманного горожанина. Может, есть какие-то новости?