— Нет на мне никаких жучков!

— Кто знает, — сказал Фил и протянул руки ко мне.

Я мигом отступила на шаг, говоря:

— Не надо. Я сама.

— Тогда снимай все и бросай одежду на песок.

Дрожащими руками я стащила с себя топ и, сбросив балетки, сняла джинсы. От испытующего взгляда Себастьяна, который явно с любопытством наблюдал за бесплатным стриптизом, во мне зарождалась буря. Злость принялась кипятить кровь, но блок на даре держался крепко. Моя кожа не стала краснеть, а голову не захватило желание надрать задницу всем и каждому.

— Белье тоже снимай.

— Это издевательство!

— Не испытывай мое терпение на прочность!

Ладно. Чем быстрее разденусь, тем скорее оденусь. А за такое скотское отношение ко мне я позже отомщу.

Будто совсем не летний, холодный ветер пронесся по коже, чем пробудил на ней мурашки. Стиснув от негодования зубы, я быстро сняла лифчик и трусики, бросила их на джинсы и протянула руку к пакету с вещами. Фил резко отвел его в сторону.

Я обхватила себя руками, в недоумении взирая на негодяя, который внимательным взглядом изучал каждый сантиметр моего тела. Фил обошел меня по кругу и, вновь появившись передо мной, приподнял рукой мои локоны возле уха.

Серьги. Пусть только не заставляет их снимать.

— Одевайся.

Что-то непривычное мелькнуло во взгляде Фила, когда он отошел от меня. То ли отчаянье, то ли безысходность. Странно, почему он ничего не сказал о сережках?

Думать над ответом на этот вопрос было некогда — Фил протянул мне раскрытый пакет, и я принялась спешно одеваться. Одежда оказалась великовата, но кроссовки, к счастью, пришлись впору.

Старую одежду Фил облил бензином и поджег, пока я вновь сидела один на один с Себастьяном в джипе.

— Сделай так, чтобы он разочаровался в тебе и разлюбил.

— Что? — Из моей груди вырвался нервный смешок. — Не думаю, что у него ко мне есть настолько сильные чувства.

— Я тебе отдал приказ. Не стоит меня заставлять напоминать тебе о том, что будет за непослушание.

— Да кто вы такой, чтобы отдавать подобные приказы?! — не сдержалась я. Себастьян повернулся ко мне лицом и пригвоздил к креслу грозным взглядом.

— Тот, кто имеет право отдать подобный приказ любому ресемитору в мире.

Ни времени, ни смелости не хватило задать вопрос: «Чем же Вам, Ваше Императорское Величество, не угодил наш лагерь, что Вы лично соизволили его посетить?» На земле тысячи лагерей, но почему же именно нашему, триста семнадцатому, так несказанно повезло — быть сожженным самим Императором Апексориума?

К тому же разве он этим не нарушил перемирие? Конечно, нарушил. Но кто это докажет? Об этом знаю я и Фил — единственные свидетели. В один миг мне стало страшно за жизнь Фила тоже.

Только странно: как Император Апексориума смог выдавать себя за простого человека, за обычного преподавателя?

Ответ не заставил себя долго ждать. Когда мы, снова сменив машину, подъехали к загородному дому, который скрывался от любопытных глаз толщей леса и высоченным каменным забором, к нам навстречу выбежала девушка. Только Себастьян вышел из автомобиля, она поклонилась и сообщила ему:

— Пластический хирург уже ждет вас.

Черты Евграфа всегда мне казались идеальными. И не зря. Наверно, Себастьян каким-то образом прознал, что в 317-й лагерь собираются переводить преподавателя, сделал пластическую операцию и в подходящий момент подменил Евграфа. С ума сойти! Какая же причина заставила его подобное провернуть? Как же я хотела об этом узнать. Но для начала спросила:

— Где настоящий Евграф?

— Уже догадалась? — улыбнулся Фил. — Его похитили и отвезли в Апексориум. Можешь не волноваться, с ним все в порядке, ведь он ни о чем не знает. Пройдет курсы и, скорее всего, будет преподавать в Школе Искусств Изображения Реальности.

Пока Фил говорил, я искоса наблюдала за Себастьяном. Еще по пути сюда, когда мы пересаживались из джипа в седан, я заметила, что Император вынес с собой серую коробку, размером с книгу. И сейчас, прижимая ее к себе, он пошел к дому. Интересно, что в ней?

— Ты не голодна?

— С чего внезапно такая забота? Боишься, чтобы я раньше времени коньки не откинула?

— Прекрати огрызаться. Я на твоей стороне.

— Ну как же, — фыркнула я.

— Пошли в дом.

Хоть по пути сюда мы умчались от дождя, он в конце концов нас догнал. К крыльцу мы с Филом бежали, спасаясь от надвигающейся стены ливня.

В прихожей нас встретила та же самая девушка, что кланялась Императору, когда мы только подъехали. Она провела нас по длинному коридору, освещаемому лишь одинокими канделябрами. Что снаружи, что внутри дом выглядел очень старым. Как же я удивилась, когда за Филом переступила порог комнаты, в которую нас пригласила девушка.

Обстановка была современной. Меня словно машиной времени перебросило из коридора девятнадцатого века в комнату двадцать первого. Кондиционер, стол с ноутбуком, плазма на полстены. Лишь балдахин над огромной кроватью вносил оттенок старины.

— Через сколько вам подать ужин? — спросила девушка.

— Через десять минут, — ответил Фил, и она тихо покинула комнату, закрыв за собой дверь.

— Только не говори, что мы будем здесь спать вместе.

— Ты против?

Фил близко подошел ко мне. Настолько близко, что в моей груди принялось разливаться незнакомое щемящее чувство. Я ощутила резкое желание податься вперед и уткнуться носом в его грудь. Пусть бы он крепко меня обнял и согрел своим теплом.

— Не горю желанием с тобой спать, — заявила я, отведя взгляд в сторону.

— Прийдется.

— Думаю, этот дом достаточно большой, чтобы в нем нашлась комната для меня.

— Для твоей же безопасности желательно не отходить от меня ни на шаг.

Ну и ну! Как же я сбегу, если буду постоянно находиться рядом с Филом? По дороге сюда я планировала в любой удобный момент ускользнуть и дать деру. И что теперь? Остался вариант подождать, пока Фил уснет, и тогда уже выбраться из постели.

Единственное, что останавливало меня от побега, это желание отомстить и узнать ответы на вопросы, которые постоянно вертятся в моей голове.

— Как тебя теперь называть? Мик? — задала я один из них. — Это сокращенное от какого имени? Микки?

— Микель. Когда ты станешь горожанкой, то тебе тоже придется выбрать себе другое имя.

— Зачем рабыне имя?

Фил внезапно взял меня за плечи и с силой их стиснул. А после прошептал:

— Пропускай мимо ушей те слова, которые я говорю при Себастьяне. Не собираюсь я делать тебя рабыней. И в клетку сажать не буду.

— А кем я тогда буду? Я ведь слишком много знаю, чтобы жить среди горожан. Еще расскажу кому-то, чем занимается на досуге Император и его помощник.

— Прекрати себя уже так вести. Я взял тебя с собой не для того, чтобы ты заменяла мне домашнее животное.

— А для чего?

Видимо, дождаться ответа мне было не суждено. Фил пристально смотрел мне в глаза, его губы были плотно сомкнуты. Я вспомнила приказ Себастьяна, сказанный серьезным голосом, несмотря на мой смешок. «Не думаю, что у него ко мне есть настолько сильные чувства», — произнесла тогда я. Но Себастьян наверняка знает лучше.

Это он приказал Богдану изнасиловать меня. Фил помчался меня спасать, несмотря на то что этим нарушил план Императора. В тот же день Фил пропал куда-то, а Евграф был зол на меня, как никогда, и издевался, требуя рассказать о том, как я раскрыла дар.

И вновь. Фил спас меня от пожара, несмотря на то что Себастьян явно хотел в лагере сжечь всех. Особенно меня.

Наконец я услышала:

— Будешь моей домработницей. У тебя хорошо получается мыть фрукты и убирать посуду.

Все мое приподнятое настроение мгновенно рухнуло вниз. Ну не гад, а? На его губах заиграла улыбка, а когда мой взгляд стал убийственным, она растянулась еще шире. Не знаю, почему, но в этот момент лицо Фила показалось мне настолько привлекательным, что я не могла отвести взгляд и продолжала любоваться его голубыми глазами, веснушками и искренней улыбкой.