Файл 307: Принцесса и банкет из семи блюд – открыть.

Ужин был тошнотворнее, чем обычно. Мне до сих пор нехорошо. Мамы заставили нас съесть какой-то чудовищный египетский суп, потому что хотели угодить нашим кузенам. Что же будет дальше? Засыплют пол песком? Следовало оставить этот рецепт в гробнице, в которой они его нашли. Ни за что не поверю, что такая еда им по вкусу.

Мамы твердят, что кузены «другие», «не лучше, не хуже, но другие». Терпимость к чужой культуре и все такое прочее. Замечательно, я могу это вынести, раз уж приходится, но не могу не испытывать к ним жалость. Их отягощают глупые традиции и изобилие «мудрости», позаимствованной у людей, о которых я никогда даже не слыхивала. По технологиям они не очень от нас отстали, но дядя Исаак не желает создавать для себя удобства, они начинают охать и ахать, как только дело доходит до самых пустяковых радостей. Лулу называет их «слухачами», потому что они никогда не были во Внутреннем мире. К тому же с точки зрения биологии они принадлежат к Человечеству 1.0, которое не просто «другое», а хуже.

Пандора, однако, судя по всему, просто обожает их. Я слежу за ней все время и вижу, как она расцветает всякий раз, когда кто-то из них к ней подходит. У меня есть своя теория на этот счет: ей еще больше, чем мне, жалко их из-за их отсталости. Так мы любим домашних животных, потому что они невинные и бесхитростные. В таком случае мои двоюродные должны иметь на нее больше влияния, чем кто-либо. Это полезно. У меня появились козыри.

Девчушка танцевала, потому что безумно любит Бога, зато Бриджит и Слаун вели себя как настоящие задницы. Я совершила главный благородный поступок дня. Я защитила слабого от сильного. Специальное шоу для Пандоры, не стану отрицать, демонстрация характера и прекрасная приманка для завоевания сердец и умов двоюродных. В этом нет никакого цинизма. Мне нравится помогать людям, действительно нравится. Правда, в первую очередь я предпочитаю заботиться о себе. Если я сама не побеспокоюсь о собственных интересах, кто это сделает за меня?

Уж точно не Иззи. Сегодня она набросилась на меня. Во всяком случае, так мне показалось. Возможно, я это заслужила. Ее слова легли тяжким грузом мне на сердце. Теперь Иззи мне больше не подруга, а значит, если мне понадобится с кем-то поделиться, остаются только Лулу и этот журнал.

Произошла полнейшая ерунда. Помните, как я усмирила Слаун и Бриджит, пригрозив выдать их тайну? Ну так эту информацию я получила от Иззи, причем по секрету. Значит, воспользовавшись своими знаниями, я подставила Иззи. Как я уже говорила, Бриджит не совсем дура, она сумела вычислить источник, а Иззи призналась.

Потом были крики, взаимные обвинения, скрежет зубовный. Бриджит и Слаун предъявили ей ультиматум: или она дружит с ними, или со мной. Тогда Иззи, которая хотела дружить со всеми и никогда не принимала ничью сторону, была вынуждена выбирать. Выбрала она не меня.

Ладно, я и сама виновата. К чему отрицать? Я просто не подумала. В этом все дело. В этом мое страшное преступление. Мне нужно было поставить девчонок на место, а у меня ничего другого не было. Я и не догадывалась, к чему это может привести. Да и не одна я виновата. Если бы гнусная парочка не хотела огласки, им лучше было бы держать язык за зубами – всем было бы легче. У Томаса Эдисона есть высказывание, которое очень любит Пандора: «Трое могут хранить тайну только в том случае, если двое из них уже умерли». Честная Иззи тоже виновата, она вполне могла бы прикинуться дурой и отрицать, что когда-либо что-либо мне говорила. Им бы пришлось доказывать. А как, спрашивается? Они могли подумать, что я просто за ними подглядывала. Бриджит могла подумать, что мне сказала Слаун, или наоборот. Как знать?

Так нет же, вместо этого мы впадаем в полный идиотизм. Семь блюд – и все приготовлены из глупости. Настоящая оргия идиотизма. И моя дружба с Иззи засыхает, как семена на камнях.

Хайку-бот: сканируй и осмысливай.

Слова все тщетны. Как драматична юность. Ушла подруга.

О господи, ты никуда не годишься, хайку-бот. Заприте этого щенка.

Файл 307: Принцесса и банкет из семи блюд – заблокировано.

После завтрака и спешного отбытия Пандоры мы звоним домой, потом испытываем устройства связи, которые тетя Вашти установила у нас за ушами. Я произношу имя Нгози из другой комнаты, и система связи дворца устанавливает между нами соединение. Проверка проходит успешно. Боюсь, от этой техники у нас будет болеть голова, но об этом еще рано говорить. Сейчас я ощущаю лишь легкие покалывания.

– Как думаешь, сильно разболится голова? – спрашивает Нгози.

– Вашти уверяет, что головные боли со временем исчезнут.

– А зачем нам вообще это нужно?

– Они хотят отслеживать наши передвижения. Дополнительные меры безопасности после случая с Гессой.

– Ты уже видел ванные комнаты? – спрашивает он.

Он рассказывает, что унитазы проводят анализ всего, что в них попадает, и отправляют результаты прямо к Вашти. Он подзывает Далилу и сообщает ей об этом, чтобы полюбоваться на ее несколько брезгливое удивление.

– При такой системе безопасности нам ничто не грозит, – говорю я им.

Нас подключили к невральной, подготавливающей к ГВР системе связи. Я думаю, что этот приборчик делает человека более податливым для гипноза. Он усиливает сигналы компьютера до такой степени, что мы начинаем воспринимать эти сигналы как реальность.

– Надо бы такой же нашему отцу, – говорит Нгози.

– У него был.

– Он его удалил? Почему?

– Думаю, он ему больше не нужен, – отвечаю я.

– Всего полчаса, и ты в другом мире, – изумляется Далила. – Рашиду такой мир нравится.

Она ждет не дождется попасть в этот мир. Нгози тоже.

Через пятнадцать минут мне звонит Маласи. Он спрашивает, как я себя чувствую, предлагает свои услуги в качестве гида по Внутреннему миру. Там так много интересного.

Я с благодарностью соглашаюсь, думая, что он возьмет с собой брата и сестру. Однако, когда я сообщаю им новость, они говорят, что он с ними не связывался. Я спрашиваю Томи, что она думает об этом, и она отвечает, что Маласи никогда так не поступал. Он держится на расстоянии и от нее, и от сестер.

Интересно, зачем я ему понадобился?

Сегодня не мой день. Бывают дни хорошие и плохие. Сегодня точно плохой день.

Для начала я проспала, хотя это пустяк. Дети не готовы к полету, это тоже еще ничего. Я забываю свой анх, и мне приходится возвращаться за ним, потому что это точная копия анха, который мне дал в ГВР Хэл. Однако не будем обращать на это внимание. Это ничего, что я двадцать минут не могу завести коптер. Ничего, что Зоя, Иззи и Лулу распевают песни всю дорогу. Ничего, что, как сообщает мне Маласи, Рашид случайно сломал авточистилку. Я не беру в голову, что Исаак, встречая меня и детей, пребывает в довольно странном расположении духа, тем более что он всегда раздражен, если не выспался, а он не спал всю ночь из-за споров с Мутаззом. Не это делает мой день плохим.

Я прощаюсь с Исааком и собираюсь лететь на запад. Я не могу больше ждать, я должна знать, что случилось с Хэлом.

День становится по-настоящему плохим, когда передо мной появляется нечеткое зернистое изображение.

– Ты отправляешься на запад, возможно, ты летишь в Перу? – заявляет мой небесный глаз. – Не в Дебрингем?

– Нет, только не это, Маласи. Хотя бы ты не отговаривай меня.

– Пандора, я получил снимок Хэллоуина со спутника.

В оцепенении я смотрю на снимок, на котором изображен человек, стоящий перед главным зданием «Гедехтниса» в Дебрингеме, штат Мичиган. Бородатый мужчина с рыжими волосами, высокий, худой, дикий, холодно смотрит на меня со снимка.