В заключение данного раздела можно лишь подивиться прозорливости русских эмигрантов, по крупицам собиравших исторические коллекции и мечтавших об их возвращении на Родину, и преклониться перед научным и культурным подвигом тех, кто в тяжелейших условиях, будучи оторванным от своей страны, не бросал начатого дела, а преумножал erq. Пророческими оказались слова издателя журнала «Военная быль» А.А. Геринга: «Придет время, и наш общий труд будет оценен русскими военными историками. Многое из военного прошлого России запечатлено правдиво и уже навсегда. Напечатанные статьи и заметки вносят свою каплю труда в восстановление истинного хода больших исторических событий и дают им, как мне кажется, правильную оценку. Они знакомят читателя с подлинным бытом и жизнью русской военной среды, дают ценные сведения о часто малоизвестных особенностях формы, орденов, медалей и прочих знаков отличия Российской Армии и Флота. В свое время все это будет ценнейшим материалом для будущих военных писателей и историков, когда настанет время восстанавливать истинный лик военной истории на нашей родине…»

Как мы уже неоднократно упоминали, фактически на протяжении всего довоенного периода вожди русской военной эмиграции надеялись на продолжение вооруженной борьбы с большевиками. Для реализации этой идеи требовалось готовить новые офицерские кадры из числа молодого поколения русского зарубежья. В разных странах достаточно активно действовали кадетские корпуса и военные училища, сохранившие на чужбине свою структуру и преподавательский состав. Многие их выпускники приняли участие в различных военных конфликтах и во Второй мировой войне.

Учебные заведения создавались и морскими организациями. Однако у них имелось одно существенное отличие от армейских «собратьев» — они не могли дать своим выпускникам полноценную морскую подготовку, поскольку самый главный элемент флотского обучения — практику в море — в условиях эмиграции обеспечить было практически невозможно. Поэтому основной задачей различных флотских курсов и других подобных организаций стало сохранение в среде своих воспитанников «морского духа» и любви к русскому флоту.

Наиболее крупным (по крайней мере по замыслу) из числа морских учебных заведений оказалось Русское морское училище в Шанхае. Официально о создании училища было объявлено 11 декабря 1931 г.

Инициаторами создания училища стали архиепископ Шанхайский и Пекинский Симон и генерал-майор по Адмиралтейству А.И. Исаков. Впоследствии был образован комитет по созданию училища при Русском народном религиозном комитете. Возглавил его старший лейтенант В.А. Буцкой, вице-председателем стал генерал-майор А.И. Исаков, «правителем дел» — лейтенант С.Ц. Гедройц, казначеем — протоиерей отец Дмитрий (Андреев), бывший судовой священник с линкора «Андрей Первозванный». Комитет предложил возглавить училище контр-адмиралу М.И. Федоровичу, который согласился. Выбор именно Федоровича в качестве начальника училища нельзя назвать случайным — ранее, в период его проживания в Харбине, он пытался создать там Судоходное училище (совместно со священником отцом Михаилом Рогожиным).

Училище, создаваемое в Шанхае, должно было готовить моряков для военного и коммерческого флотов. Цикл обучения предполагался трехлетним. В первый год обучения учащиеся проходили подготовку по специальностям: матрос, рулевой, кочегар. После окончания второго года учебы питомцам училища присваивалась квалификация штурмана малого плавания, после третьего — штурмана дальнего плавания. Подготовка велась на платной основе. Для учеников предполагалось создать общежитие и организовать подготовительные курсы в Харбине. Девизом нового учебного заведения стали слова «Родина и Флот». Для того чтобы подчеркнуть связь с традициями Императорского флота, в училище планировалось ввести форму одежды, напоминавшую бы об императорском флоте. Ученики должны были носить матросские синие и белые рубахи, черные и белые брюки, бушлат и фуражку («бескозырку») с ленточкой с наименованием училища. На левом рукаве бушлата и рубахи предполагалось нашивать знак с эмблемой училища — изображение якоря, окруженного канатом, прикрепленном с обеих сторон скобами к рыму якоря. При училище планировали также открыть церковь, освященную во имя святого Апостола Андрея Первозванного.

С первых дней создания училищу стали оказывать помощь различные эмигрантские организации. Первую лепту внес шанхайский представитель обители Святого Иоанна Златоуста на Афоне, активно откликнулся на призыв о помощи харбинский орден крестоносцев (в котором состоял, а с 1933 г. возглавлял один из отделов генерал-майор А.И. Исаков). После появления информации о создании училища на страницах эмигрантской военной печати стали приходить пожертвования и от живущих в разных странах моряков.

Вместе с тем с самых первых моментов существования училища его организаторы столкнулись с рядом серьезных трудностей. Самая главная проблема заключалась в том, что у организаторов не имелось ни четких программ, ни преподавателей, а главное — материальной базы.

Вторым серьезным препятствием к началу нормальной работы стало активное противодействие созданию училища со стороны членов шанхайской кают-компании. Казалось, морские офицеры должны были приветствовать новое начинание, но они изначально не верили в его успех.

Третьей важнейшей проблемой, «камнем преткновения», стало название училища. Ведь в 1867–1891 и 1915–1918 гг. именно «Морским училищем» назывался Морской кадетский корпус — alma mater большинства русских моряков. Было очевидно, что в тяжелых условиях эмиграции создание чего-то относительно напоминавшего Морской корпус — невозможно. В итоге конфликт Федоровича и всех остальных офицеров флота, живших в Шанхае, достиг такой силы, что контр-адмиралу (безоговорочно верившему в успех нового мероприятия и готовому служить ему на пользу совершенно бескорыстно) 9 июня 1932 г. пришлось покинуть ряды кают-компании. Вскоре его примеру последовал и лейтенант В.В. Михайлов. Хотя, по некоторым данным, училище переименовали в «Русскую морскую школу» еще 16 апреля того же года.

Четвертой существенной проблемой стали взаимоотношения начальника училища и протоиерея отца Дмитрия (Андреева)[87]. По свидетельству Федоровича, главной задачей отца Дмитрия оказалось создание при училище церкви, настоятелем которой и стал бы бывший судовой батюшка. Кроме того, опять по свидетельству контр-адмирала, отец Дмитрий и являлся инициатором конфронтации с местной кают-компанией. Федорович приводит массу свидетельств очевидцев об «одиозности» личности священника, который, по его словам, «…занимался прежде всего коммерческой деятельностью»[88]. Соответствовали ли эти данные в действительности или нет, установить достаточно сложно, но 29 июля 1932 г. церковь Святого Апостола Андрея Первозванного была отделена от училища.

Первоначально занятия проходили лишь в вечернее время, в помещении Коммерческого училища. Первый набор учеников составлял всего семь человек, двое из которых вскоре выбыли. Насколько изменилось положение в дальнейшем, автору неизвестно, но, судя по достаточно частым упоминаниям об училище на страницах дальневосточной русской прессы, оно функционировало как минимум до конца 1933 г. Производились ли выпуски из него — информация, увы, отсутствует. Думается, со смертью в 1936 г. контр-адмирала Федоровича училище прекратило свое существование.

Ряд военно-морских курсов возник в столице Франции. Как говорилось выше, до Второй мировой войны в Париже существовала самая крупная «русская морская колония» и находилось правление Военно-морского союза, по инициативе которого создавались различные курсы. 29 ноября 1929 г. начались занятия на вечерних Гардемаринских курсах. Они возникли по инициативе группы молодых морских офицеров и корабельных гардемарин, не успевших завершить образование в Морском корпусе в Бизерте. Первоначально на курсах читались лекции по следующим предметам: мореходная астрономия (преподаватель — старший лейтенант А.В. Цингер), навигация (корабельный гардемарин Г.М. Афанасьев), военно-морская история (старший лейтенант М.О. фон Кубе), история Великой (Первой мировой) войны (капитан 2-го ранга В.К. Пашкевич) и девиация (генерал-майор флота. К.Н. Оглоблинский). В дальнейшем предполагалось ввести дополнительные дисциплины: морскую опись, пароходную механику, электротехнику. Лекции читались два раза в неделю. Возглавляли гардемаринские курсы капитан 1-го ранга И.В. Кольнер и старший лейтенант Е.Г. Круглик-Ощевский.