Его лицо искривила болезненная гримаса и рука вцепилась в шею девушки, но тут же опомнившись, мужчина отдёрнул ладонь.

— Хотела выкурить меня, очистить себя от непрошенных чувств, наказать за неправильные желания, — смешок. — Этакая грешница.

В памяти вспыхнула просьба поцеловать её. Боже мой! Это же был крик о помощи.

— Ты жалок, — издевательски сверкнул на него взглядом.

— Себя жалей, — Чейз встал и твердой поступью направился ко мне. — Твоя роль в моей мести не последняя. Мой долг завершить всю эту грязь. Ну и у тебя место в партере, за то, что распускал свои руки. Она — моя!

Ричер размахнулся и всадил мне жёсткую оплеуху. В ушах зазвенело и во рту появился солоновато- металлический привкус крови. Я сплюнул и меня вдруг пробрал смех.

— А ты до банальности романтичный дебил, — сквозь смех проговорил я. — Послушай себя! Она моя! Кретин! Твоё только тело. Можешь прямо сейчас грохнуть её и сиди потом, владей!

Похититель снова въехал мне по лицу, оглушив на мгновение. Затем ощутил болезненный толчок ногой в грудь, и я вместе со стулом полетел на пол. Чейз навис надо мной и замахнулся ещё для одного мощного удара, но тут Джилл зашевелилась и застонала.

Ричер тут же выпрямился и направился к ней.

— Нет! — не своим голосом заорал я. — Не трогай её, мразь! Я убью тебя, сука, клянусь, убью!

Он взобрался на девушку сверху и, схватив за волосы, бешено впился в губы. Джилл, окончательно придя в себя, закричала прямо ему в рот и тщетно начала брыкаться под ним, пиная и отталкивая свободной ногой. Мужчина зажал ей рот и несколько раз ударил головой о матрас, требуя притихнуть. Сбросив толстовку, начал рвать на ней майку и трусы.

Кровь заиграла ненавистью по жилам, и я отчаянно забился в оковах. Перевёрнутый стул облегчил задачу. Удалось сдёрнуть с ножек веревки, освобождая ноги, и подняться. Увидев мой небольшой триумф, Чейз бросился обороняться. В данной схватке, я был не в выигрышном положении. Проклятый стул оставался прикованным ко мне, но всё же мне удалось пару раз засадить ему ногами по рёбрам и животу. Окончился бой моим фиаско. Жёстким пинком влетел в стену. Стул в щепки развалился, наградив меня проколом дерева в бок. Я взвыл от жуткой боли, теряя себя в пространстве, одновременно отмечая на голове и теле ещё несметное количество ударов ног. Захлёбываясь собственной кровью, явно отражал, как этот ублюдок привязывает меня к какой-то жестяной балке у стены, скрутив за спину руки.

Пелена спала с глаз лишь тогда, когда истошный женский крик заставил очнуться мой мозг.

Чейз насиловал свою жертву. Кусал ей грудь и шею, рвал на ней волосы, жестоко вдалбливал себя в неё, оставляя кровоподтёки, окончательно уничтожая под собой.

Я смотрел на девушку, сосредотачиваясь только на этих слезах, обещая каждой капле, что цена за каждую будет уплачена.

Этот сукин сын кончил. Вытер ладонью кровь с промежности, перемешаную с его спермой и измазал ей лицо и груди.

Джилл слабо крутила головой. Слышал её тихие проклятия.

— Ты снова грязная, — шепнул он ей, но эта фраза прозвучала как иерихонская труба.

— Да. Но это уже твоя грязь, не моя, — она вдруг истерически захохотала и, собрав слюну, выплеснула ему в лицо, жёстко послав.

Он взревел и ударил её с невероятной силой. Мне показалось, что я услышал звук сломанной кости. Сжался, ощущая эту боль на себе. Девушка потеряла сознание.

Чейз отвязал её от матраса, отбросил верёвки.

— Пора…

Взял со скамьи скотч, сорвал и заклеил мне рот. После перемотал им запястья и ноги девушки. Скинул её тело на пол, отшвырнул матрас в сторону и на его месте начал ломать ветхие половицы.

Что он делает? Достиг чёрной земли и запустил в неё лопату.

Боже, нет! Отчаянно забился, но металлическая балка была в стократ прочнее.

Джилл, умоляю, очнись! Очнись! Беги отсюда! Я кричал это что было сил, но всё превращалось в бесполезные звуки, врезающиеся в скотч на моих губах.

Вырыв неглубокую яму, он сбросил бесчувственное тело девушки в импровизированную могилу.

НЕТ!

Я орал благим матом, клялся отомстить всеми богами, но гребанный кляп, минимизировал все мои старания.

Чейз засыпал девушку землёй. Накрыл сверху досками и вернул матрас на место.

— Теперь она полностью свободна, — сказал он, болезненным взором глядя на меня.

Ты покойник! Обещал я одним взглядом. Я достану тебя, даже с того света, клянусь, достану!

— Всё закончено для нас с ней, — скривился, перехватил лопату за черенок. — Прощай!

Последнее, что увидел — это лоток от злосчастной лопаты, который вырубил меня жестоким ударом по лицу.

Темнота.

ЭНДИ

Копаться в чужом дерьме вынужден по долгу службы. Именно так, я и раскрываю преступления, нахожу виновных и тыкаю их в свой же срам.

Дело Джилл Кэйтор, на мой взгляд, довольно обычное. Психопатка, окончательно слетевшая с катушек, убила своего лечащего врача.

Хм. Есть мотив, есть её признание, но… Чересчур много неясных улик, много противоречий и посторонние дополнения, которые венчали это всё в чудовищный бардак. Смущали отпечатки пальцев, обнаруженные на пальто врача и в заброшенной лесной хижине. Непонятный кольт тоже с её следами. Мне приходилось продолжать гадать о смысле деятельности этого неизвестного, который определённо есть. Кто он для Кэйтор? Враг или сообщник? Она его прикрывает — значит сообщник, но в дружеских видимых отношениях она только с Майерсом, который по отпечаткам не подходит.

Последние события вообще сбили с толку. Кто-то вырубил электричество на пятом этаже, которое повлекло за собой гибель нескольких заключённых. После всего этого Кэйтор делает попытку самоубийства. В довершении узнал, что Майерс вчера подал заявление на увольнение. Какая во всё этом общая связь? Есть ли она вообще?

Марк, между делом, выносил мне мозг своими доводами о моей излишней подозрительности.

— Марк, заткнись и пробей весь персонал больницы, — устало скомандовал я, надеясь, что хоть так он замолкнет и, возможно, даст мне какую-нибудь новую зацепку. И оказалось, что надеялся не зря.

— Льюис и Ричер — однокурсники, — он бросил на стол фото медиков, прям так сразу же, влетев в кабинет.

— Это не преступление, — скривился я.

— Нет, не преступление, — Вайлет, как всегда, восхищался собой.

Плюхнулся на стул и придвинулся к моему столу.

— Но у них общее и довольно плачевное прошлое.

Ждал моего интереса. Что ж, получай. Слушаю превнимательно.

— Два года назад погибли их братья. Причём брат Ричера не только жертва суицида, но сам Хулио Мадери по кличке "Diablo"…

— Так, притормози-ка, — я нетерпеливо привстал и снова сел, вырвав у него папку, открыл. — Брат Ричера убил семерых своих дружков, а затем застрелился сам? — прочёл в документе.

— Среди них был и брат Льюиса. Тоже считаешь это странным? — Вайлет выхватил у меня доки. — А знаешь ещё что странно? Этой инфы нет в общем доступе — извлекли из базы. Откопал её только при помощи Рика. Драгоценного нашего хакера, да светиться имя его! Это первое. А теперь ещё интересней. Из базы так же изъяли имя братца Ричера. Потому никто ни о чём не догадался.

Выходит наркодилер, головорез, мафиози и рабовладелец всей северо-восточной части Мексики — брат несчастного санитара Чейза Ричера, который осел у нас в штате?

Марк продолжал:

— Теперь, веришь в то, что наркодилер, торговец людьми и хренов крестный отец, известный нам как Диабло, ни с того, ни с сего убивает своих псов и потом пускает пулю себе в башку? Это уже второе. А вот наша Джилл Кэйтор ещё круче и…

— Мертва уже несколько лет, — закончил я за него, глядя в досье.

— Именно, но это одна из версий, как оказалось. По другим данным она была регулярно насилована собственными папашей и мамашей, сидела на поводке, как собачка. Потом, якобы, сбежала от них, а год спустя её труп вылавливают в реке, неподалеку от их жилья. "Убитая горем" семья вдруг резко богатеет и уезжает из своего захолустья в неплохой элитный райончик. И там спустя несколько месяцев — о горе! — сгорают заживо. Уснул кто-то с сигаретой в постели. Идёт слух, что это, на самом деле, сотворила наша психопатка. Вдруг, через пять лет, откуда-то объявляется неравнодушный дядя. Берёт девчонку на поруки, но погибает с женой и сыном от её ручек. Нашу психбольную ловят копы во время… её попытки убить себя, — он начал смеяться.