Слюбор подбоченился и торжественно посмотрел на нас. Мол, вот, какой я, оказывается!

— Сделай рожу попроще, — сказала Аделла. — А то разрушу её, созидая фингалы.

— Кто вы? — спросила я.

— Ваш учитель по боевой магии всех направлений и средств. Зовите меня… м-м-м, Драгеном.

— Удивительно неожиданное имя.

— Я решил заранее вам сказать, чтобы вы не боялись. Лично я считаю, что вы поступили верно. Разделение Первомага на дух и тело было полумерой. Его выход на свободу был неизбежен. Если бы не вы, то кто-то другой сделал бы это. Заверяю, я приложу всё возможное, чтобы научить вас за этот короткий срок.

Аделла зевнула:

— Вот и отлично. Но для начала дайте нам поспать.

— Постойте, Драген, — сказала я. — Раз вы осведомлены о делах прошлого, не могли бы ответить на вопрос? Он меня мучает, а спросить Лорт-и-Морта я не успела.

— Мне нравится твоя любознательность, Бленда Роули. Какой вопрос?

— Для битвы с нами Первомаг призвал полчища монстров из других миров. Когда Первомага пленили, куда чудища подевались?

— Мать моя Кочевница, — выдохнула Аделла. — Это тебя волнует?

— Полчища иномирских монстров не прекратили атаку после пленения Первомага. Возникла ужасная ситуация: мы победили генерала, но армия продолжала наступать. Мы долго решали, как противостоять армаде? Высказывались такие отчаянные предложения, как бегство в иной мир через Портал Переброски. В итоге весь Голдивар спас один человек. Маг средних способностей по имени Хен… Хен… не помню, как его по-батюшке.

— Барьер Хена! — воскликнула я.

— Да, он предложил не воевать с монстрами, а просто оградить занятые ими земли непроницаемым барьером. Мы пожертвовали половиной поверхности Голдивара, но остановили врага. К сожалению, в те времена наших знаний и сил хватило только на односторонний запрет. Любой может пройти за Барьер, но не сможет вернуться обратно.

— М-м, — получается в землях за Барьером Хена уже тысячу семилуний обитают существа иных миров?

— Хуже того, на Запертых Землях осталось несколько множество городов. Пришлось пожертвовать одними людьми, ради спасения остальных.

— Хых, — сказала Аделла. — Представляю, как они злятся на нас, если выжили.

— Вы говорите так уверенно, словно принимали участие в тех событиях, — сказала я. — Хотя голос у вас не старческий.

— Много читал и смотрел умобразы по теме, — оправдался маг.

— Ещё вопрос. Что стало со Скро Мантисом? Он умер? Или как Лорт-и-Морт, живёт тысячи семилуний? Если да, то чем он занят…

— Пишет запретные книги.

— Можно ли с ним поговорить? Где он живёт?

— Мне кажется, хватит на сегодня вопросов. Идите спать.

— Но…

— Клянусь Кочевницей, ещё один вопрос, Бленда, и я тебя зарежу.

1

Я проснулась от жужжания комара.

Окончательно открыла глаза и поняла — то не комар, а плаксивый голос Рельсона за дверью:

— Воришка завёлся, говорю. Помню, повесил пальто вместе со всеми… А утром глядь — нету!

Другой студент неразборчиво успокаивал. Но было слышно только Рельсона:

— Нет, я не забыл пальто в таверне. Не хожу по таким местам, в отличие от вас! Да и как я мог вообще его забыть? Ведь там был свёрток с лягушками для курсовой… Что? Да! Я храню расходные материалы в кармане… Для чего ещё нужны карманы. Конечно, я мог положить лягушек в своей комнате, но вы же первые жалуетесь на запах и кваканье по ночам.

Я выползла из-под одеяла. Кровать моей соседки по комнате заправлена. У нас был уговор не будить друг дружку, если одна из нас вернулась поздно ночью.

— Как я буду сдавать курсовую? — бубнил Рельсон. — Буду жаловаться смотрителю палат, пусть обыск устраивает.

Моя грязная, порванная одежда валялась на полу. В утреннем свете видно было, что её владелица занималась чем-то таким, о чём лучше не спрашивать. Триединый знает, что только подумала соседка…

— Триединый, — сказала я вслух. — Нет такого бога, пора искать новое восклицание.

Подошла к зеркалу. Умылась остатками воды в кувшине. Начала чистить зубы.

Смотрела на своё лицо и вдруг вспомнила Матвея. Он с таким восхищением смотрел на Аделлу, что даже перестал бояться.

Не выпуская изо рта щётку, попробовала уложить волосы на манер Аделлы. Нет. Чтобы создать тот якобы хаотичный беспорядок, что был у неё на голове, нужно постараться.

Всё это сопровождалось бубнежом Рельсона. Он то удалялся по коридору, затихая, то приближался к двери, словно подозревал меня:

— Мы должны поймать воришку. Сегодня он украл у меня пальто, а завтра выкрадет у меня шапку. Или хуже того — украдёт кольчугу у Лорт-и-Морта!

Я даже поперхнулась зубным порошком.

Когда люди говорили первое пришедшее в голову, то оказывались к истине ближе, чем после долгих раздумий.

Чтобы не слышать лепет Рельсона, достала с полки коробку с музыкальными руллями. Выбрала свёрток с песней драйденского исполнителя по имени Фрод Орст. Он пел на химмеле, с милым акцентом, напоминавшим Хадонка.

Раскатала и активировала рулль.

Комнату заполнили звуки гитары, сопровождаемые ритмичным стуком барабана. Специально выбрала бодрую песню, подходящую для утренней пробудки:

Я пришёл в этот мир отвергнутым,

Посмотри в мои глаза.

Однако, как совпали текст песни и вчерашние события…

Увидишь размер моих зрачков,

Это напоминание о прошлом…

— энергично продолжал Фрод Орст.

Я открыла шкаф и стала выбирать одежду. Обычно я носила длинные платья, как все девушки Щербатых Гор. Но сейчас решила, что надо кое-чему поучиться у Аделлы.

Поэтому выбрала охотничьи штаны. Они облегали мои ноги не так, как ноги номасийки, надо будет поискать иной фасон среди рисунков одёжной лавке. (То, что мои ноги не такие стройные, как у Аделлы, я признавать не хотела).

Выбрала курточку покороче. Она принадлежала соседке, но мы были в хороших отношениях и обменивались одеждой.

2

Разложила одежду на кровати и задумалась. Достаточно ли неожиданное сочетание предметов гардероба? Хотелось поменять себя в лучшую сторону.

Когда не знаешь, что поменять в себе, чтобы стать лучше, — начинай менять одежду. Остальное само подтянется.

— Бленда, Бленда, — заныл за дверью Рельсон. — Ты там? Я слышу музыку. Открой. Произошло ужасное несчастье.

Я была в короткой ночнушке, хотя не помнила, как вчера переоделась, так сильно хотела спать.

Прячась за дверью, приоткрыла её.

— Наглое хищение произошло, почти при свете дня, — причитал Рельсон, протискивая своё тощее тело в комнату: — Моё пальто украдено. Ты знаешь, кто мог бы это сделать?

— Кто-то случайно спутал со своим? — осторожно предположила я.

— Да как же его спутаешь? Это было лучшее пальто. Поэтому и украли.

— Ну, так уж и лучшее? Во-первых, оно воняло жабами, во-вторых, не только у тебя есть заговорённая одежда, подстраивающаяся под фигуру и погоду.

— Покрываешь воришку? Ты его знаешь?

— Нет, нет… Да куда ты лезешь?

Я вытолкнула Рельсона в коридор. Он вытягивал шею, стараясь осмотреть комнату.

— Пшёл отсюда, — рявкнула Аделла.

Она резко появилась из-за поворота коридора. Рельсон, боявшийся всех, а особенно — номасийцев, присел, прикрывая голову:

— У меня несчастье… Пальто.

— Я тебе штаны на плечи натяну. Вместо пальто будет. Хочешь?

Мне стало жалко Рельсона. Он был бездарным магом. Хуже него училась только Аделла. Оба были ливлингами, но Рельсон подчинял своей воле хотя бы жаб и змей. Тогда как Аделлу не слушались даже воробьи. Вероятно, поэтому она шпыняла его, злилась, что даже «целующийся с жабами» делал в магии успехов больше, чем она.