Покряхтывая и потирая очаги боли, мы кое-как поднялись на ноги. Наставник специально ускорил нашу материализацию, поэтому в тела вонзились все те мелкие частицы, что висели в воздухе.

— Простите, наставник, — осмелилась я. — Если бы вы хотели нас убить, то попросту не стали бы открывать портал с этой стороны… Мы бы все сгинули неизвестно где. Вопрос решился бы сам собой.

— Бленда, грозить смертью — не значит осуществить угрозу. Мы же учителя, а не экзекуторы. В конце концов, если вы продолжите своевольничать, угробите сами себя.

Хадонк смело выступил вперёд:

— Во всём виноват я. Придумал и осуществил…

Нарре Скиг строго остановил:

— Не бери на себя слишком много, драйденец. Не веди себя как правительство в твоих землях… Поодиночке каждый из вас — ничтожество. Но все вместе вы — грозное и невежественное ничтожество. Сколько раз мы вам говорили, что магия — это оружие, а не балаганные фокусы?

— Учитель, мы хотели усовершенствовать наше оружие, а не обратить его во вред кому-либо, — сказала Аделла Лью.

Нарре Скиг накинул на свою голову капюшон:

— Хватит болтать. Вас ждут на Совете Наставников.

— М-м, из-за нас был созван целый Совет?

— Повторяю, ничтожества, не берите на себя много. Совет собран не ради вас. Голдивару грозят большие перемены. Даже — война.

— М-м, кого с кем? Неужели Драйденские Земли решились на союз с Форвирром?

— Не твоего ума дело. А тут ещё ваши делишки с Первомагом… нам как никогда нужна легенда о Триедином для сплочения народов.

Я перепрыгнула через очередной обломок статуи:

— А мы буквально разрушили всю легенду?

Лица Нарре Скига не было видно, но я прямо почувствовала, что он сдерживал улыбку.

Остальную часть пути до замка Академии Химмельблю мы проделали в молчании. Слюбор и Аделла Лью шли рядом, перешёптываясь. А я и Хадонк взялись за руки.

Оба понимали, что если будет создан Форвирр-Драйденский Союз, то Гувернюр Химмельблю посчитает это нарушением мирного договора и объявит войну.

Я и Хадонк окажемся по разные стороны.

4

Нарре Скиг провёл нас внутрь замка не через главный вход, а одной из потайных дверей в стене. Об их существовании знали все ученики, но никто не мог найти точное местоположение.

О предназначении дверей среди учеников ходили слухи. Кто-то считал, что двери предназначены для ливлингов-оборотней. Другие полагали, что через них входили и выходили те маги-наставники, что работали на Гувернюра, участвуя в боевых вылазках против номасийцев на Спорных Территориях. Третьи утверждали, что через секретные двери шла незаконная торговля руллями, стен-камнями и прочими магическими расходными материалами.

Пройдя сквозь эти двери, я поняла, что они попросту созданы для… удобства. Каждая вела или сразу в палаты Наставников или зал Собрания.

Сейчас в зале было светло от обилия актированных руллей света, свечей и светящихся посохов некоторых Наставников. Вообще народу было как-то слишком много. Стало ясно, что присутствовали не только наши учителя, не только маги из близлежащих земель, но и многие придворные, военные советники и представители Гувернюра Химмельблю.

Нас вели к большому столу, где восседал Лорт-и-Морт. Несколько наставников и страшный маг в драконьей маске склонились над картой, расстеленной на столе. Что-то чертили и обменивались мнениями. При нашем приближении карту поспешно собрали. По характерным пятнам земель, скрытыми за Барьером Хена, я поняла, что это карта всего Голдивара.

Лорт-и-Морт погладил пушистую белую бороду и зашевелил бровями. Мы ждали угроз, но услышали смех:

— Вот и разрушители легенд пожаловали. Хо-хо. Куды дели мою кольчугу? Ладно, оправдания потом. Сначала вы рассказываете подробно, что натворили. Потом я рассказываю, что вы на самом деле натворили.

Непонятная сила вытолкнула меня из ряда товарищей. Я обернулась: толкнула не магия, а Аделла Лью.

— Ты самая умная, ты и объясняй, — прошипела она.

Я одёрнула кафтан, разглядывая грязные следы от своих башмаков на полу.

Подняла голову, посмотрев главе Академии прямо в глаза:

— Кэр Лорт-и-Морт, что бы не говорил Хадонк Джексон из Драйденских Земель, пытаясь выгородить нас, главный виновник произошедшего — это я.

— Хо-хо, всё интереснее и интереснее.

— Да… Я читала запретную книгу знахаря Скро Мантиса «Летопись Закрытых Семилуний». Оттуда узнала, что Триединый Первомаг не совсем то, о чём нам толкуют с детства. И что статуя Триединого скрывается где-то в окрестностях Химмельблю. Так же я узнала, что статуя Триединого хранит необычайные магические возможности. Тот, кто её откроет, заберёт их себе. Этими идеями я заразила друзей.

Маг в маске дракона смотрел на меня, пугая до дрожи. Нарре Скиг фальшиво закашлял. Несколько магов подошли ближе.

— Хо-хо, я тоже читал книжку. И что? Разве я бросился разрушать легенду, которая была одной из основ мирного существования народов Голдивара?

От этого признания я опешила, растерянно посмотрела на Нарре Скига. Он ещё сильнее закашлял и сквозь «кхе-кхе» пробормотал:

— И я читал.

— Все читали, — послышалось из зала.

— Угу, но слог тяжёлый.

— Скукота…

Лорт-и-Морт поднялся со стула. Тяжело ступая, подошёл ко мне:

— Книжка запретна для вас, для молодёжи. Изложенные в ней домыслы развращают молодые умы. Результат ты уже знаешь.

— Простите, кэр Лорт-и-Морт, мы не знали, что творили.

— Хо-хо, — грустно повторил он. — Знали.

— Я готова ответить за свои поступки. Но мои друзья не виновны.

— Виновны.

1

В семь часов утра я уже сидел в мастерской школы робототехники «RobotJR».

Впрочем, дети, что занимались здесь под моим руководством, не приходили раньше одиннадцати, поэтому каждое утро было предоставлено мне.

Потягивая кофе и первую утреннюю сигарету, пытался решить проблему с управляющей программой модели транспортного робота «Тягач 2.0».

Дверь раскрылась. В неё проехало ведро с водой и край швабры.

— Я работаю, — сказал я. — Просил же не мешать.

— Тута к вам, это… кто-то, — сказала уборщица.

Мужчина в тёмной водолазке и начищенных туфлях прошёл в мастерскую, протягивая мне руку:

— Вы Матвей Сорокин? Приятно познакомиться. Меня зовут Алексей.

По подтянутой внешности и ничего не выражающему, кроме учтивости, взгляду, ясно, откуда этот Алексей.

Он и не стал скрывать:

— Вы же знаете, по какому я вопросу?

— «Брянский фоллстрайк»?

— Мы предпочитаем называть событие «оптической иллюзией». Фоллстрайк — словечко из западных новостей. Навязывают нам свою повестку.

Алексей осмотрелся, провёл пальцем по роботизированным моделям, расставленным на полках. Резко сменил тему:

— Насколько я знаю, Матвей, вы фотограф? У меня сестра скоро замуж пойдёт, ищем, кто бы отснял лавстори. Вы как?

— Я не свадебный фотограф. Моя специализация — предметы, интерьеры, иногда природа.

— Хм, а какая разница? Ходишь себе и фотаешь?

— Вот и я думаю, какая разница? Цэ-рэ-ушник, фэ-эс-бэшник, мент, мошенник, рекламный агент. Ходишь себе, расспрашиваешь незнакомых людей.

Алексей никак не отреагировал на иронию. Перевёл взгляд на «Тягач 2.0»:

— Дети создали? Эх, завидую. В мои времена, кроме авиамоделирования, футбола и драк за гаражами, ничего и не было.

— Архитектуру модели разработал я. Будем выступать на соревнованиях транспортных роботов в Москве. От имени всех детей Брянска, приложивших руку к созданию.

— Сломался?

— Перестал фиксировать показания инфракрасного датчика. Один из учеников обновил «Андроид» на планшете, с которого управлялся робот.

— Нечего сказать, приложили руку детишки.

— Если бы не они, робот действовал бы как надо.

— Не любите детей?